— Хорошо, я уеду. Только обещай, что будешь часто мне звонить и рассказывать всю правду.
— Обещаю.
После отъезда Джулии наступила напряженная пора. Все дни Джейк занимался решением вопросов производства кинопроекторов, встречался с акционерами компании и журналистами. Пришлось встречаться даже с мэром города. Днем подобная суета полностью поглощала его, и он даже забывал о событиях, произошедших недавно. Часто звонил Джулии, подолгу разговаривал с ней, в это время он полностью забывал о своих тревогах, о полиции и об Эрденштейне.
Зато ночью начиналась иная жизнь. Жизнь полная страха, тревоги, прислушивания к каждому шороху, тяжелого засыпания и внезапного просыпания, вновь тревожного ожидания и прислушивания, и нового забытья чутким сном. Сколько раз за эти ночи Джейк подкрадывался к окну в спальне, сколько раз, отодвинув краешек штор, он всматривался в темноту, прислушивался к шороху листьев, шуму ветра, сколько раз вспоминал своих товарищей, особенно Герберта Уингли? Постоянное недосыпание мешало работать днем, начались головные боли. Возникло ощущение, что пространство, окружающее его, сжалось и уподобилось небольшому киноэкрану перед глазами, а вокруг темнота. Один раз, полностью измучившись от тревоги и недосыпания, Джейк пошел спать в ванную комнату. Набросал в ванну гору одежды (чтобы было мягко и тепло), надел на уши наушники для стрельбы в тире, и заснул крепким сном до утра. Утром еле поднялся, и только после обеда наступило облегчение.
Сегодня Джейк снова никак не мог заснуть, все прислушивался, вспоминал о пострадавших товарищах. Он боялся тоже не выдержать, хотя, то, что рассказал Галлахер казалось не таким уж и страшным. Однако одно дело услышать, другое дело самому все пережить. Что же они видели такого, почему не вынесли подобного испытания? Может быть, сыграла определенную роль неожиданность? А ему легче, чем всем остальным, он знает, что все увиденное другими людьми не было реальностью, а являлось всего лишь обманом чувств, возникшим в результате работы хитроумного устройства. Он вновь попытался успокоить себя, но тревога не проходила. Ведь другие не выдержали. А каково было Галлахеру? Ведь он ничего не знал, и не растерялся. Какой молодец! Не только не растерялся, но и не утратил способность в такой ситуации анализировать обстановку, и даже влиять на нее.
Было уже два часа ночи. По-прежнему ему чудились необычные звуки, шорохи… Вдруг что-то отчетливо брякнуло по оконному стеклу. Джейк вздрогнул и стал прислушиваться: тишина. Затем прислушивался еще и еще, но ничего необычного не услышал. Он даже подумал, что ничего и не было, как в прежние ночи, что это просто плод его утомленного недосыпанием воображения.
Вдруг, снова звук. Нет, на этот раз он не ошибся. Ведь был же звук, он еще не сошел с ума… Напуганный Джейк подкрался к окну. Он был уверен в присутствии кого-то за стеной, хотя это был второй этаж. Джейк не решился отодвинуть край штор. Переведя дух и прижав руку к груди, чтобы удержать выпрыгивающее от страха сердце, он приложил ухо к стенке, в надежде что-либо услышать. Чувства его были настолько обострены, что ему показалось какое-то движение, шевеление и как бы поскрипывание за стеной. Вот если бы сердце так сильно не стучало, тогда он точно расслышал бы. За стенкой явно что-то было, он это чувствовал.
Неожиданно он снова отчетливо услышал легкий скрежет предмета о стекло. Сердце у Джейка замерло, а затем вновь бешено заколотилось. Он присел и дрожащей рукой отодвинул краешек шторы, заглянул в окно снизу, чтобы никто не заметил его с улицы. В тусклом свете, который пробивался от уличных фонарей сквозь листву деревьев, он отчетливо разглядел два серебристых провода. На одном из них было небольшое расширение, вроде рупора. Джейк с ужасом, не шевелясь, смотрел на них. Через несколько секунд провода плавно двинулись назад и скрылись. Джейк осторожно, чтобы не обнаружить себя, начал приподниматься, чтобы увидеть, куда двигаются необычные провода. Однако ничего не успел заметить, только качающиеся ветки деревьев. Затем раздался звук заводившегося двигателя, еще через несколько секунд он услышал, что от дома отъезжает невидимый автомобиль. Как Джейк не старался разглядеть его сквозь ветки, но ничего у него не получилось.
Джейк прислонился спиной к стене и, скользя лопатками по ней, сел на корточки. Он поднял взор к темному потолку и засмеялся:
— Да, дружище Уингли, тяжко тебе пришлось… Черт побери, как бы самому не свихнуться.
Утром Джейк связался с Саммерсом и рассказал ему о ночном происшествии. Договорились встретиться у Джейка на работе. Они закрылись в кабинете Галлахера, и Джейк в подробностях все рассказал полицейскому.
— А зачем ему два провода? — спросил после паузы Саммерс.
— Для управления, — не сомневаясь, ответил Макгрегори. — Один провод с рупором — это излучатель ультразвука. На конце второго, не сомневаюсь, были миниатюрная видеокамера и микрофон. Это, выражаясь языком кибернетики, обратная связь для качественного управления процессом.
— Понятно, — многозначительно сказал полицейский.
— Непонятно только, что это было: нападение, или разведка, — сказал Джейк, пожимая плечами.
— Возможно, просто примерялся, — начал рассуждать Саммерс, — возможно, ему необходимо изображение вашей комнаты для создания своего «кино»… А впрочем. У меня неожиданно возник вопрос. Вспомните, окно в вашей спальне было открытым, или, наоборот, закрытым?
— Закрытым, — вспомнил Джейк.
— Мне кажется, я понял, в чем дело, — полицейский не скрывал радости. — Теперь все встает на свои места. Насколько я понимаю, действие на человека оказывается за счет звуковых волн определенной частоты. Я правильно понимаю?
— Правильно, — согласился Макгрегори.
— Может ли ультразвук пройти через оконное стекло?
— Точно не знаю, но, скорее всего, не может. А если и пройдет, то будет сильно ослаблен.
— Вот именно. Значит, для действия на человека необходимо беспрепятственное прохождение звуковых волн. Значит, это была неудачная попытка, и виной тому закрытое окно.
— Выходит так, — тяжело вздохнул Джейк.
— Придется спать с открытыми окнами, — смеясь, сказал лейтенант. — Кстати, врачи говорят, что так полезнее для здоровья.
— Я не уверен, что Эрденштейн повторит попытку, — робко сказал Джейк.
— Возможно, — согласился Саммерс. — Однако хочу задать вам один деликатный вопрос. Это необходимо для прогнозирования дальнейшего поведения Эрденштейна… В чем суть вашего конфликта с ним?
