Решение младшего близнеца мы ждали четверть часа. Нет, откажись тот вовсе сотрудничать, вполне возможно, его бы просто заставил Сора. Он был сильней брата, гораздо сильней почти во всем. Но, думаю, если двое занимают одно тело, лучше, если они сосуществуют хотя бы в относительном мире друг с другом.
— Хорошо… — спустя некоторое время произнес тюремщик признака. — Я помогу вам во всем. Ради аники.
Синохара Йоко нависла над продюсером и посмотрела на него не то чтобы с угрозой, но с какой-то странной тяжестью. Ей точно не нравилось, что привидение удерживают против воли.
— Я… Это будем решать мы с братом, стоит ли нам расстаться, — тихо ответил выживший близнец. Он буквально воплощал собой отрицание. — Мы сами разберемся.
Йоко и не подумала отступать.
— Что-то не видно, как вы с ним договариваетесь. Ваш брат, похоже, уже в отчаянии.
— Не надо так… Он просто слишком сильно меня любит, — вступился за младшего призрак.
Братская любовь тоже на многое способна. К примеру, помогает простить причиненную боль.
— Я… я сделаю все, что в моих силах… А в остальном мы с братом сами все решим… — прошептал Кай.
Ночью я лежала рядом с Такео и думала… Думала о том, какой разной бывает любовь. Жених обнимал меня со спины и ласково сжимал мою руку, даря иллюзию спокойствия. Он не боялся ничего. А я — всего. Особенно того, что однажды Такео вдруг исчезнет и сказка, которую он так старательно для меня создавал, исчезнет вместе с ним.
— Зачем Саваде тебя убивать? — в итоге решилась разрушить тишину я. — Чего он надеется этим добиться?
Ватанабэ притянул меня поближе к себе.
— Не знаю. Но он наверняка злится из-за того, что я сменил агентство… К тому же вряд ли ему нравится, что я приношу The Shining хорошую прибыль… Словом, у него множество причин желать мне зла… — тихо и размеренно говорил он. — Но все это не важно. Мы справимся с Савадой. Обязательно. Освободим Маэду Сору… И поженимся.
— А потом станем жить долго и счастливо… — усмехнулась я, прижавшись к нему поплотней. Мой ненаглядный был, есть и будет неисправимым оптимистом, который никогда не опустит руки. Наверное, за это я его тоже любила. Да я его за все любила…
— Именно так, — с полной уверенностью подтвердил он. — И станем самыми счастливыми людьми на земле.
Помолчали.
— Савада пригласил нас на прием. Всех ребят. Маэду-сана… У меня не самое хорошее предчувствие. Тем более раньше он не снисходил до… предателей.
Почти что против воли я тихо рассмеялась:
— Должно быть, он совершенно отчаялся добраться до тебя другим способом. Вот и выманивает.
Я почти лежала на Ватанабэ. Слышала, как бьется его сердце, чувствовала его дыхание на своей макушке.
В саду стрекотали цикады…
— Что бы он ни задумал, ничего не выйдет. Ты — самая надежная защитная магия.
— Какой же ты… — недовольно вздохнула я, стукнув любимого по плечу.
Тот тихо засмеялся.
— Ну какой?
— Лучше спой мне колыбельную…
Объятия стали еще плотней.
— Ну и кто из нас двоих ребенок? — иронично поинтересовался Ватанабэ.
Как будто у нас так много вариантов…
— Ты, — без всякого сомнения заявила я, проваливаясь в сон.
— Подъем, смертники! Нас ждут великие дела!
После такой побудки мне захотелось убить… того, кто имел глупость пустить Лиллен в дом в такую рань! Когда я со стоном открыла глаза, надо мной и Ватанабэ нависала Адамс в полной боевой готовности: отжатое у Макото платье из последней коллекции, полный макияж, укладка. Толком еще не рассвело, значит, часов пять утра… Оставалось гадать, чего в моей злейшей подруге больше — садизма или мазохизма.
— Адамс, а если бы мы тут голые были? — сонно пробормотала я, садясь на своем матрасике.
Такео глаза уже открыл, но все еще лежал пластом с мученическим выражением на лице.
— Так вроде в доме не жарко, чтобы раздеваться, — пожала плечами подруга, откидывая упавшую на лицо золотую накрученную прядь. Лил вообще не понимала сути проблемы.
— Адамс… — недобро протянула я, поджимая губы.
Та посмотрела на меня. На Такео. Потом снова на меня.
— Беннет, не смеши народ. Тоже мне пара развратников. Я вообще удивлюсь, если у вас дети появятся.
Тут уже не выдержал даже терпеливый и всепрощающий Ватанабэ.
— Лиллен-сан, — нехорошо так произнес мой жених, поднимаясь на ноги.
При входе в традиционный дом Ямато полагалось снимать обувь, поэтому преимущество в росте на этот раз оказалось на стороне моего будущего мужа.
— Ладно, убедили. Дети будут. Лет через десять после свадьбы, когда разберетесь, что к чему. Такео-сама… А на тебя тоже есть большие планы! Костюм! И мейкап! Ты же звезда, так что легко не отделаешься. Сейчас тебя заберут в рабство мальчики Маэды, и до обеда ты будешь примерять одежду. Потом у вас с ребятами выступление на шоу. А дальше — вечеринка агентства. Явка обязательна.
Мое несчастье явно впало в легкий ступор. Ведь и ему теперь указывали, что делать. Обычно именно он указывал остальным.
— Мне кажется, у меня пока другой менеджер…
Лил включила режим «сегодня я не понимаю намеков» и продолжила активную деятельность по приведению будущих молодоженов в вид, годный для свадьбы.
Меня не оставляло ощущение, что мы одновременно существуем в двух мирах. В одном я просто счастливая невеста, которая погрязла в предсвадебной суете, а во втором существовали убийцы, призраки и якудза. И два этих мира менялись совершенно свободно… Как в компьютерной игре. Только вот оповещать о смене режима забывают. Уснула в кошмарном мире — проснулась уже в кошмарном свадебном мире. Хоть бы сирену включали при переходе, что ли…
— Беннет, быстро! Я жду тебя на улице, позавтракаем по дороге!
Адамс исчезла от комнаты ровно за секунду до того момента, когда я была морально готова швырнуть в нее подушку.
— Такео, скажи мне, почему я до сих пор ее не убила? — философски спросила я у Ватанабэ, снова упав на футон.
Такео рассмеялся, усевшись рядом со мной и заставляя встать.
— Потому что она твоя лучшая подруга, она о тебе заботится, и потому что Лил — это Лил. Ее можно только принять такой, какая она есть, ведь ее уже не переделать. И потом, наверное, она права. Нам с тобой пора в бой, Джули.
Сказав это, мой единственный поцеловал меня… и я будто не узнавала его… Вышло как-то горько, почти жадно, словно в последний раз.
— Все будет хорошо? — тихо спросила я, когда Такео отстранился.
Он прижался лбом к моему лбу и тихо ответил:
