и нам надо отдохнуть.
– Я не понимаю, – я даже попробовал встать, и это почти получилось, но меня положили обратно.
– На скотобойне сейчас работают спецы, там полный набор во главе с инквизицией, – ответил Гидеон, – Закончить ритуал они уже не смогут. А заказ на Степановку уже закрыли.
– Как это? – вроде сознание ясное, но доходило до меня с трудом, – Кто?
– Отряд графа Павловского, только не того, который отец, а сына, – сказал Стеча, – Он и мой заказ закрыл, сказал, что теперь все понятно стало и дальше сами. Да еще и премию выписал в тройном размере, там и ваша часть есть.
– Хрень какая-то, – я потряс головой и сморщился от боли, – Не складывается что-то. Я думаю…
– Рано вам еще думать, – сбоку раздался женский голос медсестры, которая быстро, я даже возразить не успел, чем-то меня уколола, а следующие ее слова я уже слышал, как через вату. – Сейчас сон, покой и лежачий режим, а думать будете завтра.
Странное ощущение. Вроде бы проснулся уже, а встать не можешь. Не тело, а желе какое-то. Эффекта паралича я не чувствовал, только легкое покалывание в местах, где Жнец прошелся особо старательно. Но даже глаза открылись еле-еле. Лениво, медленно и лишь для того, чтобы сразу закрыться обратно.
Я точно лежал в какой-то больничке, но уже не на первом этаже отделения. Увидел пожилую медсестру рядом с соседней кушеткой и бледное голубое свечение над грудью.
Наркоз или какое-нибудь заклинание регенерации еще действует. Я попробовал встать еще раз. Удалось поднять руку, подрожать ей немного на весу, как какой-то умирающий, и уронить ее обратно на мягкий матрас.
Зато меня заметила медсестра, подошла и довольно грубо накрыла меня съехавшим одеялом. И сказала, чтобы не мешал медикам делать свое дело, чем больше буду ерзать, тем дольше здесь пролежу.
Ладно, пусть это какой-то наркоз, но голова работает. По крайней мере, очень на это надеюсь, а то вся ситуация, что-то у меня не складывается.
Сектанты старались сотворить что-то страшное в Степановке и, взяв за основу пентаграмму, должны были это что-то активировать. Им удалось «зажечь» четыре из пяти точек. Лесопилка, пивоварня, поместье графа, Белый Яр – при этом каждый раз, когда они это совершали, в Степановке ухудшалась ситуация.
Что должно было случиться в Степановке, закончи они активацию всех точек, даже страшно представить. Особенно если сравнить с тем, что произошло в городе. Сила и возможности секты непонятны, а особенно цели. Они могут призывать деймосов и фобосов, как на лесопилке и на пивоварне, даже выращивать их, как в поместье, и открывать разрывы – разные и много. Еще, видимо, создавать монстров, который мог вырасти из Стечи. Как ни крути, но в Степановке должен был случиться вообще полный абзац.
Но вместо этого заказ на нее закрыл, пусть топовый, но обычный отряд. По идее, в Степановку должна была нахлынуть некая местная кавалерия и все там раскатать, а ощущение будто все хотят замять по-тихому. Плюс заказ Стечи закрыли с хорошими премиальными. Опять же, чтобы перестал копать под сектантов дальше.
Ладно, это действительно уже не моя забота.
Надо выбираться отсюда, узнать, что и как с городом, искать Кислого с кольцом и надеяться, что Муха не покинет эту грешную землю, решив все свои задачи. А еще нужно денег, время-то идет, а новые зубы в этом мире, похоже, даже магией не отрастить.
– Да, я говорю тебе, что он уже проснулся, – где-то в стороне зазвучал надвигающийся голос Банши, – Матвей вставай, ЧОП «Заря» зовет!
– Не, ему столько вкололи, – ответил Гидеон, – Даже я после такой дозы, два дня, как в запое.
– Не фплю я, – черт, даже губы и те будто ботоксом обколотые, какая-то ленивая уточка, но иначе вообще ни звука не выходит. – Фаберифе меня отфюда.
– А нет, норм, – мое правое веко взлетело вверх, и надо мной нависла растрепанная Банши. – У меня есть кое-что, так сказать, для бодрости. Вколоть ему?
– Так, ща, – я почувствовал, что меня щупают, Гидеон прошелся по ссадинам, потыкал в ребра, – Чувствуешь что-нибудь?
– Ммм, нет, – я помычал, пытаясь угадать, какой вариант ответа правильный. Не чувствую боли или не чувствую его проверку. – До фадьбы зафифет.
– Давайте быстрее решайте, – Банши уже вынула миниатюрную баночку, в такие в куклы, наверное, играют. – Сейчас мегера эта вернется.
– Добро, поднимай его, – Гидеон махнул рукой, – Пойду медсестричку задержу.
Банши оттянула мой подбородок и влила в рот несколько капель своей химии. Подействовало моментально. Я даже вкус не успел различить, вштырило так, будто на роль Стэтхэма пробуюсь в фильм «Адреналин». Если бы Банши не навалилась на мою голову, зажимая мне рот рукой, я бы еще и проорался так, что в соседней губернии бы услышали.
– Дыши, сейчас отпустит, – пропыхтела неожиданно сильная Банши.
Но даже вздох вышел каким-то нервным, будто с глубины всплываю. Зато помогло, волной проступила волна пота и отхлынула. Сердце сбавило обороты, больше не собираясь выпрыгнуть из груди. И я почувствовал, что полностью вернул контроль своему телу.
– Он готов? – в дверном проеме появилась голова Гидеона, – Пошли быстрее, в городе до сих пор жопа, успеем еще пару заказов закрыть.
Оказалось, что под наркозом я провел почти целый день, и уже вот-вот опять начнет темнеть. Охотники за это время практически вернули контроль над городом, осталась только пристань и ближайшие к ней улицы.
Что творилось там, никто понять не мог. На каждый закрытый разрыв через несколько минут открывалось два новых. Как какая-то гидра, рубишь ее, рубишь, а голов все больше. В итоге максимально сжали кольцо и только сдерживали натиск в ожидании, пока крутые парни закончат на скотобойне и подтянутся сюда. Или когда из Томска приедем подкрепление.
Гидеон еще раз взял с меня обещание, ни с кем не разговаривать на тему Жнеца. Сам говорить не стал, на Банши нарычал, чуть не доведя ее до слез. Конечно же, наигранных, но очень натуральных. Уж очень ей хотелось эту тему помусолить и узнать подробности, как она выразилась: «как такой задохлик, смог уделать легенду?»
Только сказал, что все хуже обстоит с теми, против кого копал отец, раз даже охотники такого уровня играют на стороне врага. Пообещал, что позже поговорим, а пока надо быть осторожней и по одному не ходить. Как я понял, Банши уже в курсе моих семейных проблем, которые ее не особо впечатлили. Но все еще не в курсе, что я не совсем местный.
* * *
Во временном штабо-трактире
