– Разумеется. Как верные дети Четырехликого…
Крихоши пересмотрел все книги, взял три и ушел. А Таши всерьез задумался, что бы ему сделать, чтобы не ходить в храм. Или хотя бы какую причину назвать девушкам? Они ведь с него живого и не слезут…
Таши оказался прав. Вечером, незадолго до заката, Каирис постучала к нему во флигель.
– Таши, можно?
– Можно, – откликнулся некромант. Он уже лежал на кровати с повязкой на голове и вид имел бледный и страдающий. Каирис оценила.
– Таши! Что случилось?!
– Ничего хорошего, – мрачно проинформировал мужчина. – Голова болит…
– А богослужение?
– Сходи с Лейри, а?
– Лейри идет с семьей и Аландром. Мы там встретимся. Таши, ты точно плохо себя чувствуешь?
Некромант застонал. Потом потер лоб и мученически закатил глаза.
– Просто умираю…
Видимо, получилось недостаточно убедительно. Каирис внимательно посмотрела на него, подумала… и плотно прикрыла дверь.
– Таши, это из-за некромантии, да?
Таши едва с кровати не упал.
– Кай, ты о чем?
– Таши, вот только не надо считать нас глупее себя! Мы с Лейри давно обо всем догадались…
Если бы не многолетняя привычка врать, некромант бы точно спалился. Глаза упорно лезли из орбит. Догадались? Как?! О чем?!
– Каирис… а поподробнее?
– Таши, ты не можешь ходить в храм из-за знакомства с некромантом? Тебе нельзя туда, потому что на тебе его чары?
Таши внимательно посмотрел на девушку. Не понял? А где ужас в голосе? Где отвращение? Где страх перед кошмарным и ужасным некромантом? Хотя если вспомнить, как она у него ответа за подругу требовала, то понятно, что страха ждать не приходится. Отец Каирис был наемником, и дочь он учил не пугаться неизвестного. Во всяком случае, пока оно не пытается тебя сожрать или понадкусывать.
Рискнуть?
Но другого объяснения он все равно предоставить пока не сможет.
– Потому что у нас родственная кровь. – Да, полуправда. Но полную правду он сказать боялся. – И мне попросту плохо в храме.
– Ах вот оно как…
– Да.
– Мог бы и раньше сказать.
Таши присмотрелся к девушке. Ни ужаса, ни отвращения, ни… это что тут происходит?!
– Ты понимаешь, что сегодня там будут все? На торжественном богослужении? Не прийти – значит расписаться в своей связи с некромантом…
– Да как они меня отследят?
– Городок-то маленький… Таши, ты вообще не можешь зайти в храм?
– Могу. Ненадолго…
– Насколько именно?
– Ну-у… полчаса максимум.
Некромант слегка приврал. В храме он мог быть до двух часов, а потом даже выйти из храма, на своих ногах дойти до дома и свалиться. Но!
Два часа – это подготовленным, запершим силу поглубже и налакавшимся зелий. Сейчас у него не было ничего подобного, а потому полчаса – это еще очень много.
Каирис потерла нос:
– Таши, а если нам пойти вместе? А потом мне станет плохо?
– Тебе?
– Ну да. Лейри в курсе, я отвратительно переношу столпотворение, сильный шум. У меня начинает болеть и кружиться голова…
– И?..
– И она докружится до обморока. – Каирис улыбалась со всей возможной невинностью.
– А я, разумеется, провожу тебя домой?
– Ну да. И нас все там увидят.
– Но тебя будут проверять…
– И пусть. – Каирис продолжала улыбаться, в ее глазах плясали золотистые искорки, и Таши поймал себя на мысли, что хочет ее… поцеловать?
Да ты одурел, некромант?!
– Это опасно.
– Для тех, кто связан с темной магией, или для всех?
– Только для таких, как я.
Таши усмехнулся. Ну да, Каирис можно проверять и вдоль и поперек. Как и Лейри, кстати. На них-то никаких чар нет! Он сам и следил, и не накладывал. Даже шамельти, пока они не активны, всего лишь милые украшения. Храмовники не заподозрят ничего странного, пусть даже и поселятся в леанти.
– Ты сам ответил на свой вопрос. Мне не страшно, пусть проверяют. Пойдем?
Таши взял руку Каирис, медленно поднес к губам. Поцеловал. По-настоящему, не просто обозначил поцелуй. От кожи девушки пахло пряностями и корицей, учащенно билась синяя жилка…
– Ты чудо, Кай. Настоящее чудо…
– Главное, что не чудовище.
Каирис усмехнулась. Нервно отняла руку, вскочила и обернулась только у двери.
– У тебя десять минут. Я уже почти собралась.
Таши проводил взглядом стройную фигурку. Провел пальцем по губам.
Не смей, темный. Не смей.
Ты проживешь еще больше ста лет. Каирис – меньше. Впрочем, это не страшно. Некромантия позволит тебе чуть растянуть срок ее жизни и даже привязать ее жизнь к твоей. Но!
Ты сам готов так поступить? Нет, я не о любви сейчас, это лирика. А вот готов ли ты обречь любимую женщину на постоянную опасность? На неустроенность? На отсутствие детей?
Ты – готов?
Некромант вздохнул.
Лучшее, что он может сделать для Каирис, – это оставить ее и уйти. Подальше и навсегда. То, что он этого до сих пор не сделал, говорит о его бесхарактерности и бессовестности. И только.
Нельзя так поступать с любимыми, нельзя.
Ох, Каирис… зачем я приехал в Тиварас? Зачем я познакомился с Лейри, с тобой?
Я не готов отпустить ни одну из вас. И не надо мне говорить про гаремы. Лейри дорога мне как подруга, как веселый и яркий огонек, который горит рядом, прыгает по веткам и делает жизнь ярче. А Каирис – это мое солнышко. И светит, и греет, и вообще мне тепло от нее, как ни от кого другого… Я не готов уйти и расстаться с девочками.
Я не готов остаться.
Что же мне делать?
Естественно, ни через какие десять минут они в храм не пошли. Когда это приличная женщина говорила «десять минут» и собиралась меньше чем за полчаса? Такого не бывает. И вообще, там в храме и на площади соберется прорва народу, мероприятие будет и религиозным и общественным, а потому дамы почистят перышки и постараются выглядеть великолепно.
Таши, по такому случаю нацепивший новую шалотту и глотнувший эликсиров, прождал Каирис не меньше двадцати минут, но результат того стоил.
В розовато-лиловой верхней тунике и бледно-розовой нижней, с серебряной цепочкой на шее и таким же серебром, вплетенным в волосы (девушка вообще не любила золото), с улыбкой на розовых, не нуждающихся в помаде губах, она была очаровательна. Даже более чем.
Для Таши она была прекраснее любой королевы. И некромант склонился в поклоне.
– Высокородная позволит недостойному прикоснуться к ее сияющей красоте?
