Сэм Ваймс всегда был по натуре пешеходом. Поэтому он собирался взять с собой Вилликинса, который умел править экипажем. Также дворецкий продемонстрировал Ваймсу способность метнуть обыкновенный нож для рыбы с такой силой, что его с трудом удалось вытащить из стены. В неспокойные времена Ваймсу приятно было сознавать, что некоторые дворецкие обладают такими способностями.
— Звиняйте, сэр, — сказал Детрит из-за спины. — Можно, ета, вас на пару слов? По личному делу.
— Да, конечно, — ответил Ваймс.
— Я, ета, надеюсь, что давеча не наговорил ничего такого…
— Ни слова не помню, — перебил Ваймс.
Детрит облегченно вздохнул.
— Спасибо, сэр. Э… я хочу взять с собой Кирпича, сэр. У него, ета, тут нет родных, он даже не знает, из какого он клана. Он снова куда-нибудь влипнет, если оставить его без присмотра. И он, ета, никогда не видел горы. Никогда даже не выходил из города!
В глазах тролля читалась мольба. Ваймс вспомнил, что у Детрита и Рубины счастливый брак, но детей до сих пор нет.
— Ну, перегрузка для нас не проблема, — сказал он. — Ладно. Но ты будешь за ним присматривать, понял?
Тролль просиял.
— Да, сэр! Вы, ета, не пожалеете, сэр!
— Завтрак, Сэм! — провозгласила Сибилла. У Ваймса зашевелилось нехорошее подозрение, и он поспешил к другой карете, где Моркоу укладывал последний сверток.
— Кто собирал еду в дорогу? — поинтересовася он. — Сибилла?
— Да, сэр.
— Там… фрукты? — с легким ужасом спросил Ваймс.
— Кажется, да, сэр. Полно. И овощи.
— Надеюсь, мы взяли хоть немножко бекона? — Голос Ваймса зазвучал почти умоляюще. — Бекон — отличная штука в долгом путешествии. Он прекрасно хранится.
— Боюсь, бекон пришлось оставить, — ответил Моркоу. — Должен предупредить, сэр, что леди Сибилла разгадала фокус с сандвичами. Она просила передать вам, что шуточки кончены, сэр.
— В конце концов, я тут командор, — заметил Ваймс с достоинством (насколько это возможно на пустой желудок).
— Да, сэр. Но леди Сибилла умеет настоять на своем.
— О да… — отозвался Ваймс, шагая по направлению к Ярду. — Но мне страшно повезло, — добавил он на тот случай, если у Моркоу вдруг сложилось неверное впечатление.
— Да, сэр. Вам страшно повезло.
— Капитан!
Они обернулись. Кто-то спешно входил в ворота. За спиной у него торчали два меча.
— А, доброволец Хэнкок, — Моркоу шагнул навстречу. — Ты что-то хотел мне сказать?
— Э… да, капитан. — Хэнкок нервно взглянул на Ваймса.
— Служебное дело, Энди, — ободряюще сказал тот.
— Я мало что знаю, сэр. Но я поспрашивал в городе. Одна молодая особа послала на прошлой неделе по крайней мере два сообщения до востребования в Бонк. Такие клики приходят на главную башню, и их отдают тому, кто назовет правильный пароль. Мы понятия не имеем, кто адресат.
— Неплохо, — сказал Моркоу. — Какие-нибудь приметы?
— Девушка с короткой стрижкой ничего больше я не знаю. Сообщения подписаны «Иллас».
Ваймс расхохотался.
— Все понятно. Большое спасибо, доброволец Хэнкок.
— Переписка преступников с помощью кликов рискует стать настоящей проблемой, — грустно заметил Моркоу, когда они вновь оказались одни.
— Возможно, капитан, — ответил Ваймс. — Главное — сейчас нам известно, что крошка Салли с нами не до конца откровенна.
— Мы не знаем наверняка, что это была она, сэр.
— Да? — ликующе воскликнул Ваймс. — А я, честно говоря, воспрянул духом. Это — одна из наименее изученных вампирьих слабостей. Вкупе с большими окнами и занавесками, которые легко разорвать. Никто не знает, в чем причина. Своеобразное стремление к вечности. Как бы ни были умны вампиры, они искренне полагают, что никто не распознает их имя, если написать его задом наперед. Пошли.
Ваймс двинулся дальше, когда заметил маленькую аккуратную фигурку, терпеливо — и радостно — ожидавшую у двери. Ваймс вздохнул. «Я торгуюсь без топора в руках…»
— Будете завтракать, мистер Грохссон? — спросил он.
— Как приятно! — сказала Сибилла часом позже, когда кареты выехали из городских ворот. — Ты помнишь, когда мы в последний раз ездили в отпуск, Сэм?
— Это был не настоящий отпуск, дорогая, — отозвался Ваймс. Над ними, воркуя, покачивался в маленьком гамаке Юный Сэм.
— Но все-таки было очень увлекательно.
— Да, дорогая. Например, меня пытались сожрать вервольфы.
Ваймс откинулся на спинку сиденья. Карета изнутри была мягкой и пружинистой. Пока она пробиралась сквозь городской транспорт, магическая потеря веса почти не давала себя знать. Поможет ли это хоть как-то? Насколько быстро способна перемещаться компания престарелых гномов? Если граги действительно угнали какой-нибудь фургон, Ваймс настигнет их завтра, когда горы еще будут маячить вдали. А до тех пор, по крайней мере, он отдохнет.
Он вытащил потрепанную книгу под названием «Прогулки по Кумской долине». Ее написал Эрик Уилбрейс — человек, который исходил все тропы, считая овечьи, в Ближних Овцепиках.[20] К книжке прилагалась карта — наиболее достоверная из имеющихся. Эрик был неплохим топографом.
Кумская долина представляла собой сточную трубу. Около тридцати миль мягкого известняка в окружении твердых горных пород. Ее назвали бы каньоном, если бы не ширина. Один конец долины упирался в нижнюю границу снегов, другой сливался с равниной.
Говорили, что даже облака держались подальше от этого унылого места. Впрочем, особой роли это не играло. В долине хватало воды — благодаря талым снегам и сотням водопадов, которые сбегали с окрестных гор. Один из них, под названием Слезы Короля, достигал почти полумили в высоту.
Река Кум не просто текла в долине. Она прыгала и скакала. На полпути она превращалась в лабиринт грохочущих струй, которые то стекались, то рассыпались. Они несли и вращали огромные валуны и целые деревья из лесов, растущих на осыпях в предгорьях. Ручьи, журча, исчезали в провалах и вновь вырывались на поверхность фонтанами — несколькими милями дальше. Их невозможно было нанести на карту — то и дело какая-нибудь гроза в горах обрушивала в реку пару валунов размером с дом и сотню деревьев, перегородив отверстия и образовав плотину. Некоторые плотины держались годами, превращаясь в островки посреди бурных вод; на них вырастали рощи и луга, селились колонии крупных птиц. Потом капризная река сдвигала с места опорный камень, и через час роща исчезала.
В долине никто не селился надолго — по крайней мере, если не умел летать. Гномы пытались приручить реку еще до первой битвы. Ничего не вышло. Сотни гномов и троллей смело во время знаменитого паводка. Большинство так и пропали. Река унесла их в подземные пропасти, ямы и пещеры и погребла навеки.
