Майя представила, каково Эндрю стоять под возмущенными, злорадными, недоуменными и сочувственными взглядами, и невольно вздохнула, пожалев его. Воровство и мошенничество, конечно, оправдывать не стоит, но… похоже, другого выхода у него не было. И что он станет делать теперь, без шиллинга в кармане?
Задумавшись, она едва не упустила нить беседы. Поняла только, что инспектор что-то сообщил присутствующим о покушении на Алекса и о том, что таинственный вор проник в его жилище. Впрочем, все это Майя знала и без полиции.
– Я не собираюсь участвовать в этом! – громогласно вещал Бейнс. – Что за глупости!
– Не глупости, а опознание, – поучительно отвечал инспектор. – Чистой воды формальность. Давайте, господа, надевайте шляпы и стройтесь у стеночки… Миссис Донован, задерните шторы, будьте добры… вот так! Где фонарик? Алекс, где фонарик, я вас спрашиваю?! Мы что, забыли его в управлении?
– Он у вас в кармане, – ответил тот и что-то негромко сказал Эндрю. Тот только усмехнулся и уставился в стену.
– А что, это даже забавно, – сказал Дэйв и лихо напялил свою шляпу набекрень.
Остальные, недовольно бурча, последовали его примеру. Инспектор включил фонарик и принялся подсвечивать одного за другим, благо в гостиной теперь царил полумрак.
– Точно не мистер Бейнс, – сказал викарий, присмотревшись к Хвалибога, – тот человек был не таким… гм… крупным. И не мистер Огден, у него нижняя челюсть совсем не той формы и лицо худое. И родинка очень приметная на подбородке, сложно не заметить. Не мистер Маккинби, у него волосы длинные и вьются. Не мистер Уоррен, он вообще светлый.
– Усов у того типа не было? – вспомнил инспектор об отсутствующем Дэниеле.
– Не было, – твердо ответил Браун и добавил застенчиво: – Я, видите ли, увлекался трудами Ломброзо…
«Спасибо, черепа измерять не начал», – подумал я.
Викарий остановился перед Тоби, который набычился, очевидно, не обрадованный затеей с опознанием.
– Это он, – сказал Браун. – Мистер Тобиас Бейнс.
Старший Бейнс издал сдавленный хрип, в котором улавливалось: «Да как вы смеете!» – но назвать клеветником викария не посмел.
– Точно он, – продолжил тот. – Вот точно такой жест я видел, словно он бодает кого-то. И форма подбородка. И… – он принюхался, – одеколон.
– Да уж, этим одеколоном только клопов морить, – не удержалась Бэйби.
– Должно, вы ошиблись, – сдержанно произнес Тоби. – С какой стати вы…
– Вас опознал викарий, на ваше несчастье проезжавший ночью по дорожке за домом миссис Вуд, – ласково сказал инспектор. – Ну а кроме того, в комнатах мистера Нолана обнаружены ваши отпечатки пальцев.
– Неправда, я был в перча…
Тоби осекся, а инспектор ухмыльнулся так, что даже человеку несведущему стало бы ясно: Тоби попался в примитивную ловушку. Сразу видно, не читал детективов (редкость в этом полоумном семействе!). Любопытно тогда, откуда он взял идею с сердечными каплями? Впрочем, мог и услышать от сестры, не зря ведь та подвизается на литературном поприще.
– И едва не убили мистера Нолана, не так ли? – улыбнулся Рассел.
Тоби сейчас напоминал воздушный шарик, из которого выпустили воздух, он как-то съежился, сник и выглядел очень жалко.
– Я правда не хотел никого убивать, – выговорил он наконец. – Просто… просто… Да поймите вы, Дэни умирает! А отец, – Тоби метнул яростный взгляд на Бейнса, – делает вид, что все в порядке, что молитвы помогают, Господь исцелит… а Дэни нужен хороший врач, вот что!
– А я говорила, что нужно срочно уезжать! – поддержала Эстер.
– Ну да, так доктор сказал после приступа. Только денег на хорошее лечение у нас нет, – продолжал Тоби. – А еще чахоточным в санатории жить надо, и, может, даже не один год. И я подумал… если найти что-то на самом деле ценное, не эти вот побрякушки, тогда, может быть, удастся вылечить Дэни… И да, я взял лекарство у отца и подлил вам, мистер Нолан. Считайте это признанием. Можете подать на меня в суд или как там это делается…
Алекс промолчал. Майя, признаться, не ожидала от вечно угрюмого Тоби такой привязанности к сводному брату! Воистину, чужая душа – потемки…
– Алекс, вы будете заявлять? – спросил инспектор. – Дело-то еще не открыто.
Нолан помолчал, потом качнул головой:
– Нет. Пусть это останется на вашей совести.
Старший Бейнс с облегчением выдохнул. Тоби мрачно смотрел в пол.
– Кажется, пора пить чай! – преувеличенно бодро сказала Бэйби.
– В самом деле, – кивнула миссис Донован и раздернула шторы. В гостиной сразу стало не так мрачно. – Сейчас я подам на стол.
– Я помогу! – вызвалась Бэйби и ускакала следом за экономкой, а за ними последовали Эстер и Фиона, явно чтобы посплетничать.
Эндрю посмотрел на инспектора.
– Значит, я могу забрать свои вещи и уехать?
– Да, но только свои, – последнее слово Рассел выделил голосом.
– Спасибо, – сказал тот. – Вы проконтролируйте на всякий случай. Чтобы не завалилось чего-нибудь лишнего.
– Непременно, – любезно ответил инспектор. – Идемте?
– Сперва чай, – перебила миссис Донован, входя с подносом. – Или вы полагаете, что я отпущу человека, кем бы он ни был, голодным?
– Я не сяду за один стол с мошенником! – вскричал Бейнс, хмуря брови.
– Ну так постойте, – негромко произнес викарий, явно наслаждавшийся спектаклем.
Бэйби посмотрела на него с еще большим интересом.
– Викарий, вы же присоединитесь к нам? – спросила она. – А то как вам отсюда выбираться? Инспектор будет ждать, пока соберется Эндрю, а пешком тут далековато!
– Если никто не возражает… – смутился он.
Возражений не последовало. Даже Бейнс перестал пыхтеть и устроился за столом.
Майя посмотрела на Алекса. Тот как раз надевал пальто.
– Извините, – сказал он, – дела. Всего доброго.
Девушка проводила его взглядом и лишь усмехнулась, когда спустя пять минут в дверь поскребся Джинто. Миссис Донован впустила его, пес шмыгнул под стол и мимоходом лизнул Майю в коленку.
«Извращенец», – в который раз подумала она и погладила спаниеля по шелковистым ушам.
Ввязываться в судебное разбирательство с Тоби мне было совершенно не с руки, да и начальство за это по голове не погладит (и за ушком не почешет!).
Я живо вообразил, как начальник морщится и занудно выговаривает мне: «Из-за вашего нелепого стремления к справедливости, Нолан, вам снова приходится отвлекаться от работы! Следовало понимать, что суд – это бесконечные проволочки, которые не позволят вам должным образом…»
Обычно примерно на этом моменте я переставал слушать. Даже если начальник поймает на невнимательности, то стоить мне это будет лишь еще одной выволочки. Которую я тоже пропущу мимо ушей.
