— А мы не можем просто привлечь внештатных укладчиков?
— И чем им платить? Каждому по незаконной диатриме?
— Все настолько плохо?
— Четверг, всегда настолько плохо. Мы снова вот-вот упремся в потолок перерасхода.
— Это не проблема. У меня сегодня вечером крупная сырная сделка.
— Не желаю ничего об этом знать. Когда тебя арестуют, я должен иметь возможность все отрицать. И кроме того, если бы ты действительно продавала ковры, а не носилась повсюду как полоумная, тебе не пришлось бы играть на переменчивом сырном рынке.
— А это напоминает мне, — улыбнулась я, — что сегодня меня не будет на месте, так что не переводи на меня звонки.
— Четверг! — вскричал он в отчаянии. — Пожалуйста, не исчезай, только не сегодня! Ты позарез нужна мне, чтобы принять заказ на новый ковер для вестибюля в отеле «Finis», в полпятого придет представитель Уилтона показать нам их новый ассортимент, и комиссия из Охраны труда и здоровья явится, дабы убедиться, что мы идем в ногу со временем.
— По технике безопасности?
— Господи, нет! По части правильного заполнения бланков.
— Послушай, сегодня к половине шестого мне надо отвести Пятницу на вечер профориентации Хроностражи. За пару часов до этого я постараюсь вернуться и выполнить несколько заказов. Подготовь мне список.
— Уже готов, — сказал он и, не успела я придумать отговорку, вручил мне простыню с кучей адресов и имен.
— Хорошо, — пробормотала я. — Очень эффективно, прекрасная работа.
Я забрала свой кофе и направилась в собственный кабинет, крохотную комнатку без окон рядом со стендом подзарядки электропогрузчиков. Там я уселась за стол и уныло уставилась на выданный мне Безотказэном список, затем рассеянно покачалась на стуле. Брек прав. Я должна-таки рассказать Лондэну, чем занимаюсь, но куда проще жить, пока он думает, будто я работаю в «Акме». К тому же я не только рулила несколькими нелегальными ТИПА-отделами. Это была… скажем так, верхушка очень большого и сложносочиненного айсберга.
Я встала, сняла пиджак и только собралась переодеться в более удобную одежду, как в дверь постучали. Я открыла, и моему взору предстал крупный мускулистый мужчина на несколько лет младше меня, выглядевший в униформе «Акме» еще нелепее, чем я, хотя вряд ли кто-нибудь когда-нибудь рискнет ему об этом сообщить. Спускавшиеся почти до пояса длинные дреды были небрежно стянуты лентой на затылке, и весь он был щедро обвешан цацками наподобие тех, что так нравятся готам: черепа, летучие мыши и всякое такое. Но это делалось не для красоты, а для защиты. Передо мной стоял бывший оперативник ТИПА-17 Кол Стокер, самый удачливый истребитель вампиров и охотник на оборотней в юго-западной Англии, хоть и не друг умертвиям, но друг мне.
— С днем рождения, книжный червь, — весело произнес он. — Есть минутка?
Я взглянула на часы. На работу я опаздывала. Не на работу, конечно, поскольку там я уже присутствовала, а на работу.
— Это насчет медицинского полиса?
— Нет, это важно и нужно.
Он повел меня на другой конец склада, туда, где у нас хранились клеи, гвозди и зажимы. Мы нырнули в дверь, спрятанную за рекламным плакатом «Бринтонских ковров», и спустились на несколько ступенек вниз. Большим медным ключом Кол отпер массивную дверь, и мы вошли в то, что я называла изолятором, а Кол — Стремнодряниумом. Его определение подходило больше. Наша работа заводила нас к самым границам вероятности — в место, где даже самые упертые конспирологи покачали бы головами и язвительно заметили бы: «Ну да, как же». Во времена ТИПА нам помогали секретность, кадры, бюджет и неподотчетность. Теперь у нас осталась лишь секретность, бесплатный чай с крекерами и большой медный ключ. Именно здесь Брек держал своих тварей, пока не решал, что с ними делать, а Кол запирал любое пойманное умертвие для наблюдения — в тех случаях, если они подумывали перейти в состояние почти-мертвия или в-основном-мертвия. Смерть, как я обнаружила давным-давно, доступна под разными соусами, и все они довольно-таки невкусные.
Мы миновали камеру, заполненную пятилитровыми стеклянными банками, где содержались пойманные Персонификации высшего зла. Они представляли собой мелкие, похожие на привидения штуки, размером и фактурой напоминающие изрядно послужившее кухонное полотенце, только полубесплотное. Большую часть времени они препирались на тему, кто из них наивысшая Персонификация высшего зла. Но мы пришли не для того, чтобы возиться с ПВЗ. Кол привел меня к камере в конце коридора и отпер дверь. Посреди комнаты на стуле сидел мужчина в джинсах и простой кожаной куртке. Он смотрел в пол, а свет падал сверху, так что я поначалу не разглядела его лица, только стиснутые в кулаки крупные ухоженные руки. Также я заметила массивную цепь, соединявшую его лодыжку с полом, и поморщилась. Хорошо бы Кол оказался прав в данном случае, так как взятие под стражу настоящего человеческого существа являлось однозначно незаконным и могло сильно повредить делу.
— Эй! — окликнул Кол, и мужчина медленно поднял голову и взглянул на меня.
Я узнала его мгновенно и не без легкого содрогания. Это был Феликс-8, подручный Ахерона Аида времен «Дела Джен». Аид снял лицо со своего первого Феликса, когда тот умер, и пересадил его подходящему новичку, склонившемуся перед его злой волей. Как только очередной Феликс погибал, что случалось очень часто, Аид забирал лицо. Феликса-8 по-настоящему звали Дэнни Шанс, но злодей лишил его свободы воли, и теперь тот представлял собой всего лишь пустой сосуд, не ведающий ни жалости, ни угрызений совести. В жизни его не было иного смысла, кроме выполнения приказов хозяина. Загвоздка в том, что хозяин его умер шестнадцать лет назад, а Феликса-8 я видела последний раз в отеле «Пендерин» в Мертире, столице Социалистической Республики Уэльс.
Феликс-8 взглянул на меня с легким оттенком удивления и небрежно кивнул в знак приветствия.
— Где ты его откопал? — спросила я.
— Возле твоего дома полчаса назад. При себе он имел вот это. — Кол продемонстрировал мне уродливого вида пистолет-автомат с искусно расточенным стволом. — В магазине был один патрон.
Я наклонилась к Феликсу-8 и с минуту разглядывала его.
— Кто послал тебя?
Феликс-8 молча ухмыльнулся и взглянул на цепь, надежно защелкнутую вокруг его лодыжки.
— Чего тебе надо?
Феликс-8 по-прежнему молчал.
— Где ты был последние шестнадцать лет?
Ответом на все мои вопросы был ноль внимания и фунт презрения, и спустя пять минут мы с Колом покинули изолятор.
— Кто сообщил о нем?
— Твой сталкер… как его?
