именно от него мне и досталась главная способность: иммунитет к воплощениям Веры… в его случае к магии. Хотя мне повезло чуть больше — я мог использовать Веру сам и при желании позволял воздействовать на себя положительным эффектам чужой Веры.
— И тебе доброго утра, ГГ. Как жизнь? Как здоровье? Как отношения? Ещё не поссорились с Оборотнем? Она себя хорошо чувствует? — решил поддержать я светскую беседу. Это очень помогает лучше узнать своих персонажей, а также позволяет выиграть время, прежде чем тебя начнут всерьёз убивать.
— Твоими стараниями — нет. Вот готовимся к новому приключению: мы чувствуем, как ты делаешь наброски следующей истории. Надеюсь, хотя бы в этот раз ты никого убивать не собираешься?
— Пока не знаю, — пожал я плечами. — Читатель такое любит, а вам полезно избавиться от балласта — много я второстепенных персонажей наплодил.
— В любом случае его любимцы дотянут как минимум до следующей книги! — вставил Брут, самым хамским образом перепрыгнув с моего на плечо ГГ. Мой призрачный друг в этом мире был наравне с порождениями истории. Мелкий предатель!
А вот, кстати, подходят ещё и Оборотень с Магичкой! И если в оригинальном сюжете Магичка являлась судьёй в бою между Оборотнем и ГГ, то теперь она явно не собирается оставаться в стороне.
Говорят, созданные персонажи и мир близки, как родные дети. Не знаю, детей не имею. А вот мир и персонажи… с ними сложно. Очень. Но и без них никак.
С одной стороны, у моих персонажей есть имена. Но с другой, я стараюсь использовать их только при написании истории, а в остальное время использовать клички. Всё для того, чтобы не привязываться к персонажам.
Однако это всё эмоции! Здравый смысл говорит, мол, мои творения — это лишь стадии роста и собственного осмысления. И этот же голос, порой устами Брута, напоминает, что когда-нибудь я перерасту этот этап и пойду дальше. Но для этого нужно будет отпустить старое. Вот только пока не получалось.
— Привет, девочки! — дружелюбно помахал я воительницам, берущим меня в клещи.
Магичка улыбнулась светло и радостно. Мягкое девчоночье лицо, обрамлённое густыми светлыми волосами до плеч. Усталость, залёгшая в тенях под глазами. Одежда непонятного покроя прошлой эпохи, тем не менее ей шла и подчёркивала в меру округлые, хотя и не забывшие подростковой угловатости, формы. В глаза бросался лишь пояс со множеством мешочков, развешенных так, чтобы дотянуться в одно движение. Плюс пара перчаток с вкраплениями то ли грубо вышитых металлом рун, то ли тонких технологических усилений.
— Привет, Сергей, — кивнула Магичка, тряхнула мешочками с реагентами и разожгла в руках зелёное боровое пламя. — Хорошо выглядишь…
Слова Магички прервало шуршание металла — лезвие одной сабли скользнуло по кромке сабли-сестры. Это Оборотень чеканила шаг в тусклом свете дирижаблей и Глаз Ночи — обломков луны… хорошо у меня тогда герои погуляли. Так вот, в эфемерном свете предстала девушка-зверь в строгой военной форме с парными саблями в руках. При этом почти вся её голова была плотно замотана бинтом, уходившим под одежду, открытой оставалась только правая половина лица. Шерсть на двух прижатых к голове собачьих ушах была почти полностью выжжена.
— Будешь красиво смотреться на погребальном костре, возносясь к престолу предков! — прорычала Оборотень.
Я всегда придерживался правила: «Злодеи должны быть сильнее героев». Иначе в чём интерес наблюдать за противостоянием? Герой должен раскрываться, преодолевая себя! Делая выбор из смерти и невозможного! Однако в этот раз правило сыграло против меня.
Конечно, персонажи ненастоящие — лишь ментальные конструкты, вытянутые из моего сознания. Но и я далеко не в реальном мире. Даже моя вкаченная неуязвимость Вере нервно курит в сторонке от напряженности поля Веры в библиотеке. Потому подставляться я не рискну. Раны потом долго заживают даже с лекарями.
— Может, не надо? У меня конфетки есть! — обречённо уточнил я, понимая, что сбежать шансов нет. Револьвер скользнул в руку. Нет, пользоваться им я не собирался… по крайней мере, я на это надеялся.
