Встала на учет? УЗИ? Анализы? – продолжил Юрий встревожено.
– Нет, – наигранно легко выдала она. – Я не была там. Просто поняла, что-то не так. Сделала тест. И все.
– Но почему? – не выдержал Юрий и даже чуть повысил голос. – Оля, это же может быть опасно для ребенка. И…надо было сказать. Я бы обязательно позаботился о тебе.
– Сказать…– она явно начала злиться. – Я была замужем! Я думала, это ребенок Саши! Понятия не имела, что он не может иметь детей! Он меня обманул.
Все же Юрий оставался полицейским. Он сразу почувствовал в ее словах кое-что большее.
– Так…Ты призналась ему? – осторожно спросил он. – Когда?
– Я хотела сделать ему подарок! – всплеснув руками начала Ольга, перейдя на любимый трагичный тон жертвы обстоятельств. – В нашу годовщину. Я выбрала и заказала столик в этом ресторане. А там все так дорого… Но я это сделала! Выбрала лучшее платье, ходила в салон… Я думала, он будет счастлив! Но…
Она всхлипнула. Слезы послушно потекли по щекам. Она знала, что умеет красиво плакать.
– Он так надо мной издевался, – продолжала она жалобно. – Он знал. Понимаешь? Знал давно. Сказал, что я полная дура и эгоистка. Из-за токсикоза у меня изменился вкус. Сказал, что я из-за этого чертового ублюдка чуть его самого не угробила. Он же вечно на диетах! А я так хотела острого всегда… Но он врал!
Женщина вдруг протянула руку, вцепилась в запястье Юрия.
– Он ничего не говорил специально, – с жаром продолжала она. – Я готовила, Саша только улыбался, говорил, что это его любимые блюда. Представляешь, врал и сам не ел. Всегда говорил, ешь сама, я на работе перекусил. Еще разыгрывал сожаление, что успел якобы в отделе поесть, теперь больше в него не лезет. Врал, а потом уходил! Думал, я не знаю куда? К Нике! Он почти жил там у нее. Он бросал меня ради нее! И потом сам меня во всем этом обвинил!
– Он признался тебе, что спит с Никой? – уточнил полицейский.
В этот момент его немного мутило от отвращения и от желания набить своему другу морду. Если бы только Сашка был жив…
– Так прямо и сказал, – подтвердила Ольга как-то удовлетворенно мстительно. – Хотя я это давно знала. Просто молчала, чтобы его не злить. Но ведь это не справедливо, да? Юра… Он первый мне изменил, а потом обзывал шлюхой меня, а моего…нашего ребенка ублюдком. Это же нечестно.
– Да, ты права, – Юрий нежно убрал волосы с ее лица, поцеловал в край губ. – Конечно, нам нужно было все сделать немного иначе. Все это так запутано и неприятно…
– Он наслаждался всем этим! – не успокаивалась она. И Юрий отметил, что впервые видит любимую женщину такой. По-настоящему уязвленной, несчастной, и искренне злой. – Весь вечер. Он готовил этот спектакль. Сидел напротив, так улыбался мне мило, а сам говорил о том, что завтра же соберет вещи, что больше не хочет меня видеть, что я его достала своим лицемерием. А я старалась! Юра! Я так старалась! Я ведь ему честно сказала, что мне не нужен этот ребенок! Я избавлюсь от него, и все будет, как раньше! А он только смеялся и говорил, что не в ребенке дело.
– Избавишься? – полицейский запаниковал. – Оля! Ты же не можешь так говорить всерьез! Это же часть тебя! Наш ребенок…
– Это не важно! – бросила женщина. – Ему было наплевать. Я просто думала, он будет доволен моим унижением. Но ему было мало! Саша сказал, что отведет меня к Нике! Он скажет ей! При мне. Чтобы я видела, как на самом деле меня ненавидит и презирает сестра! Меня и тебя!
– Он знал, что ребенок мой? – Юрий еще никогда не был настолько несчастен. И настолько…разбит.
Это была странная смесь чувств. Вина, прежде всего. Но еще… Его друг каждый день смотрел ему в глаза, смеялся вместе с ним, говорил, действовал вместе. Они были напарниками. И изо дня в день Саша врал. И ненавидел?
– Он знал все, Юра, – подтвердила Ольга. – И хотел все это сломать. Я умоляла этого не делать. Он не слушал. Я предлагала даже, что встану перед ним на колени, там у салона. Он отмахнулся. Велел мне сбегать за кофе, пока живот позволяет. И пошел внутрь. Я…не хотела видеть, как он скажет Нике.
– Но ее не было, – успокаивающе проговорил полицейский. И ей и себе.
– Он разозлился тогда еще больше, – казалось, у женщины кончился завод. Теперь она говорила спокойнее, ровнее и как-то совсем без эмоций. – Саша тогда вышел и… Он выглядел странно. Сказал, что так, наверное, лучше. Потому что если и Ника ему врала, если она знала…Он не все рассчитал.
– Не все рассчитал? – фраза его насторожила. – Что именно?
– Все это, – женщина как-то нервно дернула рукой. – Все, что происходит. Ведь он…
Она запнулась. По ее щекам все еще текли слезы, но впервые, похоже, они были настоящими, не наигранными.
– Никто из вас не поверит мне, – произнесла Ольга убито. – Он это знал. Потому так и сделал. Потому все это и устроил.
– Не поверит тебе… – Юрий почувствовал весьма неприятный холодок внутри, когда начал догадываться. – Оля… Саша сам купил спиртное? Он … он сделал это сам?
– Я просила его не делать, – она разрыдалась в голос. – Я же все-таки беременна! Я боялась! Он заставил меня сесть в машину!
– Черт… – полицейский схватился за голову. У него было ощущение, что мир кругом рушится. Но… Но для Оли все это ведь еще страшнее.
Юрий вскочил, пересел на краешек кровати, притянул женщину к себе, целовал ее волосы, гладил по спине.
– Прости меня! Оля, прости, – повторял он. – Я должен был знать. Я должен был что-то сделать. Ведь есть только ты. Для меня существуешь только ты. Я же люблю тебя. Давно. Я думал, что люблю Нику. Когда-то. Но она другая. Я … я всегда робел перед ней. Не понимал. А она ведь
