Неприятель застыл на месте с картой в руке. Кровь, словно красная слеза, потекла из пробитого лба. Крякнув, Картёжник тяжело свалился на землю и затих.
— Я убил его? — спросил Гений самого себя.
Нет, не может быть. Картёжник сейчас очухается, встанет и продолжит бой.
Но этого не произошло.
Гений осторожно подошёл к валяющемуся врагу и, что есть силы, пнул его. Картёжник никак не отреагировал. Пустой взгляд удивлённо взирал в безоблачное небо. Гений на всякий случай прощупал пульс у противника. Бесполезно. Картёжник был мёртв.
— Я убил его? — не веря самому себе, повторил Гений. — Я убил его? Да, убил! Я убил Картёжника! Я УБИЛ КАРТЁЖНИКА!!!
И закружился на месте, не веря себе от радости.
* * *
В кабинете майора Следакова всё шло своим чередом. Фёдор Андреевич заполнял необходимые ему бумаги. Шаров и Соловьёва занимались вторым своим любимым после обнимания делом — играли в шахматы. Шарову упорно не удавалось победить.
Следаков слегка улыбнулся, глядя на мучения Шарова, когда у того зазвонил телефон.
— Слушаю! — произнёс он, взяв трубку. — Да! ЧЕГО? Не может быть! Ладно, скоро будем! Фёдор Андреевич! — обернулся Шаров к майору. — Не поверите! Гений наконец-то убил Картёжника!
— Что ж, это когда-нибудь должно было случиться! — произнёс майор. — И теперь я весьма опасаюсь последствий.
— В каком смысле? — не понял Шаров.
— Узнаешь, Виталик! — проговорил Следаков. — Скоро ты сам обо всём узнаешь…
* * *
А что дальше?
Вопрос возник перед Гением в самый пик его радости по поводу долгожданной победы.
Картёжник мёртв. Что дальше? Готовить новых супер злодеев?
Зачем?
Выдумывать новые идеи?
Зачем?
Собирать вокруг себя банду себе подобных?
Чёрт побери, ЗАЧЕМ?!!
Гений никогда раньше не задумывался, что будет после того, как он убьёт Картёжника. И оказалось, что вместе с ним он убил и частичку себя. Важную частичку. Частичку, отвечающую за смысл жизни. Что дальше делать, Гений не представлял.
Хотя… А если разгромить крышуемые Картёжником заведения? Забавы ради?
И Гений на всей скорости устремился вдаль.
Вскоре он уже был рядом с ювелирным магазином. Тем самым, с разгрома которого он когда-то давно начал свою месть Картёжнику. Три раза моргнуть глазами — и вывеска разлетелась на части. Продавец поспешил ретироваться с места нападения, но не успел. Лазером Гений пробил ему затылок.
— Эй! Ты что творишь? — окликнул его полицейский.
Гений взглянул на полицейского. Это был парень лет 22. В руках он держал пистолет. Гений с улыбкой приблизился.
— Стой! А то буду стрелять! — проорал парень.
— О, как напугал! — усмехнулся Гений. — В меня сегодня уже и стреляли, и картами метали…
Полицейский выстрелил в воздух. А Гений выстрелил в полицейского.
Парень свалился замертво.
— Зря ты в это вмешался! — произнёс Гений. — Теперь этот город мой!
И тут в мозг Гения вкралась новая навязчивая идея.
— И я разнесу его ВКЛОЧЬЯ!!!
* * *
Гений шёл по улицам города, потеряв всякое чувство сострадания. Он расстреливал своим глазом вывески и убивал случайных прохожих, в панике бегущих прочь. В его голове всё смешалось: добро и зло, чувство свершившейся мести и разочарование в ней. Картриджей с лазером ему вполне хватило бы, чтобы испепелить весь город. Что он, кстати, и собирался сделать.
— Не двигайтесь! — донёсся до него голос из мегафона сзади. — Вы окружены!
— Да ну! — усмехнулся Гений, оборачиваясь на голос.
Перед ним предстал отряд вооружённых полицейских. Главный из них орал в мегафон.
Гений, широко улыбаясь, сказал «Пока!» и помахал главному рукой. Через секунду главный уже валялся со смертельной раной во лбу.
— Огонь! — раздался голос из оцепления, и полицейские принялись стрелять.
Гений словно танцевал под автоматные очереди. Ему было всё не по чём. Скорость, которую он развивал благодаря сапогам, позволяла ему совершенно не задумываться о том, что его кто-либо ранит. Это было просто невозможно.
— А теперь дайте я попробую! — воскликнул Гений.
Он пробежал поперёк улицы, выстреливая лазером. Семеро полицейских свалились с перерезанными горлами. Один получил ранение в руку.
— Ну что, съели? — усмехнулся Гений.
— Сдавайтесь, и лучше по-хорошему! — прозвучал голос нового главного. Этот учёл ошибку своего коллеги, поэтому на глаза Гению не показывался. — Выдвигаемся!
На Гения пошёл отряд, прикрывающийся щитами. Гений аж зашёлся от хохота. Неужели они не представляют, какую силу имеет его лазер?
Бесшумный выстрел — и один из полицейских валяется замертво с пробитыми щитом и головой. Остальные полицейские резко остановились. Напрасно главный пытался уговорить их атаковать. Так тупо умирать никто не хотел.
— А теперь — разошлись! — с улыбкой проговорил Гений, разводя руки в сторону.
Полицейские разошлись перед ним, как волны перед евреями. Всё так же улыбаясь, Гений двинулся к банку «Про-Финанс». Он собирался уничтожить всё, связанное с Картёжником. А потом весь этот дурной городишко. Пусть получат привет от непризнанного Гения!
* * *
Богдан Тихомиров стоял в очереди за кредитами. Он прекрасно знал о том, что где-то по улицам бродит маньяк с лазерным глазом. Так что ж теперь, и кредит не брать, что ли? И Богдан не один так считал. Банк был полон народу.
Очередь тянулась медленно и нудно.
— Ну что, смертнички? — донеслось до Богдана. — Думаете перед смертью деньги вам как-нибудь помогут?
Богдан обернулся. В дверях банка стоял человек в чёрной одежде. Вдобавок ещё и в чёрном плаще. В волосах зияла проседь. Вместо правого глаза — железный протез.
Гений, это понятно без слов.
Смеясь, преступник выстрелом из глаза разбил одну из осветительных ламп.
— Да кто ты такой, вообще? — воскликнул Богдан и ринулся на Гения с кулаками.
Всего один выстрел — и Тихомиров пал на холодный пол «Про-финанс» банка.
Так умер непризнанный герой этого города…
* * *
— Фёдор Андреевич! — обратился к майору Шаров. — Гений захватил заложников в банке «Про-финанс».
— Этого можно было ожидать, Виталик, — отметил Следаков.
— А ещё он требует личной встречи с вами!
— И этого можно было ожидать…
Вскоре сыщики уже стояли рядом с банком.
— Может, всё-таки, вы не пойдёте? — проговорила Соловьёва.
— Придётся идти, — флегматично проговорил Следаков. — Иначе он начнёт убивать заложников.
— Может, мне пойти с вами? — спросил Шаров.
