сама мысль о полукровках не допускается. Тебя для него не существует.
Значит, мой отец кто-то из верхушки аристократии. Несмотря на всё, я хотела услышать его имя. Чтобы просто знать. Глупо, да?
— Просто скажи, как его зовут.
— Нет! — сказала, как отрезала. — На этом всё, Крис. Пожалуйста, собирай свои вещи, я не могу оставить тебя в этом месте. Родители имеют право забрать адепта из академии, если посчитают нужным.
Но, прежде чем я начинаю возмущаться, за спиной раздаются шаги.
Мама зло смотрит на вошедшего, словно готова сжечь его на этом самом месте. Я оборачиваюсь назад и вижу уже знакомого мужчину. Наверное, есть какие-то новости относительно произошедшего в Ревелмуре и в академии.
— Ты?! — мама вскакивает на ноги. — Что ты здесь забыл?
— Привет, Адель. Давно не виделись. К вопросу о родителях. Раз уж они имеют право распоряжаться жизнью дочери, то они должны делать это вместе. Ты так не считаешь?
НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!
/Кристина/
Несколько минут я просто пытаюсь собраться с мыслями, переводя взгляд с матери на внезапно появившегося в гостевой комнате мужчину. Не могу поверить, принять и осознать того факта, что всё происходит на самом деле. Не в моём фантастическом сне.
Аделина Дюамель явно не пылает к нему добрыми или хотя бы в меру положительными чувствами.
Скажу больше — она ненавидит моего отца. Должно быть и правда, от ненависти до любви один шаг и обратно.
— Надо же, Верховный Хранитель Врат Хаоса! — с нескрываемой яростью выплюнула моя мать. — Повелитель змей! Сам герцог Матиас Аввадон из Долины Чародеев, кто бы мог подумать? Какого Хаоса, ты выбрался из своей гнилой пещеры именно сейчас?!
Неужели я наконец встретилась со своим отцом? Не могу поверить!
— Вот почему Жезл Смерти не убил меня, — вслух произнесла, в один момент разложив для себя всё по полочкам.
— Верно, — усмехнулся герцог Аввадон и опустился в кресло напротив меня. — Наверное, у тебя много вопросов, Кристина. Я готов ответить на любые.
Много — это ни то слово.
Их столько роится в моей голове, что я даже точно не знаю, с чего конкретно начать. В детстве я часто представляла, как выглядит мой отец. Его волосы, цвет глаз, улыбку. Что он любит, а что ненавидит, в какие игры мы бы играли вместе, чему бы он меня научил…
Постоянно спрашивала у тетушки Эстер, не знает ли она, кто мой папа. Конечно, никакого вразумительного ответа я никогда не получала. Возможно, тетя и сама была не в курсе. Но больше я склоняюсь к версии, что делать это ей запретили. Моя мать или даже сам король. Учитывая, кто передо мной находится сейчас, понятно почему.
— Никаких разговоров! — мама схватила меня за руку. — Мы сейчас же уходим, Кристина. Ты — за своими вещами, а я забираю твои документы у ректора.
— Я никуда не пойду, — высвободилась из её стальной хватки. — Ты свалилась внезапно, решила всё за меня и хочешь, чтобы я просто послушалась? Нет, мама. Я останусь и для начала спрошу у герцога Аввадона всё, что меня интересует. Ты можешь уезжать, как делаешь всегда.
Сажусь обратно на диван, сложив руки на коленях. Матушка через несколько секунд присоединяется ко мне, продолжая сверлить мужчину напротив нас взглядом, который мог бы сжечь дотла целый город.
— Итак, значит, вы мой отец? — вопрос в лоб.
Пристально смотрю на герцога Аввадона. У него ярко-зелёные, почти изумрудные глаза и тёмные волосы. Прямо, как и у меня. Кажется, даже разрез глаз у нас один в один. Он очень красивый и харизматичный мужчина с благородными чертами лица, прямым носом, рельефными скулами, легкой щетиной.
Разглядываю его руки, но так и не обнаружила брачного браслета. Наверное, он не женат. О нём говорят, что он отшельник. Появляется только тогда, когда в Эрисфейле грядут серьезные проблемы.
Да уж, не лучшее время для знакомства с родным отцом, согласна.
— Да, — он кивает, улыбаясь мне. — Ты права, Жезл Смерти никак не подействовал на тебя, потому что в твоих жилах течёт моя кровь. Когда Винс, магистр Бертингер рассказал мне об этом, то я понял, что ты действительно моя дочь. Я в этом не сомневался и на секунду. Поэтому из Эрисфейла направился прямо сюда.
Действительно? Стоп, я уловила правильную мысль?
— Вы были не уверены или…
— Я не знал, что у меня есть ребёнок, Кристина.
Кажется, моя горячо любимая маменька чего-то недоговаривает. Очень важного для всех троих присутствующих в этой комнате. Но почему же я совсем не удивлена?
Она рассмеялась, глядя прямо в глаза герцога Аввадона, а после откинулась на спинку дивана, забросив ногу на ногу.
— Умно с моей стороны. Учитывая, что едва, как у тебя появилась дочь, ты решил позволить ей взять в руки магическое оружие, способное убить её. Скажи спасибо, что я позволяю Кристине говорить с тобой.
— Мама! — возмущаюсь я. — Ты можешь, пожалуйста, хоть один раз ничего не испортить? И это был Жезл Смерти магистра Бертингера, он обронил его во время нашей миссии в Ревелмур. Со мной всё в полном порядке.
— Ты до сих пор хочешь учиться в этом жутком месте? — злится мать. — Винсент и учитель! Да он детей ненавидит больше, чем нежить.
Ни то чтобы это было не так, но… и к магистру Злюке я успела по-своему привязаться.
— Совсем не изменилась, — говорит мой отец. — Такая же категоричная и эгоистичная, как и тогда
— Эгоистичная? — расхохоталась мама. — Боги, Матиас. Любишь ты всё драматизировать. Запомни-ка вот что — это моя дочь. МОЯ. Так что запечатлей этот момент в своей памяти, больше ты Кристину не увидишь. Никогда.
Помните я говорила, что моя мать реальная стерва? Я преуменьшала.
— Ты должна была сказать мне, Аделина! — едва не сорвался на крик герцог Аввадон. — У тебя не было права держать такое в секрете.
— Послушайте… — пробую остановить их ссору, но где уж мне.
Я просто отчётливо понимаю, что они слишком заняты друг другом, чтобы обращать внимание на меня. В воздухе уже висит магическое напряжение, вот-вот и схлестнутся свет с тьмой.
— Да?! Кристина, оставь нас ненадолго.
Матушка вскакивает и плавной походкой от бедра подходит к мужчине, опершись обеими руками о стол перед ним.
Некоторое время я стою в коридоре, прислушиваясь к тому, что происходит в гостевой комнате. А ничего хорошего. Громкие крики, обвинения, причём по большей части со стороны мамы. Если мой недавно объявившийся отец решил как-то её облагоразумить, то это изначально провальная
