— Прошу прощения, извилин в моей голове так много, что они иногда думают лишнее.
— Вставайте на колени и умоляйте, — фыркнула я негромко, сдаваясь под напором этого нахала.
Все-таки жаль, что правила приличия запрещают бить супругов по голове веером. Но признаться, моя злость постепенно таяла, уступая место любопытству, хотя негодование от обвинений в сторону дядюшки еще осталось. Эрик же просто вздохнул и отступил, когда танец закончился. Он коснулся ладонью груди, шутливо поклонившись. Такое ощущение, будто мы отмотали время назад и вернулись в тот момент, когда обещали доверять друг другу.
— Боюсь, я слишком скромен для подобных подвигов на людях, — прошептал он, приблизившись на шаг, склоняясь к моему уху.
— А днем скромность во дворце забыли? — съязвила я, стараясь не поддаваться на провокацию.
Его высочество опустил руку на мою талию, провожая до выхода на балкончик, пока взбудораженные танцами гости разбредались кто куда. Ночная прохлада с многообразными ароматами сада после дождя закружили голову после духоты в зале. Я втянула носом влажный воздух, прикрывая глаза и наслаждаясь тихим шелестом листьев, легким ветерком, обдувавшем разгоряченные щеки. Лишь услышав шаги, повернулась лицом к его высочеству и раскрыла веер, когда яркие огневички поднялись к небу, освещая наши лица.
Меньше всего я ожидала услышать то, что последовало после словесной перепалки во время танца.
— Я запутался, Далия, — вдруг произнес Эрик, глядя мне в глаза. — И не понимаю, кто ты. Предательница, друг или жертва обстоятельств.
Что же, ваше высочество. Иногда я тоже не знала, кем являюсь.
— Жена, — произнесла я четко, упрямо приподнимая подбородок и отгоняя подальше сумбурные мысли, а заодно напускное фамильярство, которое сейчас только мешало. — Твоя законная жена, Эрик.
Он вдруг наклонился. Слишком близко, пренебрегая правилами приличия и нарушая границу личного пространства, игнорируя всякие запреты. Остальные звуки остались где-то позади, за бархатными портьерами, что скрывали нас от любопытных глаз. Я приоткрыла губы, опустила ресницы, словно готовясь к неизбежному. Поцелую, который так и не случился во время церемонии венчания.
— Нам будет сложно, — выдохнул он, когда расстояние между нами оставалось в несколько жалких кватов. — И мы очень плохо начали.
— Любой вынужденный брак — чьи-то жертвы, — тихо ответила я. Что-то легкое и шелковистое мазнуло по щеке.
Белые лепестки закружили вокруг, стоило ветру игриво коснуться бутонов камелии — они украшали собой перила балкончика. Мои глаза распахнулись широко, стоило вспомнить старую примету.
— Феи говорят: камелия — цветок любви, — произнес принц, глядя на лепестки, вокруг которых кружили яркие огоньки магических насекомых.
— Просто легенда, — пробормотала я, отводя взгляд от него. — Выходить замуж в плохую погоду тоже не рекомендуется.
— Потому что можно испачкаться, — хмыкнул вдруг Эрик и посмотрел очень внимательно.
— Не могу предсказать, что нас ждет дальше, Далия. Кажется, наша свадьба решила одни проблемы и создала новые.
Что же, с этим нельзя поспорить.
— Я не могу простить тебе все сказанные слова, — выдохнула я, больше не желая скрывать горечь, спрятанную глубоко в душе. — Но и ты не можешь доверять мне, верно?
Он покачал головой и отчего-то стало еще больнее.
— И что будем делать?
— Для начала попробуем разобраться с этим, — улыбнулся Эрик, и в темноте что-то блеснуло.
Присмотревшись, я охнула, разглядев с трудом маленькую монетку. Точно такую же я нашла сегодня под кроватью! Похлопав по корсажу, нашла неприметный карман, куда спрятала подарок клурикона и вытащила на свет, показывая ее принцу.
— Это будет самая веселая брачная ночь, — произнесла я озорно, предвкушая настоящее приключение.
— За трилистником? — спросил Эрик, накрывая мою ладонь своей.
— За трилистником.
Глава 43
Принц Эрик Трастамара
«Твоя законная жена, Эрик» — если бы все было так просто.
