– Соль, – не утерпев, вмешалась я в этот разговор, с жалостью наблюдая за тем, как гибнет дорогая вещь. – Ирон Гаральд, посыпьте пятна солью. Иначе рубашку можно будет выкинуть…
Видимо, мой совет пришелся совершенно не ко времени и не к месту, поскольку в следующее мгновение на мне скрестились два настолько свирепых взгляда, что язык сам собой прилип к нёбу.
– Не забывайте, что я из Пакасии, – с кривой усмешкой проговорил Фабион и украдкой погрозил мне кулаком, запрещая встревать в столь серьезный разговор. – Причем из южной провинции, а именно на этой окраине королевства культ Темного близнеца был особенно развит. Собственно, показательные охоты на ведьм тоже чаще всего проводят именно там. На моей благословенной родине магия и церковь зачастую неотделимы. И чтобы получить разрешение на занятие колдовством, сперва надо доказать, что у тебя нет намерений служить Темному близнецу. Как я уже говорил, мне повезло с наставником, однако каждый год я был обязан проходить обязательное испытание у королевских дознавателей, доказывая, что не начал заниматься некромантией и прочей гадостью. Кроме того, в свое время, еще перед тем как начать мое обучение, меня заставили рассказать все о своей семье. Я ведь тоже, как и Пабло, ребенок от первого брака, и мой отец, как и Рихард, вдовец. Дознавателя, который должен был допустить или не допустить меня до занятий магией, особенно интересовали обстоятельства смерти моей матери. Я, наверное, раз сто ответил, что она погибла в результате несчастного случая, когда мне было десять лет. Лошадь понесла, она запаниковала, попыталась спрыгнуть – и сломала себе шею.
– Кстати, запамятовал, – вдруг вмешался Гаральд. – Как звали вашу матушку?
– Я вообще-то пока не называл ее имени, – холодно сказал Фабион, раздосадованный очередной проверкой. – Но если вам интересно… Саэра Даира Карион.
Я одним глотком почти осушила бокал с уже остывшим вином. Очень интересно! Фабион рассказывает придуманную историю нашей жизни с такой уверенностью, что даже у меня нет повода усомниться в его словах. Когда он успел продумать ее до мельчайших подробностей? И неужели не боится, что Гаральд найдет способ проверить его легенду? Магов не так уж много, а Пакасия не столь далека, как хотелось бы. Тем более что чем подробнее и сложнее ложь – тем легче попасться на каком-нибудь досадном несоответствии. Ладно, поговорю с ним об этом позже.
– Мои соболезнования по поводу столь ранней и трагической смерти вашей матери, – осторожно проговорил Гаральд. – И простите, если я каким-либо образом обидел вас.
– Ничего страшного. – Фабион милостиво отмахнулся от его извинений. – Я понимаю, вы не обязаны все мои слова принимать на веру. Особенно если учесть обстоятельства нашего знакомства. Но мы отвлеклись от темы разговора. Вернемся к семье Ортензия. Как я уже сказал, королевского дознавателя весьма интересовало то, как именно моя мать погибла и был ли я при этом неподалеку. Как потом объяснил мой наставник, ирон Арчибальд Кахесский, это было отнюдь не случайно. Один из самых излюбленных ритуалов новоявленных черных колдунов – вызов демона. Тот с охотой откликается даже на самые неумелые обряды и обязуется выполнить любое желание. Однако платой обычно становится жизнь кого-нибудь из близких. Демон может и отсрочить получение своей награды. Если почует рядом беременную. Любой маг знает, как сильно эти преданные слуги Темного близнеца мечтают получить постоянное пристанище в человеческом теле. Воплотиться для новой жизни, так сказать. Обычный человек вряд ли сумеет принять всю мощь чужого извращенного сознания… – На этом месте Фабион запнулся и замолчал, кусая губы.
Я слушала его, почти не дыша от волнения. Если все так, как он говорит, то каким образом ему удалось заключить сделку с демоном? Почему его разум выдержал соседство со столь могущественным и жутким созданием?
Фабион зло посмотрел на меня, словно прочитал мои мысли, недовольно покачал головой и продолжил:
– Поэтому, собственно, демоны и предпочитают вселяться в еще не рожденных детей. Зародыш намного легче переделать под свои нужды, чем ломать психику уже взрослого человека.
– Не сходится. – Я все-таки не выдержала и подала голос, уже поняв, куда клонит Фабион. С вызовом задрала подбородок, опять почувствовав на себе тяжесть двух взглядов, и мужественно продолжила, стараясь не обращать внимания на явное удивление Гаральда, вряд ли ожидавшего от меня такой наглости: – Ольен, я понимаю, к чему ты клонишь. Мол, демон, живущий в сознании Пабло, наконец-то пробудился и первым делом убил Ксану. Но это глупости! Даже если Рихард когда-то заключил сделку с демоном, то это не объясняет, почему он так настойчиво прятал своих детей. Он ведь должен был понять, откуда надлежит ждать угрозу. Ан нет, Пабло был под таким же домашним арестом, как и Ксана. Получается, Рихард боялся за его жизнь. Но кто может навредить демону? Глупости какие-то!
– Но ведь ирон Гаральд сказал, что над Пабло проводили ритуал изгнания демона, – обиженно проворчал Фабион, не желая так легко отказываться от своей версии.
– Вообще-то это ты сказал, а глубокоуважаемый ирон лишь подтвердил, – въедливо напомнила я. – И то он перед этим полчаса распинался о том, что не знает, достоверны ли данные слухи! В жизни настолько нудного монолога не слышала, если честно.
– Хеана! – Фабион аж вскинулся от моего непочтительного тона, прежде покосившись на Гаральда, который слушал нашу перебранку с нескрываемым любопытством. – Не забывай, что мы в гостях!
Я опомнилась и в свою очередь испуганно посмотрела на целителя. Вечно меня мой язык без костей подводит!
– Да ладно вам! – Гаральд благосклонно улыбнулся нам. – Напротив, мне очень интересно вас слушать. Могу лишь искренне восхититься острым умом саэриссы Хеаны.
– Спасибо, – пробурчала я и отчаянно заерзала в кресле, чувствуя, как меня душит желание высказаться.
Фабион попытался осадить мое рвение мрачным взглядом, но через несколько секунд обреченно вздохнул и махнул рукой.
– Спрашивай, Хеана, – разрешил он. – Я же чувствую, как тебя распирает.
– Ритуал. – Я немедленно повернулась к Гаральду. – Тот ритуал, о котором вы говорили и который посчитали обрядом изгнания демона. Как я понимаю, он был связан с огромным количеством крови, раз Пабло не переносит даже ее вида?
– Верно, – подтвердил целитель, чуть склонив голову набок и изучая меня со все возрастающим интересом. – Ему тогда было около пяти. Ребенка выкупали в лохани, доверху наполненной свиной кровью.
– При этом присутствовали представители церкви или только маги? – Я не удержалась от гримасы отвращения, представив эту картину, но продолжила расспросы.
