class="p1">— Да уж. Благими намереньями… Твои предположения?
Менталист бросил взгляд на архимага. Та опять отвернулась к окну.
— Несчастный случай. Устранение свидетеля. Скандал. Подстава.
— Или все сразу, — лаконично ответила архимаг. — Кроме первого. Я поверю в этот самый несчастный случай только если цепочку должна была взять Синегорская или де Стен. Ты видел, на кого привлечение внимание было ориентированно?
Теор покачал головой.
— По-моему привлечения не было. Фия сама заинтересовалась.
— Что ж, логично. Любое происшествие с ней вызовет меньше пересудов, чем с кем-либо еще, и расследовать его никто не будет в поисках правды.
— Но это еще один повод для сканирования.
Архимаг кивнула.
— Целители подали рапорт?
Теор покачал головой.
— Хорошо. Времени у нас не слишком много, но круг из тех, кто так хочет скандала, только что сузился в разы. Трансляторные тренировочные артефакты не все способны подправить, знаешь ли.
— И вы по-прежнему уверены, что нам самим не нужна проверка?
— Почему не нужна? Ты ведь видел Посвящение.
— Видел. И я не могу представить, чтобы кто-то из них попытался убить соученика. Не найди никто Фию вовремя — ее разум бы пострадал непоправимо.
— Потому что никто и не пытался ее убивать.
Теор нахмурился и с большей долей скепсиса во взгляде посмотрел на архимага.
— Тео, Тео. Ты ведь следователь. Ты знаешь, насколько большой список тех, кому выгодно закрытие проекта. И вот эти детям со своими демонами — точно в него не входят. Но кто-то действует чужими руками. Да, я могу дать санкцию тебе на их чтение. Бумаги — не проблема. Но ты думаешь, что этот ход не предусмотрен?
Теор поморщился.
— Наверняка.
— Именно. Когда вы искали лича — он не знал о вас до последнего. Теперь же мы играем в открытую игру. И наш противник сам менталист. Он не полезет на рожон и пожертвует пешкой или пешками с легкостью. Более того, я уверена, что цепочку сюда принес скорее всего даже не участник проекта. Создать нужное внушение несложно, тебе ли не знать. Как и легко видеть то, как тянется к твой Пришедшей этот сломленный ребенок, переживший травму. И придумать план несложно. Не заинтересовалась бы блестящим серебром не имеющая лишних денег Кри — цепочка бы всплыла позже. Или была бы использована на ком-то другом.
— То есть вы предполагаете, что нас кто-то напрямую пытается дискредитировать и только?
— Совершенно точно, — отозвалась архимаг. — Кто то очень не хочет терять монополи на нелегальное обучение менталистике. Терять репутацию.
Теор задумался.
— То есть послание Обращенного — стопроцентная ложь?
— Вот очнется — и спросим. Пока же я прошу тебя быть готовым нанести несколько визитов в город. Мои подчиненные нашли владельца цирка, и он готов рассказать о том, как к немупопала птица и куда исчезла потом. Правда — недобровольно.
— Недобровольно?
— Кто-то избил его около одной из таверн. Голова пострадала особенно сильно. Так что, как видишь, наш противник не церемониться с пешками. Упоение собственной властью и сложные планы — вот бич зарвавшихся менталистов.
Теор достаточно времени пробыл Гончей чтобы видеть множество примеров этой мысли.
Как подтверждений того, что чем сложнее план, тем сильнее он разрушается при столкновении с реальностью.
Глава 9
Приближаясь к истине. ч.1
Альба с утра почти не удивилась тому что магистр Теор попросил прийти перед парами. Попросил правда через Хамла, но в принципе, с вчерашней нервной ночью это было и неудивительно.
Альба искренне надеялась, что больше ей такого переживать не придется. Работать с чужими чувствами было еще тяжелее чем со своими. Она была невероятно рада тому, что Теор пришел на помощь с какой-то пугающей скоростью. Хотя может быть она сама, пытаясь «переработать» тьму, завладевшую чужим разумом, потеряла счет времени. Но стоит признать что они все вместе покинули дорогу с кладбища еще до того как пара закончилась, так что времени точно прошло не слишком много.
Наверное, и хорошо, что Альба не умеет поднимать несчастных зверюшек. И упокаивать тоже не умеет. Иначе…
Думать об этом не хотелось. Просто не хотелось и все.
