— Очень длинным и максимально шизанутым?
Я, сложив руки на груди, глядела в окно. Говорила с ядовитым скепсисом, потому что вся версия Тио выглядела бредом сумасшедшего.
— Жертвы убиты Ткачом, это никак не подделать!
— Вайолет, — пожал плечами аналитик.
— И поэтому она подбрасывала мне подсказки?
— С-совесть заела, — хмыкнул Тио.
— Её тоже убили, — возразила я.
— И к-кто?
— Кэй сказал, что её кто-то напичкал лекором.
— Кэй сказал, — передразнил меня Тио. — Во в-всём ему н-на слово в-веришь?
Моя уверенность дала трещину. Я практически услышала этот треск, с которым каменная глыба начала крошиться.
— Но какой резон Вайолет работать с Кэем? — Как ни старалась, а голос уже потерял свою ровность.
— Уе-есть Алекса? Н-не задумывалась о-об этом?
Я хотела бы выдать новый аргумент в защиту Кэя, но поняла, что и сама не знала, что возразить. Если покопаться, каждый поступок Кэя можно было уложить в зловещий план маньяка.
— То есть вы раскрыли дело? А как же эмоции в линиях судеб?
— Л-лола. — Лаконичный ответ Тио прозвучал как-то совершенно бездушно.
Прошёлся ледяными мурашками по коже. Перед глазами раскрывалась ужасная схема, в которой участвовал не один, не два, а целая группа людей. Голова раскалилась от сталкивающихся в ней теорий и их опровержений.
— Отвези меня в отделение, — попросила я, потерев виски, — хочу поговорить с Войнотом лично.
— К с-сожалению, не п-получится, — с огорчением, которое показалось насквозь фальшивым, проговорил Тио. — Твой д-допуск аннул-лирован. А вкл-лючение т-тебя в группу тоже с-стало камешком н-на чашу весов вины Кэя. Сл-ледователи наним-мают каких у-угодно конс-сультантов, но в-вот чтобы в-взяли п-простую кухарку с-с улицы, да ещё т-то ли ж-жертву, то ли п-подозреваемую — это оказ-залось весьма п-примечательно.
— Я поняла, — пробубнила, лишь бы заткнуть новый поток бредовых доказательств.
Моя вера в непричастность Войнота и без него увядала под ударами собственных предположений. Я не хотела, просто не могла принять того, что доверилась убийце. Только не Войнот.
— Отвези меня домой.
— Хор-рошо.
Откинувшись на спинку, я наблюдала за пролетавшими мимо домами. В голове вспышками проносились события дня. Калейдоскоп, который встряхнул мою жизнь, моё прошлое и будущее.
Ещё утром у меня никого не было, а сейчас — мама, сестра и отец. Пускай мне оказалась рада только мама, но и этого было достаточно. Это-то как-то принять — уже подвиг.
Странное, совершенно неожиданное нападение на Брованса. Я так и не поняла, как произошло отравление. Знала лишь, что яд был в чае. Но Кэй его не касался. Или касался?
Я попыталась вспомнить, что делал Войнот весь разговор, но не могла отследить каждый момент: всё внимание было сосредоточено на маме.
Не сразу до меня дошло, что мы летим в противоположном от квартиры Кэя направлении.
— Куда мы? — спохватилась я и подалась вперёд, вглядевшись в череду домов внизу.
Община чаровников! Я видела в рекламных проспектах, но никогда тут не была. Ровные ряды однотипных домиков утопали в зелени и выглядели очень мило, но сердце забилось в тревожном ритме. Дурное предчувствие разлилось в груди.
— Ко м-мне домой, — спокойно ответил Тио. — К-квартиру Кэя зан-няли оперативники, ещё н-не всех загов-ворщиков отловили.
— Ты чаровник? — мой голос дрогнул.
— Мама, — коротко ответил тот.
Он заложил резкий манёвр, заходя на посадку, и спустя пару минут уже остановился на широкой площадке у одноэтажного дома.
— П-пересидишь тут, а п-потом тебя вызовут н-на допрос, — проговорил Ультио, подав мне руку.
Но я её не приняла. Я вообще не хотела его касаться. Словно приняв его помощь, я и себя запятнаю предательством.
— Как з-знаешь. — Он нервно дёрнул плечом.
