— Хорошо, инспектор, но ведь вы сами говорили, что такая блокада района не дает абсолютной уверенности, — мягко произнес Шеппард. — Стопроцентный контроль — всего лишь идеал, к которому мы стремимся…
— Он же мог унести труп в мешке, следуя пешком напрямик, полями, заметил Фаркварт.
— Смею утверждать, что это невозможно, — сказал Грегори. Он хотел сохранить спокойствие, но чувствовал, что неудержимо краснеет. У него появилось настойчивое желание подняться, и он едва сдержал себя.
— В шесть утра ни один экипаж не мог выехать из зоны оцепления, ручаюсь, — заявил он. — Через снежные заносы мог в крайнем случае пробиться пеший, но не с таким грузом, как тело взрослого человека. Скорее всего, он бы бросил его…
— Возможно, и бросил, — заметил Серенсен.
— Я думал и об этом. Мы прочесали все окрестности, нашу задачу облегчила оттепель, которая наступила как раз под утро. Но мы ничего не обнаружили.
— Ваши рассуждения не столь безупречны, как вам кажется, — внезапно вмешался в беседу Сисс. — Во-первых, вы не нашли дохлого кота, что обязательно произошло бы, если бы вы вели достаточно скрупулезные поиски…
— Простите, но мы разыскивали труп человека, а не дохлую кошку, сказал Грегори.
— Хорошо. Слишком много, однако, возможностей спрятать труп в таком обширном районе, чтобы можно было заявлять, что его там наверняка нет.
— Похититель мог также закопать тело, — добавил Фаркварт.
— Украл, чтобы закопать? — с невинной миной спросил Грегори.
Фаркварт фыркнул:
— Мог закопать, видя, что удрать не удастся.
— А откуда ему знать, что удрать не удастся? Ведь мы не объявляли по радио, что дороги перекрыты, — отрезал Грегори. — Разве что у него был информатор или если он сам — сотрудник полиции.
— А это очень даже недурная мысль, — улыбнулся Сисс. — Кроме того, господа, вы не исчерпали всех возможностей. Есть еще вертолет.
— Ну, это нонсенс. — Доктор Серенсен не скрывал пренебрежения.
— Почему? Разве в Англии нет вертолетов?
— Доктор считает, что у нас проще с психопатами, чем с вертолетами, заметил Грегори и удовлетворенно улыбнулся.
— Простите, но на такой разговор мне жаль тратить время.
Сисс снова открыл свой портфель, извлек из него толстую машинописную рукопись и, вооружившись ручкой, начал ее просматривать.
— Джентльмены! — Голос Шеппарда заставил всех замолчать. — Тот факт, что преступник мог ускользнуть из оцепленного района, нельзя сбрасывать со счетов. Это вы, коллега Грегори, должны учитывать и на будущее. Что касается вертолета… прибережем его на крайний случай, попозже…
— Как и разную падаль, — добавил Серенсен.
Сисс не отозвался, как бы погрузившись в рукопись.
— Поиски трупов следует продолжать, — говорил Шеппард. — Надо планировать эту акцию широко, распространить ее на портовые города. Деликатный контроль судов, особенно мелких посудин, не будет напрасным. Кто-нибудь из вас хочет еще что-то сказать? Имеется еще какая-нибудь гипотеза? Какая-то идея? Может быть, даже слишком смелая?
— Мне кажется, нельзя… — одновременно начали Грегори и Фаркварт. Они поглядели друг на друга и замолчали.
— Я вас слушаю…
Никто не отозвался. Зазвонил телефон. Шеппард отключил его и поглядел на собравшихся. Табачный дым синеватым облачком расползался под лампой. С минуту царило молчание.
— Ну, тогда скажу я, — произнес Сисс. Он аккуратно сложил и спрятал в портфель свою рукопись. — Я применил константу распространения явления, о которой упоминал, чтобы предугадать дальнейшее развитие событий.
Он поднялся и красным карандашом заштриховал на карте зону, охватывающую часть графств Сассекс и Кент.
— Если следующий случай произойдет в промежутке между нынешним днем и концом будущей недели, то случится это в секторе, границы которого образуют на севере предместья Ист Уикэм, Кроудон и Сорбитон, на западе Хоршем, на юге — прибрежная полоса Ла-Манша, а на востоке — Ашфорд.
— Очень большая территория, — с сомнением пробурчал Фаркварт.
— Вовсе нет, поскольку необходимо исключить из нее весь внутренний круг, в котором имели место предыдущие случаи. Явление характеризуется центробежной экспансией, следовательно, остается лишь закругленная полоса шириной в тридцать пять километров. В этом районе около семнадцати больниц и, сверх того, свыше ста шестидесяти небольших кладбищ. Это все.
— И вы… вы уверены, что это произойдет? — выпалил Серенсен.
— Нет, — после долгого молчания ответил Сисс, — уверенности у меня нет. А если это не случится, если это не случится…
С ученым творилось нечто странное: все взирали на него с удивлением, видя, как он весь дрожит, покуда неожиданно голос у него не сорвался, совсем как у юноши. Сисс громко фыркнул. Да-да, он хохотал до упаду, развеселившись от какой-то мысли, не обращая внимания на мертвую тишину, с какой восприняли его безудержную веселость слушатели.
Он извлек из-под стула портфель, склонил голову в легком поклоне и, все еще поводя плечами, быстрым, преувеличенно длинным шагом вышел из кабинета.
Сильный ветер разогнал тучи, и над домами загорелась желтоватая вечерняя заря. Фонари поблекли, свежий снег темнел и таял на тротуарах и мостовой. Грегори шел быстро, засунув руки в карманы плаща, не глядя на прохожих. У перекрестка он остановился и с минуту потоптался на месте, переступая с ноги на ногу, — он замерзал на холодном, перенасыщенном влагой ветру. Досадуя на собственную нерешительность, свернул налево.
Совещание закончилось безрезультатно почти тотчас же после ухода Сисса. Шеппард даже не решил, кто поведет дело дальше.
Грегори почти не знал главного инспектора, он видел его пятый или шестой раз в жизни. Ему было известно, какими способами можно завоевать внимание начальства, но он не пользовался ими в своей недолгой карьере детектива. Однако сейчас он жалел о своем низком звании. Оно значительно уменьшало его шансы на руководство расследованием.
Прощаясь, Шеппард поинтересовался, что он намерен предпринять. Грегори ответил, что не знает. Это был честный ответ, но подобная искренность обычно не окупается. Не воспринял ли Шеппард его слова как проявление умственной ограниченности или даже развязности?
А что за его спиной сказал о нем главному Фаркварт? Вероятно, охарактеризовал его не лучшим образом. Грегори стремился убедить себя, что ему это только льстит, ибо чего стоило суждение Фаркварта?
От его заурядной особы Грегори перенесся мыслями к Сиссу. Это действительно был человек неординарный. Грегори мало что слышал о нем.