Кто и зачем напал на Фию? Теор сказал, что она взяла какой-то артефакт, который при контакте с кожей активировался и передал какие-то нейтральные внешне, но крайне негативные эмоционально образы, с которыми было тяжело справиться даже тому, у кого нет проблем со старыми воспоминаниями.
Альба была почти уверенна, что она у дуба нашла похожую штуку. Вот только зачем дерево или кто-то еще ей указал на это? Или просто не нужно было трогать? Так или иначе, что-то происходило. И совсем рядом.
Менталист выглядел собранным, словно и не было вчера никаких ночных треволнений.
— Как себя чувствуешь? — с порога спросил он.
— Норм… Как обычно, спасибо.
— Так, следующее слово, которое стоит запретить — как обычно, — усмехнулся менталист.
— Нет, правда, ничего такого. Да, это вчера было пугающе, но просто было.
Теор ведь вчера некоторое количество времени и сил потратил, помогая справиться с эмоциями и усталостью. Так что Альба вполне могла нормально спать, несмотря ни на что.
— На самом деле это просто… Воспоминание, — очередное. — А Фия как? — спросила Альба, не давая менталисту вставить еще один вопрос.
— В порядке, насколько это возможно. Но пока будет у лекарей.
Пришедшая не смогла сдержать разочарования на лице. Значит, все сложно…
— Ну. Ты сама помнишь, сколько времени провела у целителей после того как сунулась в зону чистой смерти?
— Это другое.
Теор покачал головой.
— Нет, Альба. Разумеется, есть отличия, но ты сама получила много проблем именно из-за того что потрескались твои естественные щиты и некоторое количество чистой энергии смерти попала в том числе и в разум. Как думаешь, почему нити ментальные белые, а некромантические — черные? И почему твой Огонь, подчиняющийся только менталистам, сжигает именно черноту?
Альба склонила голову, обдумывая сказанное.
— Мортидо? Оно ведь не доказано.
— Что?
— Стремление к смерти как вторая движущая сила психики, — ну да Фрейда-то тут не было…
— Это какая-то из теорий с твоей родины?
Альба кивнула.
— В общем у нас такого нет. Но в целом сама идея смерти, истинной смерти, а не покоя или там избавления от страданий, попросту разрушает наш разум. Живое — живым, Альба. Потому некроманты — рационалисты до мозга костей и используют образы и желания в своей работе еще меньше, чем бытовики. Только конкретика, только плетения, только расчет. Смертью можно овладеть, можно найти ей обличия — но с ней нельзя жить. Прямые внушения подобного типа разрушают разум, как разрушает его и столкновение с такой силой самой по себе. Дикая, необузданная энергия смерти делает из человека дарахре, сминая его личность в первую очередь. Потому любые взаимодействия с дикой энергией смерти губительны. Даже Прирожденные не позволяют себе этого.
— Но Натан…
— Де Дессен — отдельная история. Он возомнил, что сможет приручить эту силу и использовать ее против своих врагов, прочитав кое-что в библиотеке своей семьи.
— И он… Это был его артефакт? От которого пострадала Фия?
Теор медленно свел вместе кончики пальцев рук.
— Я так не думаю. В теории де Дессен мог бы призвать дикую смерть, но он не способен ее контролировать, а уж тем более — внедрить в предмет, пусть и в мизерном количестве. Но, тем не менее, — не бери ничего руками незнакомого, ясно?
Альба кивнула.
— Вы знаете, кто это делает?
— Пока нет. Но скоро узнаем кто послал птицу. И — опережу твой вопрос — нет, Обращенный пока не пришел в себя. Увы.
Альба вздохнула. Фию ей было искренне жаль. Она-то явно ни в чем не виновата…
— Магистр, а вы не думаете что это письмо, ну, адресовано Фии?
— Я имею веские основания считать, что нет. Ее ложная память не связанна со всей нынешней историей. Никак. А ты считаешь иначе?
Альба покачала головой.
Она уже ничего не думала.
— Просто это все, что происходит — странное. Словно что-то, в чем не хватает деталей. Ну я думала что может и правда Фия это, но тогда зачем нападать…
Теор склонил голову и враз посерьезнел.
— Именно поэтому я тебя и позвал. Альба, у нас с архимагом есть опасения насчет попытки Образовательного совета принудить вашу группу, а то и все три, к глубокому ментальному сканированию. Не все довольны тем, что мы делаем, и некоторые маги