То, что «подкуп» не прошёл, стало очевидно уже в следующую секунду. Первой атаковала Магичка, что логично, магической атакой. То самое, боровое пламя коконом окутало меня… И совершенно не причиняло вреда. Однако Магичка несмотря на юный возраст, была далеко не глупа — это оказался отвлекающий манёвр, прежде чем удар в виде дюжины воздушных лезвий пришёлся частично в землю — подняв пылевую волну, полностью перекрывшую обзор; а частично в крону дерева у меня над головой, тем самым обрушив на меня град самоцветов, гранённых так, что вспарывали металл, падавший тут же. Эх… и ведь даже не заберёшь ничего с собой! Но начало боя стандартное, как и в тот раз, когда я был вынужден стратегически отступить.
Пришлось метнуться в сторону, дабы меня не завалило и не изрешетило. Несколько кусков серебра болезненно приложили меня по спине, частично подрав одежду и кожу. Но своим манёвром в пыли я выбежал прямо на Оборотня, чьи клинки, как ножницы, свистнули в считаных сантиметрах от моей шеи. Пронесло… Не зря я вкладывал Веру в свои рефлексы и скорость реакции!
Вертикальные зрачки хищницы поблёскивали азартом, хвост так и мёл по земле, а уши подрагивали. Следующий удар должен был вспороть мне брюхо, но я вновь рванул в пылевое облако, разрывая дистанцию.
— Выходи и сражайся, трус! Я всё равно тебя найду, ты даровал мне отменный нюх и слух! — выплюнула слова воительница.
Это позволило мне определить, в какую сторону бежать не нужно. Глаза слезились. Я запнулся за одну из рухнувших ветвей и, не удержавшись, растянулся на земле. Это спасло меня от нарезки на ломтики клинками Оборотня. Слух действительно отменный… А у меня честно работала вложенная щедрой рукой в «Удачу» единица Истинной Веры!
Но даже она бы не спасла, когда Оборотень решила наколоть меня на свои сабли, как букашку на иголку. И грохнул револьвер. Я не попал в девушку, но в этот раз острый слух сыграл против оборотня. Девушка отшатнулась, и удар прошёл мимо. Более того, Оборотень вдохнула… да, она до этого сражалась, не дыша, и теперь лицо её скривилось, готовое разразиться чиханием от кружившей вокруг пыли. На этом она потеряла драгоценные секунды и, понимая, что я выстрелю быстрее, чем она успеет ударить, Оборотень скользнула опять в пылевое облако.
Но тут Магичка нанесла очередной удар. Волна, соскользнув с поверхности реки, прошлась по месту боя, полностью смывая пыль и перемешивая всё находившееся на земле, словно в гигантском миксере. Меня крутануло раза три. Приложило о каменный ствол исполинского дерева. И вывозило в грязи, как профессиональную свинью. И это мне повезло, что я лежал и у меня иммунитет к магии…
Когда я сумел сфокусировать взгляд, то увидел Оборотня. Ну, разумеется, она ушла из-под удара. Теперь она неспешно приближалась ко мне. Злорадно ухмылялась. И смотрела на вылетевший из моей руки револьвер. Это наводило на неприятные мысли!
— Хватит! Не трогайте моего человека, — раздалось негромкое, но властное потявкивание со стороны, где стояла Магичка.
Мы с Оборотнем повернулись практически одновременно и как раз вовремя, чтобы увидеть, как оседает на землю Магичка. А вокруг её шеи, словно белая петля, сжался Брут. Он мастерски придушил девушку, отвлёкшуюся на ворожбу во время боя. Она даже не сумела его сорвать с себя.
— Предатель! — зарычала Оборотень и ринулась к подруге.
На бегу она преображалась. Одежда рвалась. Тело покрывалось темной блестящей шерстью. Плоть, словно глина, текла и вытягивалась, принимая волчью форму. Зверя при этом бросало из стороны. На перекошенной и искажённой болью морде, которую я заметил на миг, зубы сияли скалами в раскрытой от бешенства пасти. Если вы видели одну трансформацию, то видели их все!
Брут флегматично смотрел на все эти метаморфозы, и, готов поклясться, в его чёрных бусинках глаз я читал эстетически-эротическое удовлетворение. Но когда до него оставался последний прыжок, он принялся действовать: ослепительная вспышка, словно сверхновая, на несколько секунд залила местность — способность из области иллюзий «Световой молот». Оборотень в звериной форме взвыла: её глаза, особо чувствительные к свету, сейчас наверняка выгорели.
А когда свет потух, то по ушам на грани чувствительности — аж зубы задрожали — на самой неприятной для псовых частоте сработал Звуковой взрыв. Оборотень заскулила, попыталась лапами прикрыть голову. Её глаза и уши кровоточили. Она пыталась ползти, но хватило её не больше, чем на десяток секунд, а затем она отключилась.
Хорошие у Брута иллюзии.
