— Пройдемся? Проверим насколько там все весело?
— Почему нет? — ответила Сьюзи.
Мы прошли через арку, плечом к плечу, навстречу порывам ветра. Внутри парка было очень холодно, и тишина была пронизана гнетущим присутствием. От шагов не доносилось ни малейшего эха. Вокруг нас во мраке маячили аттракционы, темные скелетообразные конструкции и округлые, почти органические формы рваных палаток и заброшенных ларьков. Мы держались залитой лунным светом дорожки, хотя тусклый свет был не в состоянии проникнуть в тени. Тут и там что-то перемещалось, и всегда на краю моего зрения. Возможно, всему виной был усиливающийся ветер. Сьюзи непрерывно оглядывалась по сторонам, держа дробовик наизготовку. Может быть, гнетущий характер этого места добрался до нее, а может и нет. Сьюзи всегда в первую очередь верила в получение своего возмездия.
Проходя старомодный автомат по определению веса, я остановился и задумчиво оглядел его.
— Я знаю парня, который собирает их — сказал я, умышленно небрежно. — Он пытается научить их петь «Аллилуйя».
— Зачем? — сказала Сьюзи.
— Неуверен, что он думал так далеко наперед, — признался я.
А затем мы резко замерли, поскольку машина медленно зашевелилась, возвращаясь к жизни. Части задвигались в ней, скрежеща друг об друга, хотя ни один из нас не наступал на нее, и голосовой аппарат издал низкий, стонущий звук, словно испытывая боль. Плоское раскрашенное лицо вспыхнуло, судорожно замигав лампочками. И голосом, совершенно лишенным человечности или эмоций, машина заговорила с нами.
— Джон Тейлор. Ни отца, ни матери. Ни семьи, ни друзей, ни будущего. Ненавидимый и внушающий страх никем не любимый или хотя бы ценимый. Почему бы тебе просто не сдохнуть и не покончить со всем этим?
— Ничего подобного, — сказал я спокойно. — И к тому же ты ошибся с моим весом.
— Сьюзен Стрелок — произнес голос. — Навсегда незамужняя, ни разу не невеста. Никто не прикоснется к тебе никогда. Ни к груди, ни к сердцу. Ты скучаешь по своему брату, даже при том, что он сексуально надругался над тобой в детстве.
Порой ты грезишь о тех ощущениях, когда он касался тебя Не существует любви для тебя, Сьюзен. Никакой любви, ни сейчас и никогда.
Сьюзи вскинула дробовик и разнесла раскрашенное лицо на куски. Машина вскрикнула раз, а затем затихла. Сьюзи перезарядилась.
— Машины должны знать свое место, — сказала она.
— Не доверяй тому, что слышишь в парке аттракционов, — осторожно сказал я — Дьявол всегда лжет.
— Кроме тех случаев, когда правда может ранить тебя сильнее.
— Он не знает тебя так как я, сказал я.
— Я люблю тебя, Сьюзи.
— Почему?
— Кто-то же должен. Для каждого мужчины есть женщина, и для каждой женщины есть мужчина. Просто радуйся, что мы нашли друг друга.
— Я так и поступаю, — сказала Сьюзи. И это был предел ее нежности.
Она резко повернулась, нацелившись на одну конкретную тень.
— Выйди на свет, чтобы я тебя видела.
Макс Максвелл появился медленно и осторожно, еще больше в жизни, чем казалось по его призрачному образу. Он поднял огромные руки, показывая нам, что они были пусты, а затем медленно улыбнулся, растянув серые губы и обнажая серые зубы.
— А ты хороша, Сьюзи, — сказал он низким, глубоким голосом, точно трущиеся друг об друга камни. — Никто другой не заметил бы меня.
— Никому не удается подкрасться ко мне, — сказала Сьюзи, нацелив дробовику на его бочкообразную грудь. Его кремовый костюм выглядел тускло в лунном свете, будто весь крем испортился.
— Мне стоило догадаться, что они пришлют вас обоих, — сказал он, равнодушно игнорируя дробовик — Но боюсь, вы пришли слишком поздно. Я пришел сюда не прятаться: все это место представляет собой воронку энергий из других измерений, и Ключ Водолея впитывал ее в течение нескольких часов. Вскоре Ключ будет достаточно силен, чтобы открыть дверь в мир лоа и затем я пройду туда… и сила, собранная в Ключе, сделает меня его повелителем. Богом богов, властелином лоа.
— Плохая это затея Макс, — сказал я. — Связываться с богами на их собственной территории. Они съедят твою душу по маленькому кусочку за раз. Как думаешь, чего ты добился, приведя их сюда и опозорив?
— Это неправильно, что мы должны быть у них на побегушках — сказал Макс Максвелл Вуду Отступник
— Мой народ поклонялся им на протяжении веков, а в награду они всего лишь ездят на нас как на своих ездовых животных. Это Темная Сторона. У нас есть улица полная Богов, и мы научили их знать свое место. Как и я научу этому лоа.
Он протянул ко мне руку, и внезапно, Ключ Водолея появился на ней.
Металлическая коробка Была похожа на игрушку на его огромной бледной ладони.
Ее стальные части медленно двигались, скользя вокруг и друг над другом. Я попытался отвести взгляд, но не смог. На Ключ становилось действительно неприятно смотреть как будто он вращал себя через странные, неизвестные пространственные измерения в поисках двери в мир лоа. Он раскрылся, распускаясь как металлический цветок, и широкая щель открылась в воздухе одновременно с ним, как рана в самой реальности.
Громкий звук похожий на крик возмущения заполнил воздух отзываясь эхом в безмолвных формах парка аттракционов. Яркий свет вырвался из прорехи, висящей в воздухе, столь резкий и жестокий, что мне пришлось отвести взгляд, и вот так, просто чары заключенные в Ключе прорвались наружу. Я отступил на шаг, вскинув руку, чтобы прикрыть слезящиеся глаза от яростного света. Прореха в ночи неумолимо расширялась, всасывая в себя воздух и затягивая нас со Сьюзи. Я схватил ее за талию, как для того чтобы остановиться самому, так и удержать ее на месте, и она была неподвижной точно скала, как впрочем и всегда. Сьюзи ухватилась за часть ближайшего аттракциона, и я вцепился еще крепче в нее, поскольку сила притяжения увеличилась. Макс Максвелл стоял нетронутый, защищенный Ключом Водолея, дрожащим и дергающимся на его ладони. Воздух пронзительно свистел втягиваемый в растущий разлом наряду со всем незакрепленным. Все виды хлама, бешено вращаясь на ходу, летели в прореху. Я держался за Сьюзи так, крепко, что должно быть причинял ей боль, но она не проронила ни звука, и ее хватка с побелевшими суставами ничуть не ослабла. Она вскинула свободную руку, небрежно прицелилась дробовиком, и выстрелила в Ключ Водолея в руке Макса.
Он закричал как от ярости так и от боли и его рука взорвалась шквалом летящей крови и ошметками пальцев. Неповрежденный Ключ пролетел в воздухе, упал на землю и откатился в тень. Длинный разлом в воздухе захлопнулся, и завывание ветра сразу стихло. Макс упал на четвереньки, не обращая внимания на кровь, по-прежнему бьющую струей из его изувеченной руки, ползал в тени в поисках Ключа. Я отпустил талию Сьюзи и мы решительно двинулись к нему. Она вставляла другой патрон, когда Макс внезапно поднялся, торжествующе сжимая Ключ целой рукой и зарычал на меня. Размахнувшись, я бросил горсть черного перца прямо ему в лицо.
