Виктор попеременно вглядывался то в один рисунок, то в другой. Сначала он ничего не замечал. Монохромная, довольно небрежная и неумелая зарисовка похорон юной богини, выполненная через много лет после реальных событий, ни капли не похожа на репродукцию картины похорон её предшественника, нарисованную неизвестным, но бесспорно талантливым художником прошлого. Заметна разница в интерьере одного и того же помещения. Вероятно, маститый художник рисовал свою монументальную картину чуть ли не с натуры, а его потомок — по памяти, причем спустя десятилетия. Этим всё объясняется.
— Разная степень детализации, — пробормотал Новиков.
— Да, — безразлично подтвердил профессор, согласившись с тем, что нерадивый студент видит перед собой лишь, например, текст на стене и говорит профессору, что перед ним действительно текст, но при этом так до сих пор и не удосужился прочесть написанное.
— Подождите, — Виктор начал видеть различия. — Предка хоронили в простом саркофаге, а…
— Ну-ну? — не вытерпел Коллинз.
— А девушку, — Новиков вдруг удивленно повернулся к коллегам. — Черт возьми, — пролепетал он. — Это то о чем я думаю?
— Не плохо было бы узнать, о чем вы думаете, молодой человек, — слегка насмешливо произнесла Кармен своим хрипловатым низким голосом.
— Напоминает установку для… криогенного биостаза, — наконец смог выдавить из себя изумленный этнолог.
— Молодец, — похвалил Амматаал. — Это самая главная интрига. Морозильная камера. Многие специалисты согласны с подобной трактовкой. Слишком очевидно. А был ли искренен художник? Не выдумал ли? Вопрос до сих пор открыт. Легенды не рождаются на пустом месте, значит, дочь Солнца действительно похоронили незадолго до катастрофы. В легенде говорится, что она не умерла. А рисунок подтверждает легенду и даже подсказывает нам рецепт — биостаз или что-то в этом роде. Но был ли искренен художник? Не выдал ли он желаемое за действительное. Ведь если дочь Солнца жива… это огромный стимул для людей, переживших ядерную катастрофу, спрятавшись в подземельях. Власть правителя Атенрета была не только абсолютна, но и очень популярна. Его поддерживали практически безоговорочно. Он правил одиннадцать местных лет и избирался, либо переизбирался всеобщим тайным голосованием. Впрочем, я отвлекся от темы, да и вам, господин Новиков, должно быть об этом известно. Не стану повторяться, скажу лишь, что для людей, сидящих в подземных убежищах и знающих о том, что им больше никогда своими глазами не увидеть небо и солнце, требовалась хоть какая-то отдушина, хоть какой-то лучик надежды во мраке безысходности. И этой надеждой была якобы живая дочь Солнца. Вера в неё воодушевляла людей… хоть какое-то время… А поскольку современные технологии тогда ещё не были забыты, то нет ничего удивительного в том, что художник изобразил на рисунке криогенную камеру. Рисунок давал людям надежду на светлое будущее и носил, скорее всего, пропагандистский характер. Это моя точка зрения. Ведь так называемый рисунок — вовсе не рисунок. Это гигантская гравюра на металлической стене размером шесть на восемнадцать метров. Её обнаружили в огромном подземном городе посреди пустыни. Жаль, что последние обитатели города, которые никогда не видели неба и солнца, умерли через триста лет после катастрофы.
— Уважаемый Амматаал не верит в легенду, — усмехнулась Кармен.
— В легенду я верю, — отмахнулся Амматаал. — При соответствующем усердии и везении, думаю, нам удастся обнаружить саркофаг юной богини, но… на криогенную камеру не рассчитывайте, дорогая Кармен. Наша первостепенная задача исследовать храм, а не заниматься поиском призрачной мечты. Это авантюризм.
— Мне кажется уважаемый Амматаал, — Кармен не успела высказать словами свое возмущение, — думает…
— Поживем — увидим, — поспешно прекратил дискуссию Коллинз. — Задачи экспедиции ясны.
Коллеги согласились, но каждый, разумеется, остался при своем мнении.
— А какова судьба отца «богини»? — поинтересовался Новиков.
— Он доживал свои дни в том самом подземном городе, который мы изучали в прошлом году, — снизошла до ответа Кармен.
— А почему нет никаких данных по этому городу? Где пресс-релиз? — удивился Виктор.
— Материалы еще не систематизированы, — уклончиво и поспешно промямлил Коллинз.
А Новиков понял, что археологи натолкнулись на что-то необычное и пока помалкивают. Ведь не зря они вместо изучения огромного подземного сооружения, по которому можно спокойно ползать с кисточкой и лопатой в руках ещё лет десять-двадцать, вдруг переключились на Храм Солнца. Что-то произошло. Не гравюра ли заставила? Вряд ли. Археологи взрослые люди. А поиски, связанные с подтверждением легенды, больше напоминают авантюру. Коллинз до этого не снизойдет. Он не добродушный авантюрист, в нем живет прагматизм. Значит, прошлая экспедиция обнаружила что-то более существенное.
Виктор усмехнулся. Пока профессора темнят и скрывают от него львиную долю фактов. Ладно, наберемся терпения. Пока, Новиков, ты ещё не входишь в категорию «своих людей». Надо проявить терпение и внимание. Всему свое время.
Перед сном Виктор воспользовался услугами непространственной связи. Он связался с Землей, поговорил с родителями, сказал, что с ним все в порядке, обрисовал первые впечатления об Атенрете, после сигнал вновь преодолел пространство и время и устремился на Мениолу. Кейна обрадовалась, увидев супруга. Она улыбалась и беспрестанно что-то рассказывала, повествуя о нехитрых житейских новостях, но в уголках очаровательных глаз затаилась неподдельная грусть. Скрыть грусть Кейна не смогла, как бы не старалась. Виктор всеми правдами и неправдами попытался успокоить любимого человека. Он тщательно подбирал слова, сказал так много душевного и теплого, а потом, сам того не желая, приукрасил рассказ о чужой планете. Но жена все равно беспокоилась и в конце разговора совсем перестала скрывать охватившие её чувства. Ситуацию спас тесть. Он неожиданно вступил в разговор, и двум мужчинам удалось таки успокоить одну женщину. Сенукар подробно расспросил зятя о нынешнем положении дел на планете, о предстоящей экспедиции и остался вполне доволен состоявшейся беседой. А потом попросил передать привет Амматаалу и рекомендовал держаться поближе к нему, сославшись на то, что Амматаал и Сенукар давние добрые знакомые, когда-то, много лет назад, вместе служили в ФСБР. Амматаал пользовался полным доверием тестя. Сей факт надо учесть. Так подумал про себя молодой этнолог.
Неизвестно для чего Виктор вышел на улицу, видимо интуитивно решил подышать свежим воздухом перед сном. Но он был не одинок в своих желаниях. В бревенчатой беседке сидела темная и несколько грузная фигура. Приблизившись, Новиков узнал Амматаала.
