Когда-то эта груда дряхлой одежды действительно кое-что соображала в магии. Во время очередной войны, не упомнить даже, которой по счету, дед возглавлял боевое отделение стихийных колдунов. Да-да, тех самых, которые вызывают дождь и могут швырнуть в вас молнию.
Будучи в разведке, магики углядели целый караван под охраной двух сотен демонов Хаоса. Логично предположив, что такое количество краснокожих не может сопровождать, скажем, какую-нибудь солому, Теодорус бросил магов в атаку. Ясное дело, закружились вихри, многие демоны превратились в безмолвные глыбищи льда. Когда прошла буря, и ливень смыл ошметки подданных Великого князя Хаоса, магики с удовлетворением принялись за разграбление каравана. Конечно же, чихать они хотели на закон о передаче военных трофеев в собственность государства.
Бойцы приятно удивились захваченному товару. Вопреки ожиданиям, в крепких дубовых повозках оказались не золото или оружие. Ровно тридцать бочонков крепленого вина с эмблемой княжеских сомелье.
Невероятно! Именно так подумали магики, возомнившие, что захватили принадлежащее Князю Хаоса спиртное.
Как и следовало ожидать, отряд Теодоруса в город не возвратился. Довольные гении стихий трое суток подряд уничтожали запасы отменного вина. И не собирались попадаться на глаза начальству до тех пор, пока не загудит последняя пустая бочка.
Их нашли спустя две недели, всех восьмерых. Могущественные колдуны валялись, где попало, среди раздолбанных молниями телег и груд поврежденных бочонков. От нечего делать безжизненные тела дезертиров заперли в тюрьме.
Когда магики пришли в себя, очнувшись в Скале-под-Небом, оказалось, что все они лишились колдовского дара.
Лишь потом, через шесть недель, когда валибурцам удалось перехватить послание Князя Хаоса, все узнали правду.
Оказалось, что бочонки были до отказа залиты отравленным вином. Спиртное предназначалось для нашего командования. Вино собирались подсунуть нам как трофей, прекрасно понимая, что ни одна бочка не двинется дальше какого-нибудь хват-генерала. Солдатам, конечно же, не дали бы попробовать отменного винца.
Гремучую смесь Хаоса приготовили так, что она играючи убила бы любого смертного, демона или даже оборотня. Магики же отделались лишь легким испугом и полным лишением магических сил.
Прослышав про приключившееся с разведчиками, командование расчувствовалось. Каждому пострадавшему пожаловали медаль «За отважное служение Отчизне» и освободили из-под стражи. Еще бы, ведь доблестные воины спасли хват-генералов от гибели, не пощадив живота своего.
Потерявшие силу магики в итоге оказались ни на что не годными. Работать они не умели, рукопашной их тоже никто не учил. К тому же почтительный возраст… Всех их во главе с Теодорусом отправили на пенсию как инвалидов войны, и маги-неудачники быстренько скатились на самое дно валибурского общества. К своему изумлению, они поняли, что вино из Княжества сделало их неисправимыми алкоголиками.
Из славной восьмерки половина отдала концы на дне канав. Еще двоих застрелили при попытке ограбления таверны. Теодорус и еще один малоизвестный магик превратились в дряхлых развалин с трясущимися руками и безудержной жаждой к спиртному.
По-моему, очередное доказательство того, что алкоголь невероятно вреден для здоровья.
Вы только посмотрите на бывшего колдуна. Дрожит, роняет сопли, нижняя челюсть не держится на месте.
– Что, уважаемый Теодорус, – попытался я укорить старичка, – небось опять всю пенсию на пивко истратил?
Старик прожег меня взглядом мутных очей. Он никак не мог простить того, что когда-то я бросил за решетку его собутыльника. Впрочем, ожидающий нас разговор не имел к этому никакого отношения.
В Валибуре существует весьма интересный закон. Для укрепления общественного порядка и уменьшения количества преступлений, как сказано в сборнике для правоведов, каждый дом в городской черте запирается на ночное время. От часа второвечерника и до шести часов первоутрия охранникам и привратникам запрещается впускать в дома кого-либо из посторонних. Даже полицейские не могут проникнуть в частное жилище без надлежащего ордера от прокуратуры или мэрии. Право на вход имеют исключительно жильцы. Ходить в гости в ночное время – табу. Вот так.
Сейчас меня ожидало тяжелое препирательство со стариком. Он должен всячески воспрещать мне войти, а мне надлежит его обмануть или же подкупить.
– Чего приперся? – проворчало нетрезвое чудо. – Ты не здесь живешь. Убирайся вон…
Договорить он не успел, потому как в моей руке внезапно блеснула бутылка. Слабый ликер из отцовских запасов, к которым я прикасаюсь только при появлении богатых посетителей. Весьма недешевое удовольствие, хочу отметить. Но на более простую выпивку у меня не нашлось сил. Это же пришлось бы переться в ближайший магимаркет, а до него три квартала пешком. В общем, выбрал наиболее простую бутылку, да и пожаловал к соседу.
– А где же мне еще жить, по-твоему?
Идиотский вопрос, конечно. Но с любителями выпивки такое проходит.
Дед напрягся, чувствуя подвох. Меня он совершенно не замечал – его занимала бутылка в моей руке.
– Что-то я тебя никогда в подъезде не видел, – прокаркал старик. – Ты не здесь живешь.
Да уж, мозги настолько залил, что бессовестно повторяется.
– Представь себе, что ты слепой – потому меня и не видал. На самом деле я живу именно в этом замечательном доме с расписанным матерными словами фасадом.
– Чего тебе надо? – старик задал вопрос, по-прежнему не отводя глаз от драгоценного сосуда.
– Хочу пройти к себе домой.
– Ты не здесь… – древнюю пластинку намертво заело.
– Держи бутылку, а я пройду себе внутрь.
– Предположим, я слеп, – судя по тону, старичок поддался – пальцы потянулись к ликеру. Однако все равно не хотел уступать – хотя бы для важности. – Но твоего имени нет на табличках квартир.
– Как же слепой может видеть таблички?
С этими словами я сунул бутылку в дрожащую длань старика и проскользнул мимо него.
Следом донеслось оглушительное бульканье и удовлетворенный вздох. Чуть позже по мостовой покатился, позванивая, пустой сосуд.
– Кто там? – сонно поинтересовались из дежурки.
Все правильно, каждый дом в Валибуре стерегут по меньшей мере двое охранников.
– Снова, видать, к Марьюхе пришли, – ответил Теодорус. – Та еще баба…
– И сколько же к ней мужиков влезает? – не менее сонно поддержали из привратницкой. – Совсем стыд потеряла на старости лет.
– Ага, – хохотнул старик. – Ненасытная…