У меня складывалось впечатление, что он озадачен моим поведением. Будто бы ждал, что я с радостью восприму произошедшее и кинусь к нему с распростёртыми объятиями. И вот это ожидание озадачило уже меня.
— П-проходи, рас-сполагайся, — с лёгкой прохладой в голосе пригласил Тио, открыв дверь.
Он прошёл внутрь, бросил ключи в чашу с мелочью, что разместилась при входе. Я стояла на пороге и настороженно заглядывала внутрь. Светлая прихожая сразу же переходила в уютно обставленную гостиную. Никакой угрозы, никаких ловушек, но отчего так тревожно-то на душе??
Гул в голове усилился, магический откат снова настиг меня, и я слегка покачнулась.
— П-присядь, я п-принесу поесть.
Тио, уже не слушая меня, подхватил меня под локоть и силком усадил на диван в гостиной. Если бы не моя слабость, я бы посопротивлялась, но в данный момент испытала что-то похожее на благодарность. По крайней мере, мир вокруг перестал крутиться в карусели рваных картинок.
— А где твоя мама?
— Он-на сейчас в б-больнице, на п-процедурах. — Голос Тио доносился откуда-то из глубины дома.
Он чем-то шуршал и звенел посудой, споро собирая угощение. Я же продолжила осмотр временного места заключения. Называть убежищем дом аналитика язык не поворачивался.
— Тио, может, я у Руби пересижу? Не хочу стеснять вас с мамой. Насколько я знаю, она серьёзно больна.
— Руб-би и В-вэл также п-под следс-ствием, — проговорил Тио, показавшись на пороге.
Он опять проигнорировал один из моих вопросов. Не сказал, что с его мамой, как и чётко не сказал, чаровник ли он.
На низкий столик передо мной опустился поднос с наспех собранными бутербродами. С красной рыбой!
Я перевела расширенные глаза на присевшего сбоку Тио. За всё время знакомства я и словом не обмолвилась о своих пристрастиях. Эту мою особенность знал только Кэй.
Но открытие, последовавшее за этим шоком, заставило меня нервно забиться в угол дивана. За спиной Тио висела большая картина. Явно нарисованная чьей-то не особо талантливой рукой. Но примечательным был изображённый на ней букет — три ромашки, подснежник, россыпь нарциссов, тюльпанов и астр.
— Тио, это что? — Я протянула руку, указав на натюрморт.
И пока аналитик оборачивался, сползла с дивана и попыталась отойти к окну. Потрясение от ужасной догадки накачало меня адреналином по самые уши. Руки похолодели, зато я чётко ощутила отзыв второго дара. Алхимия снова проснулась, ответив на необходимость защитить меня.
— А? — тем временем проговорил Ультио и ненадолго завис, рассматривая картину. — А… да-а-а… — протянул он как-то разочарованно и повернулся ко мне. — Ну зачем, Таис?
Можно ли ещё больше раскрыть глаза? Оказалось, можно. Я в ужасе наблюдала за преображением старого доброго Ультио. Казалось, у него даже черты лица заострились, а весь он как-то вытянулся, даже плечи шире стали. Из глаз исчезло это вечное выражение побитого щеночка, а на губах заиграла зловещая полуулыбка.
Тио перестал сутулиться и откинулся на спинку дивана в вальяжной манере человека, держащего ситуацию под контролем.
Но самым страшным был его взгляд. Не безумный — холодный и расчётливый.
— Что зачем? — дрогнувшим голосом переспросила я.
— Зачем ты всё усложняешь? — спросил он, склонив голову и пристально посмотрев на меня.
Я даже не сразу заметила, что он перестал заикаться.
— Ты не заикаешься! — констатировала очевидное.
— И, слава Темнейшему, больше не придётся, — с явным облегчением рассмеялся он. — А то меня это порядком измотало. Даже начал переживать, что прицепится на всю жизнь.
От сюрреализма происходящего я усомнилась в здравости рассудка. Сердце по-прежнему работало на бешеных оборотах, требуя немедленно бежать. И я не выдержала — дёрнулась к двери.
— Сядь! — тут же рявкнул Тио.
И я села! Под гнётом неизвестной силы практически упала, больно ударившись плечом о стоявшее на пути кресло.
— Хватит дёргаться, — проговорил Ультио, подойдя, и легко, как пушинку, усадил меня на сиденье. — Я думал, встреча с отцом тебе мозг вправит. Но, очевидно, я был слишком высокого мнения о твоих умственных способностях.