Я обошел лорда Шелби, размахивающего руками в попытке объяснить что-то своей собеседнице. Кажется, то была его супруга или очередная любовница. Кто знает? На балу полно аристократов, которые умудрялись уединяться с кем-то на террасе, в пустой гостиной или флиртовать за мраморной колонной.
Время праздника подходило к концу, и многочисленные дамы во главе с матушкой увели Далию наверх для того, чтобы подготовить к брачной ночи. Я заметил среди них наставницу супруги, невольно усмехнувшись тому, как радовались женщины чужому счастью. Или предвкушали какой-нибудь скандал.
— Я поучаствовал в твоем фарсе и теперь хочу знать причину, почему мне пришлось оскандалиться, — Даниэль недовольно скривился и оглядел меня с ног до головы, будто ища ответ на свой вопрос где-то в складках моего праздничного мундира.
— Ты любишь скандалы, иначе не использовал бы такие кричащие цвета в одежде, — кивнул я на его красный сюртук, получая в ответ раздраженное цыканье.
— Смешно, прямо сейчас упаду посреди зала, — огрызнулся Фламель, приближаясь ко мне на несколько кватов, — какого беса ты задумал, Эрик? Что еще за шутки? Мало за сегодня повеселился?
Я оглянулся и заметил графа Сент-Клера неподалеку от отца. Наши взгляды встретились, он поднял бокал вина, словно приветствуя, хотя за сегодняшний день мы успели пересечься несколько раз до бала и во время него. Ничего путного, кроме дежурных комплиментов, я не услышал. «Береги мою племянницу» — такой стандартный набор слов, призванных растрогать молодожена и одновременно надавить на совесть. Странно только то, что я не верил ни единому слову этого проходимца. За все время, пока шла подготовка к свадьбе и наши отношения с Далией находились в подвешенном состоянии, он не проявил никакого участия.
Прямо не любимая племянница замуж выходила, а сторонняя девица. То же самое с дочерью. Или я ничего не понимал в семейных отношениях, или его сиятельству было плевать, как Абель относится к Амалии.
— Жди нас через два часа у конюшен, — наклонился я к Даниэлю, говоря тише, чтобы слышал лишь он. Зрачки у Фламеля стали шире, мой друг явно очень удивился.
— Еще чего, — процедил Даниэль в ответ, справляясь с первым шоком, — не буду я участвовать в твоих дурацких затеях. Что опять задумал? Родители знают? А Абель?
— Ой, когда мы стали такими праведниками?
Удар попал точно в цель, друг шумно втянул носом воздух и надул щеки, даже приготовился сказать в ответ какую-нибудь гадость — не успел. Леди Крауч поспешила к нам с прелестной дочерью Арабеллой. Она плыла так, словно весь пол бального зала — водная гладь озера. В золотистых локонах сверкала пыльца фей, придавая им здоровое сияние и подчеркивая совершенство белоснежной кожи. Настоящий маленький ангелок в светло-желтых кружевах, намеревающийся захватить богатого жениха своими цепкими ручонками.
А холостой герцог с обширными имениями — это настоящий лакомый кусочек для юной прелестницы.
— Не вздумай, — предупредил Даниэль, поняв намерения женщин, — не бросай меня с этой мегерой и ее мелковозрастной копией!
— Успокойся, друг мой, — я похлопал Фламеля по плечу и улыбнулся, — в браке жизнь не заканчивается.
— Эрик!
— Через два часа на конюшнях, — бросил я напоследок, не оборачиваясь, шагая в сторону выхода. Надоел этот фарс и общество в целом.
— Эрик!
Едва послышался голос герцогини, я замер на месте и непроизвольно закатил глаза. Меньше всего сейчас хотелось ссориться с ее светлостью, чья трость отбивала собственный ритм о мраморную плитку, когда бабушка подходила ко мне. Медленно развернувшись, я посмотрел в светлые глаза, скрытые за тончайшей вуалью темно-фиолетовой шляпки. Никто не знал, почему герцогиня никогда не снимала на людях любимый аксессуар, и это стало предметом злобных шуточек в обществе среди тех, кому леди Рошель успела насолить своими язвительными комментариями. Самые ярые ненавистники рисовали карикатурные шаржи, распространяя их среди знати.
