- Да, - кивнул я, дабы развеять ее сомнения. - Прямо сейчас. Только давайте зайдем в комнату, а то в коридоре как-то неудобно... А лучше сразу пойдемте ко мне в спальню, там для нас есть все условия, - особенно хороший нож для резки шоколада и широкие фарфоровые тарелки, даже где-то был коньяк и вино...
Ирен, задыхаясь от возмущения, попятилась, и пискнул что-то на тему бесстыдника и хама, скрылась так же быстро, как и появилась, только подол сиреневого платья мелькнул за поворотом. Я пожал плечами - не хочет шоколада и не надо, больно нужно ее уговаривать, мне же больше достанется.
Но горевать по поводу предательства единственной барышни в замке, (Милена извини, но ты для меня далеко не барышня) мне не пришлось. Шоколад таял под моими нежными прикосновениями, растекался сладкой патокой под поцелуями и норовил так и выскользнуть из пленительных объятий, чтобы не сгореть в огне моей любви. Вся одежда, руки и губы были в его восхитительной плоти, и я все не мог ни как оторваться от бюста, дабы сконцентрироваться и переместиться к себе в комнату, где больше никто бы не мешал нашему уединению.
Вроде ко мне подходил Эдвард и интересовался, почему я обидел Ирен... Я точно не помню, что ему ответил, вроде сетовал на то, что девушки в наше время пытаются отнять у честных людей шоколад. Не помню... я тогда занимался более важным делом - отгрызал нос бюсту Ярослава. Но ушлый дракон, как и принцесса, решил отобрать мою последнюю радость со словами: "С тебя хватит". Но не тут-то было! Я, пылая от праведного гнева и стремясь спасти свою любовь, умудрился как-то переместиться в холл замка и наткнулся на обескураженную моим внезапным появлением Ирен.
Она так была рада моей несравненной персоне, что изумленно воскликнула:
- Ники?! - хотя, через пару мгновений исправилась и произнесла что-то более осмысленное, но все такое же глупое. - Никериал! Как вы здесь очутись и в... в каком это вы виде?
Несмотря на мое безоблачное настроение, глубоко в душе я оскорбился ее замечанию, (шоколада много не бывает, даже если он на одежде и лице!), но, несмотря на все обиды, вновь великодушно предложил перемирие.
- Так вы подумали на счет моего предложения, милая? - лучезарно улыбаясь, я подошел к остолбеневшей девушке и взвалил ее на ее плечи, тобишь руки, великую ценность - бюст. Под тяжестью нескольких килограммов подтаявшего шоколада она от неожиданности присела, но сокровище из рук не выпустила. - Хотя отрицательного ответа я не принимаю, мне одному скучно.
- Скучно? - пролепетала она, крепко обхватив бюст, и заинтересованно посмотрела на меня. - А что за предложение?
Но я уже не слушал принцессу, сконцентрировавшись на координатах своей комнаты. Как только мне удалось поймать ту ниточку энергии, которая указывала путь безопасной телепортации, я крепко хватил Ирен за руку и мы вмиг очутились в моей спальне. Вот теперь точно никакие драконы не смогут отобрать у меня мою прелесть, а с Ирен так и быть, я поделюсь.
Спальня как всегда радушно встретила своего хозяина неубранной постелью, раскрытым комодом, разбросанными на полу вещами и комками бумаги, захламленным письменным столом, стареньким полинявшим диваном и книжными шкафами заполненными книгами и свитками. "Творческий беспорядок" - ласково называл я свою милую, уютную обитель, хотя Милена со мной категорически была не согласна, однажды взглянув на то, что творится в этой комнате, она впервые в жизни потеряла дар речи и некультурно упала в обморок. Зато до сих пор обходит мою спальню десятой дорогой и больше никогда не заикается о том, что пора там прибраться, говоря, что "это" уже никак не разгрести.
Дав полюбоваться шокированной принцессе на мою обитель, я смахнул рукой с небольшого столика, стоящего напротив дивана какие-то бумаги, недоеденный обед недельной давности и сломанные перья, взял из ее рук бюст и водрузил на расчищенную поверхность. Так, полдела сделано, осталось найти тарелки, нож, и вино... Вроде они были в комоде...
- Так, - я повернулся к Ирен, которая с непередаваемым выражением лица смотрела на заляпанную растаявшим шоколадом одежду и руки. - Присаживайтесь... - я взглянул на свой старенький, заваленный одеждой и какими-то свитками диван и перевел взгляд на неубранную постель. - Присаживайтесь... на кровать и чувствуйте себя как дома.
