Логан открыл дверь, попросил Инша отдать ему шнурки, ремень и галстук, затем велел вывернуть карманы и положить содержимое на пластиковый поднос. Теперь надо было сделать опись. Пять фунтов мелочью… Швейцарский армейский нож… Бумажник с двумя двадцатифунтовыми банкнотами… Водительские права… Три кредитные карточки… Карточка клуба «Теско»… Три фотографии: Бриджит, Анна и Софи.
— Мне бы… — Инш откашлялся. — Фотографии…
Логан молча подвинул их ему. Инспектор накрыл фотографии огромной рукой, затем провел толстым пальцем по фото Софи:
— Спасибо…
Он даже не поморщился, когда Логан запер дверь.
Констебль Джекки Уотсон смотрела куда угодно, только не на Логана.
— Как он?
Какой смысл врать?
— Погано. — Логан написал мелом имя Инша на дощечке рядом с дверью.
— Он… — попыталась Джекки еще раз. — Они хотят привлечь его к суду.
— Первое правонарушение, смягчающие обстоятельства…
— Мы закончили служебное расследование… Наверное, я не имею права говорить заранее, но… Мы нашли существенные упущения в том, как Инш вел дело. Инспектор с самого начала решил, что Кен Вайзмен виновен. Он игнорировал другие версии, не рассматривал улики, если это не касалось Вайзмена. Он…
Логан посмотрел на нее и тихо сказал:
— Он хороший полицейский.
— Наш старший инспектор считает, что есть все основания обвинить его в небрежности. — У Джекки, по крайней мере, хватило совести выглядеть огорченной.
— Но ведь это Инш!
— Не важно, пусть хоть Нельсон Мандела. Он всё запутал.
— И вы решили взять его за жабры?
— Лично я никого за жабры не беру. Наше отделение получило указание рассмотреть…
— Он тебе доверял.
Джекки нахмурилась:
— Инш был настолько одержим Вайзменом…
— Эта сволочь убила Софи!
— Мне жаль, но это не имеет отношения к делу. Ужасно, что всё так произошло, но он был одержим задолго до того, как это случилось. И эта одержимость затуманила ему мозги.
— А ты? Разве с тобой такое не случалось? Вспомни, как ты, например, пыталась навесить всех собак на Роба Максинтайра…
Джекки застыла:
— Не понимаю, о чем ты таком говоришь….
— А я тебя прикрыл. Я врал ради тебя.
Пауза.
— Мы же договорились никогда больше об этом не вспоминать. Этого не было.
Логан отступил на шаг:
— Разумеется, не было. — Он посмотрел ей в глаза: — Ты хотела знать, почему мы разошлись? Вот именно поэтому. Тогда всё и пошло наперекосяк, восемнадцать месяцев назад. Дело не в выкидыше. Это произошло той ночью, когда, мать твою, ничего не было.
47
Из женской камеры доносилось пьяное пение. Логан передал Иншу стаканчик кофе, купленный в буфете:
— Что, выдалась шумная ночь?
Инш пожал плечами, отпил кофе и уселся на матрас, покрывающий нары. Нары заскрипели под его тяжестью.
— Наверное, у тебя с собой нет ничего сладкого?
Логан выудил из кармана горсть леденцов, которые вытащил из большой банки на кассе.
— Шоколад растаял бы в кармане.
Инш взял конфету и с трудом развернул фантик. Пакет со льдом, похоже, не помог — костяшки на правой руке сильно распухли.
— О нем что-нибудь слышал?
— Сломанный нос, лишился пары зубов, трещина в челюсти.
Инш кивнул:
— Так они его выпустят?
— Зачем вам нужно было…
— Они его выпустят?
Логан вздохнул:
— Возможно. Вероятно. Не знаю. Так или иначе, это выглядит скверно.
Инш заложил леденец за щеку:
— Ты ведь знаешь, что он убил Брукса, верно?
— Мы обращались в Федерацию. Большой Гари думает, что им удастся наскрести денег и нанять в вашу защиту Шипящего Сида. Может быть, дадут ограниченную ответственность.
— Ограниченная ответственность… — Инспектор «раздел» еще одну конфету. — Я запорол дело, и теперь они вынуждены отпустить этого убийцу под залог… — На лице Инша нарисовалась хищная ухмылка.
— Сэр? Вы в порядке?
— Ты подал мне идею. Если он сядет на тридцать лет, мне до него не добраться. Но если он выйдет на свободу…
— Только не говорите мне, что вы сделали это намеренно! Ну, на допросе в тюрьме…
— Кен Вайзмен должен исчезнуть.
— Вы не можете так поступить! Вы же офицер полиции…
— Был. Был офицером полиции. — Инш взглянул на Логана темными, пустыми глазами. — Ко мне уже неприменимы никакие правила. И нам с Кеном Вайзменом, когда он выйдет, предстоит провести некоторое время вместе.
Логан попятился к двери:
— Нет. Вы не сделаете меня косвенным соучастником.
— Я считал тебя своим другом.
— Вы же говорите об убийстве!
— Он убил Софи. Он убил Брукса, и еще он убил всех этих людей, порубил их на куски и…
— Вас никто не назначал судьей. И вы не можете взять на себя функции палача! Нет никаких доказательств, что Вайзмен…
— Моя маленькая девочка лежит в морге, а все ее внутренности — в пластиковом пакете! Как тебе это в качестве доказательства? — Инш вскочил, лицо его приобрело грозный пурпурный оттенок. — Он выйдет и снова начнет убивать. Такие сволочи, как Вайзмен, никогда не останавливаются, ты ведь это знаешь. Это никогда не кончится. Ты хочешь, чтобы это было на твоей совести, сержант? Хочешь?
— Нет. Но я не стану соучастником убийства.
…еще раз.
48
— Вы хоть имеете представление, сколько сейчас времени? — спросила женщина на другом конце провода. — Всё уже закрыто на ночь… мы не можем нарушать распорядок. Вам придется перезвонить утром.
Логан взглянул на часы. Почти одиннадцать. Комната, как всегда, завалена материалами — протоколы, отчеты, доклады поисковых групп, судебные стенограммы, заявления, психологические портреты… Здесь же пластиковые пакеты с вещественными доказательствами: нож из кухни Маклафлинов, крюк из разрушенной скотобойни, где нашли останки…
— Я понимаю, что уже поздно, но мне нужно срочно с ним поговорить.
Большую часть стола занимал грязный коврик из багажника Кена Вайзмена. Когда-то он весь был пропитан кровью…
Логан снова и снова перечитывал заключение эксперта, пытаясь найти хоть что-нибудь — неважно что, только бы удержать Вайзмена в тюрьме. Ради Инша…
Раздались приглушенные звуки — трубку, очевидно, прикрыли ладонью, — затем снова раздался женский голос:
