«Я же говорила», — читалось в глазах цвета меда. Антар улыбалась уголками губ, приканчивая свою порцию, и что-то в ее жестах казалось до боли знакомым…
— Мистер Малфой, а у вас домовики готовят? — спросила вдруг она, облизнув губы — мелькнул розовый язычок.
— Разумеется, — недоуменно ответил он.
— Хотите, я научу их стряпать один забавный суп… его мало где едят, но обычно он всем нравится, — серьезно произнесла девушка. — У вас тут щавель растет?
— Да, кажется, — обескураженно ответил Люциус.
— Прекрасно! Я бы научила еще и другому рецепту, но иностранцы обычно с ужасом спрашивают «зачем вы варите салат?», — засмеялась она. — А как мне им рассказать и показать? Вы их позовете?
— Конечно… Минни, эта госпожа хочет вам кое-что объяснить, проводи ее на кухню!
— Да, господин! — кивнула домовуха и уставилась на девушку. — Госпожа, прошу вас…
— Идем, идем, — вскочила та. — О, мистер Малфой, чудный обед! Хотя, думаю, благодарить нужно не вас, а эту вот крошку?
Люциус молча выдохнул, когда золотистый вихрь унесся прочь.
— Как ты? — спросил он сына.
— А? — не сразу понял вопрос Драко. — Все хорошо, папа.
— Ты говоришь так каждый день, — произнес тот. — Но я же вижу…
«А раз видишь, почему не зашел к нему в спальню, не посидел, дожидаясь, пока он уснет? — спросил внутренний голос с интонациями Антар Дьеллор. — Отчего ты вообще никогда его не приласкаешь? Боишься, неженкой вырастет? Вот дурак! Отец тебя колотил почем зря, и что, ты стал меньше любить его от этого? Просто отец знал, когда нужно наподдать, а когда обнять. Сам выучился или как? Поди спроси!»
— Пап, ты меня задушишь… — проговорил Драко сдавленным, но абсолютно счастливым голосом.
— Задушишь тебя, как же, — Люциус отстранил взъерошенного сына. — Какой ты уже большой вырос…
— Ага, в школу скоро, — разом сник мальчик.
— Ну ничего, не успеешь оглянуться, каникулы на носу… А я ведь член Попечительского совета, если совсем невмоготу станет, напишешь, я сразу появлюсь…
Малфой глянул поверх плеча сына: в дверном проеме стояла Дьеллор. Она только указала подбородком в сторону, мол, не стану мешать, мне пора, а он опустил взгляд. Красивая, умная девушка, но единственный сын все равно дороже…
Он слушает меня. И он умеет слышать, это главное. С мальчиком все будет хорошо, его просто нужно отогреть… Ай, но отец слишком холоден для этого! Его просто не хватит на такое…
— А сегодня мисс Дьеллор будет у нас? — капризно спросил Драко назавтра.
— Я послал ей сову, — дипломатично ответил Люциус. Оживший вдруг наследник радовал его несказанно, но странная девушка очень смущала.
— Я обещала, значит, я прибуду, — раздался веселый голос, и Антар в своем бежевом платье материализовалась рядом с ними. — Прошу прощения, вчера я вынуждена была скоропостижно вас покинуть, дела… Вы не обиделись, мистеры Малфои?
— Ничуть, мисс Дьеллор, — натянуто произнес Малфой-старший.
— Ни капли! — заверил Малфой-младший. — Мисс Дьеллор, прошу! Там, — понизил он голос, и девушке пришлось нагнуться, — домовики с утра плачут из-за вашего рецепта! Говорят, не приходилось господ таким кормить, а мне уже любопытно так, что сил никаких нет!
— Ну так сейчас и узнаем, что там настряпали ваши ушастики, — улыбнулась она. Драко галантно подвинул ей стул и уселся напротив. Люциус воздвигся во главе стола и приказал подавать.
— Что это? — спросил он, посмотрев в тарелку, в которой плавали какие-то зеленые тряпки.
— Щавель, — невозмутимо ответила Антар. — А сметану в этом доме раздобыть можно? Благодарю… Драко, рекомендую есть именно так. Да-да…
— А это что? — Люциус выудил ложкой непонятный лист.
— Молодая крапива, — по-прежнему невозмутимо ответила девушка, — нашлось немножко. Вы не сомневайтесь, она вкусная. Мы, бывало, и одуванчики резали в салат.
Малфой-старший сглотнул. Малфой-младший моргнул, поболтал в супе ложкой и принялся за еду.
— Пап, а вкусно, — сказал он, — зря ты не ешь. Мисс Дьеллор, а что вы там такое говорили про вареный салат?
— Это сложно, — вздохнула она и заговорщицки понизила голос: — Но, кажется, я знаю еще одно блюдо, которое точно не придется по вкусу вашему отцу!
— Я хочу попробовать! — выпалил тот.
— Если я смогу раздобыть основу, то попробуете, — улыбнулась Антар.
Люциус молча давился невероятно кислым супом с плавающим в нем вареным яйцом. Утешало одно: Драко снова потребовал добавки.
— Мисс Дьеллор, может, вы не будете называть меня на «вы»? — сказал тот вдруг.
— Мне не сложно, но тогда и ты не зови меня по фамилии.
— Это неприлично, — насупился Драко, но тут же просветлел: — А если я стану называть вас мисс Антар, это ничего? Папа?
— Ничего, — ответил тот. — И правда, мисс Дьеллор, называйте и меня по имени. Я не люблю, когда меня величают «мистером»… в семейном кругу.
— Ну и вы меня тоже зовите Антар, — улыбнулась она. — Если вам позволяет ваша… м-м-м… как ее?
— Родовая честь, — подсказал Драко. Мерлин великий, да когда он в последний раз так улыбался?! — Да, пап?
— Она самая, — согласился Люциус. — Я думаю, она стерпит такую мелочь. Дедушке только не говори, а то у него рука тяжелая…
— Дедушка никогда меня не бил! — запротестовал Драко.
— Так то тебя… — тяжело вздохнул отец, переглянулся с сыном и невольно засмеялся.
Оба еще могут смеяться. Им тяжело, им невесело, но они не утратили этой способности. Старшему проще, он взрослый, он циник. Ну а мальчика я вытащу, чего бы мне это ни стоило…
Если бы Люциуса Малфоя спросили, чем он занимался в тот день, он не сумел бы ответить или понес сущую ересь. Кажется, он вообще ничем не занимался, он взял за руку сына, другую руку предложил иностранке с янтарными глазами и потащил их осматривать имение.
— Вы изверг, Люциус! — сказала через пару часов Антар, присев на поваленное дерево и обмахиваясь сорванной веткой. — Ну жарко же! Ладно я, сына бы пожалели!
— Нечего меня жалеть! — вскинулся Драко. — Я еще столько же пройду… только пить очень хочется, папа.
Он тогда мотнул головой, вызвал домовика с кувшином холодного лимонада и сам долго сглатывал горькую слюну, дожидаясь, пока напьются сын с гостьей. Мог бы и еще попросить, но это почему-то показалось неправильным…
Антар отбыла, и солнце, словно дожидалось этого, начало клониться к закату.
— Пойдем домой, — тихо сказал Люциус сыну. Тот молча кивнул…
…Десять капель из одного флакона, десять из другого — и приходит сон без сновидений, теплый и ласковый, и никаких кошмаров, только светят из темноты янтарные огни, до которых хочется дотянуться, но не выходит, слишком далеко! А так жаль…