Ирен перевела несчастный взгляд синих глаз на меня и покорно села на постель, вытерев грязные руки об мою простыню. Похоже, возмущаться и требовать вернуть ее обратно она не спешила, здраво рассудив, что сие действо бесполезно или же восхитившись моей чудесной спальней, которой уже пару десятилетий не касалась рука Милены. Думаю второе, все же ее убранством занимался я.
Пристроив даму на кровати, я поспешил за ножом, чтобы отрезать восхитительный кусочек шоколада для нее и обратить принцессу в свою веру. Она проникнется величием и почувствует многогранный вкус этой сладости... и потом разгневанной Милене можно будет сказать, что бюст уничтожил не я, то есть я, но не в одиночестве, а вместе с Ирен. Этой девчонке домовая почему-то благоволит и, следовательно, узнав, что она тоже добровольно участвовала в осквернении ее творения наказание не последует или же будет сильно смягчено. Конечно, это глупо пытаться не расстроить свою служанку, но у нее порой такой характер... да и еду она мне готовит... да и если я ее разозлю, то она начнет ретиво выполнять свои обязанности да так, что потом я ничего не найду.
Стремительно подойдя к заваленному свитками, книгами и каким-то хламом буфету, я его открыл и попытался отыскать нож, но почему-то под руки постоянно попадалось что-то не то и чтобы ненужные вещи не мешались, я стал их выкладывать. Тарелки, толстые черные свечи, вино... по мере опустошения буфета лицо Ирен все больше принимало удивленно-смущенное выражение лица. Не выдержав неизвестности или же не в силах больше терпеть разлуки с шоколадом, она встала с постели и подошла к буфету, став подозрительно рассматривать мое лицо.
- Ники, - робко улыбаясь, с придыханием проговорила принцесса и дотронулась пальцами до моей щеки. Я вздрогнул, изумленно взглянув на девушку. Что на нее нашло? - Право, вы так меня смущаете, - прошептав эту фразу, она провела пальцем по моим губам и слизнула с него шоколадную патоку. - У вас такие сладкие губы, Ники...
- Конечно, - с изумлением взирая на Ирен, проговорил я, - это же шоколад.
С чего это она... стала покушаться на мой шоколад. Но внезапно, уловив одну безумную мысль, я успокоился, облегченно выдохнув. Ну, Микио, ты подлец.
- И часто мы так... - подмигнула она, прижавшись ко мне, - шоколадим?
Я серьезно задумался. С одной стороны это наглый иллюзионист, который проказничает как мелкая домовая нечисть у меня в замке, а с другой стороны - добровольный собутыльник... то есть, партнер по поеданию шоколада, на которого можно потом будет свалить всю вину.
- Каждый день, - серьезно кивнул я, отцепив от себя девушку. Хочет поиграть? Я ему предоставлю эту радость. - Обмажемся шоколадом, ляжем на ложе и играем в карты на облизывание шоколада. Как же так, Ирен, вы это забыли?
- Да? - изумилась Ирен-Микио и счастливо улыбнулась. - Я с удовольствием поиграю. Кто первый?
- Сейчас, - пробормотал я. - Только найду нож...
- Нож? - побледнела девушка. - Зачем нож?
- Чтобы устроить кровавую оргию после шоколадопроцедуры, - как маленькому ребенку объяснил я оторопевшему иллюзионисту, пребывавшему в обличии принцессы. Как по волшебству столовый серебряный нож тут же нашелся. Я счастливо улыбнулся, но вот Микио от моей улыбки что-то побледнел и, попятившись назад, упал на постель.
- Ой, - хихикнул я, облизав лезвие столового прибора, и нетвердой походкой кинулся к бюсту за следующей порцией шоколадной эйфории, а то что-то меня начало отпускать. - Проговорился. Ну ничего, шоколада хватит на всех... а если нет, потом еще что-нибудь придумаю, - водрузив в податливое шоколадное тело нож, я повернулся к бледной Ирен. - И вообще, Микио, я сразу догадался, что это ты. Иди, найди тарелки, а не то в руки шоколад наложу.
Эмоции страха и ужаса вмиг схлынули с лица Ирен-Микио, и он обиженно прогнусавил:
- Так нечестно... Ты испортил мне всю игру, Ники! Вот скажи, где я дал слабину?
Вдыхая сладкие пары какао и сахара я не расслышал его претензии и неохотно оторвавшись от этого занятия, отмахнулся от приставучего иллюзиониста. Пускай не привередничает и будет рад тому, что я ему оказал великую честь разделить со мной шоколад.
Не допившись от меня нужной ему реакции Микио, вместо того чтобы вернуть себе прежнюю внешность надул губки, как любила делать это Ирен и скрестив руки на груди, с удобством разлегся на моей постели, став что-то бормотать себе под нос. Я расслышал фразы: "Грудь мешает", "Корсет жмет", "Платье неудобное", "Шпильки голову колют", "Спина чешется".
