– Мне жаль, – тихо сказала я.
– Я напугала тебя?
Смысла врать не было.
– Да. Зачем вы рассказали это, если хотите видеть меня со своим племянником? Хотите помочь мне сбежать от этих отношений или пытаетесь показать, что у меня нет шансов?
– У тебя? – Фрау Ратцингер оценивающе посмотрела. – У тебя есть шансы. И избежать брака, и стать счастливой с Мартином. Ты не такая, как мой муж. Ты не дашь себя в обиду.
– Я не хочу, чтобы мой брак превратился в поле сражения. Не хочу бояться засыпать рядом с мужем. Дед всегда мне говорил, что нельзя надеяться на одни артефакты, и недавно я это поняла. Но с вашим племянником по-другому не получится. Мне всю жизнь придется от него защищаться.
– Мартин знает эту историю и не повторит моих ошибок. Ты знаешь, он заходил ко мне несколько дней назад и упомянул, что весьма серьезно настроен по отношению к тебе. Звучало это несколько угрожающе.
– Не сомневаюсь, – сухо ответила я.
– Я сказала, что если он начнет творить глупости, я расскажу тебе о моей истории с Лейном. Сначала Мартин был недоволен, а потом признал, что тебе стоит знать. Теперь понимаю почему. Раз ты уже столкнулась с подобным в отношениях с Мартином, то, должно быть, зла на него и решительно настроена не иметь с ним дела.
– И если честно, ваша история укрепила меня в моих опасениях.
– Так и должно быть. Но ведь есть выход. Мартин рассказал о твоей устойчивости к ментальной магии, – Адель порывисто сжала мою ладонь, – а я могла бы помочь тебе развить ее. Мне доставит удовольствие заниматься с тобой.
Я отдернула руку.
– Заниматься с вами?
Мне не хотелось обидеть тетушку, но после ее признания не могла не смотреть на нее с некоторой опаской. К тому же фрау Ратцингер все же была родственницей Шефнера. Кто знает, рассталась ли она со своей опасной привычкой и не захочет ли невзначай помочь своему дорогому племяннику?
– Ты имеешь право мне не доверять, – спокойно кивнула тетушка. – Но ты же знаешь, что незаметно внушить что-то человеку в бодром состоянии невозможно. И если у тебя все еще остались сомнения, что ж, я готова открыть для тебя свой разум. Я лишь глупая старуха, у меня не так много тайн. Зато ты увидишь, насколько я искренна с тобой.
– Ради чего все это?
– Я хочу, чтобы мой племянник был счастлив, а счастлив он сможет быть только с тобой, София. Да и тебе не будет вреда от этих занятий. Что бы ты ни решила по поводу Мартина, ментальная защита точно не повредит. А я смогу загладить хоть часть вины, помогая тебе.
Из истории, рассказанной тетушкой Мартина, я вынесла несколько полезных уроков. Во-первых, магам совсем не зря не доверяли в прошлом. Серьезно, ну кто захочет поселиться рядом с коварными менталистами, все взрывающими и ломающими боевиками или артефакторами и алхимиками, которые из самой обычной вещи могут сотворить что-то ужасное?! Из всех нас только целители были довольно безобидны, и то несколько лет назад в столице Грейдора бесчинствовал один безумец, ради экспериментов расчленявший проституток на улице.
Во-вторых, стало окончательно понятно: я глубоко и серьезно встряла. Наверное, это весьма романтично – быть кому-то нужной. Стать внешней точкой опоры. Но Шефнер казался… несколько «тяжеловатым» для меня. Уж больно велика была между нами разница и в возрасте, и в опыте.
В-третьих, и это было наиболее прискорбно, я действительно была влюблена в Шефнера. Потому что когда тетушка Адель сказала мне о его серьезных намерениях, сердце забилось сильнее. От радости, к сожалению. Глупый, глупый орган!
Возможно, я и сама была не слишком умна, потому что согласилась на предложение тетушки, явно подстроенное Шефнером. Они наверняка были в сговоре! Скорее всего, даже очки были оставлены в моем доме неслучайно. И все же я согласилась. В конце концов, ментальная устойчивость – звучит не так уж и плохо.
После моего вежливого отказа остаться переночевать мне вызвали наемный фиакр. У тетушки в особняке был телефонный аппарат, новомоднейшая и удобнейшая вещь, созданная грейдорскими артефакторами, алхимиками и инженерами лет десять назад. В моем доме его не было до сих пор – дедушка терпеть не мог изобретателя, который стоял у истоков создания этого чуда волшебной техники. Что ж, вот еще одно изменение, которое стоило внести в свою жизнь. Интересно, а можно создать что-то вроде переносного аппарата? Представляю, какой бы популярностью он пользовался! «Мобильная трубка Вернер» – вот как я его назвала бы!
Возвращалась домой, когда уже начало темнеть. Полностью погрузившись в свои мысли, я едва ли замечала, что происходит вкруг. Поэтому когда фиакр резко затормозил, меня больно швырнуло на сиденье напротив. Впереди коротко выругался извозчик.
– Что случилось? – спросила я, потирая коленки.
– Какой-то пьяный бросился прямо под копыта коня. Сейчас я от него избавлюсь, фрейлейн!
Извозчик спрыгнул на брусчатку и склонился над мужчиной, что-то бормочущим и пытающимся встать. Схватил пьяницу за шиворот, чтобы оттащить, но тот внезапно вырвался и ударом сшиб извозчика на мостовую. Ситуация приобретала дурной оборот. Я вцепилась руками в дверцу фиакра, не решаясь вмешаться, но тут напавший сам обратил на меня внимание и, пошатываясь, подошел ближе к экипажу.
– Я хотел попросить меня подвезти, – немного неразборчиво и с каким-то акцентом сказал он.
– Учтите, что я артефактор и не задумываясь применю магию против вас, – громко предупредила незнакомца, создавая светящуюся сферу с помощью одного из колец. Чары простые и незатратные, а впечатление производят. Тем более так я могла лучше разглядеть мужчину.
У него были светлые волосы и вытянутое лицо с благородными, хоть и не слишком правильными чертами. Разве что синие глаза по-настоящему красивы. И он совсем не был похож на пьяного, скорее на очень больного человека. Над губой и на подбородке я заметила тонкие струйки крови, стекающие из носа.
– София? София Вернер?! – внезапно воскликнул незнакомец, узнавая меня. На лице его возникло облегчение. – Вы должны помочь мне добраться до Шефнера, прошу вас!
Неужели это один из людей главы СБ? Он меня знал, но я видела его первый раз.
– Кто вы такой? – с подозрением спросила.
– Анджей. Анджей Котовский.
Роанское имя. Так он еще и иностранец? Последний иностранец, который встретился на моем пути, оказался алертийским шпионом. Заметив мои колебания, мужчина отчаянно повторил:
– Прошу вас, фрейлейн!
Взгляд у него был умоляющим. Мне отчего-то подумалось, что этот человек не мог быть плохим. И речь у него, несмотря на акцент, правильная. Видимо, он на самом деле попал в беду. Я огляделась, но преследователей не заметила.
