Эта безумная компания, собираясь вместе, сводила Владу с ума. Ацкий после своего излечения идиотничал больше прежнего: валькер намеренно пользовался тем, что его не могла тронуть ни одна фурия, и злил Синицину при каждом удобном случае.
– Хамишь… – Синицина прищурила глаза. – Неприкосновенный ты наш…
– Гы-гыы!!! – подскочив к кровати, на которой сидели фурия с Ивлевой, валькер схватился за железное изголовье и приподнял его над полом. Обеих девчонок подбросило на пружинах матраса. Влада, уже зная, что дальше произойдет, кинулась спасать свои вещи.
– Да не трогайте вы мои учебники!!! Своими бы швырялись!
Не став дожидаться, пока в него полетит тумбочка, Ацкий сгреб Владу в охапку и вывалился вместе с ней в окно. Они тут же взмыли вверх, над крышами, на которых сейчас расположился факультет Валькируса. Смотрелось это и захватывающе, и дико одновременно: где-то внизу огнями кипела жизнь ночного Невского, а на крышах – толпы нечисти и десятки горящих в темноте глаз.
Политинформация еще не началась, но Янчес уже что-то браво трещал, а увидав подлетающих, – замахал руками, показывая, куда садиться.
– Валькирус, не спать, приближается ректор! – декан был весел, несмотря на мрачные заспанные физиономии, как минимум трети факультета. – А пока у нас есть пара минут – весь факультет срочно вспоминает теорию полетов. Ацкий, какие виды виражей вы помните?
– У Димочки огромный опыт виражей в личном плане, – поддела Эля Флаева. – Не совсем полеты, но-о…
– Тьфу на тебя, ехидна! – Ацкий, который еще только собирался приземлиться и завис в метре над крышей, держа в охапке Владу, не нашел ничего лучше, как замахнуться ею на Флаеву. И Влада, и валькирия дружно взвизгнули – в результате по шее от обеих получил Ацкий, а декан наслаждался зрелищем, ожидая, когда возмездие закончится.
– Виражи, Янчес Спавыч, бывают боковые, прямые, на быстром полете, с подветрием… – начал перечислять Ацкий, потирая ушибленный затылок.
– Вираж с переворотом! – весело крикнул кто-то.
– Еще горизонтальный и вертикальный взлет, – добавила Влада, вспомнив, как Ацкий поднимался в воздух после приключений в бассейне Носферона.
– Молодца, Огнева! – обрадовался декан. – Надеюсь, с политинформации ты не сбежишь, а?
– Если только не выгонят, Янчес Славыч, – Влада произнесла это так громко и спокойно, что удивилась сама.
Даже если ее сейчас исключат из Носферона, – а еще год назад кошмара хуже этого ей было и не придумать, – сейчас больше всего она боялась другого: не найти ту самую светлую зловоротню и потерять надежду.
Однако, когда на крыше появилась Ада Фурьевна, а вслед за ней и деканы факультетов, первой темой начавшегося собрания стал вовсе не скандал с дракой в душевой и наказание виноватых.
– Как вам всем известно, неделю назад Петербург получил надежную охрану от прямого вторжения, – начала свою речь Ада Фурьевна. – Отныне и навсегда город защищен и от непрошеных гостей тайного мира, и от светлых охотников. Въезжать и выезжать теперь можно только по особым разрешениям Темного Департамента, но я надеюсь, что все ваши семьи уже здесь и в безопасности. Однако все мы знаем, что на территории города много не только наших зловоротен, но и вражеских ротонд. Попрошу вас, Флаева, напомнить кое-кому…
– Ротонда это древние сооружения, оставшиеся со времени прошедших войн между нечистью и светлыми магами, – серебристым голоском пропела Эля. – Все эти постройки в форме круга, и могут выглядеть в городе как угодно. Станция метро площадь Восстания – кругляк, например. Или круглый двор Академии Художеств. В мирное время ротонды отшвыривали нас, чем мы пользовались иногда, как транспортом.
– Достаточно, спасибо, – прервала ее ректорша. – На данный момент мы просто игнорируем, обходим стороной эти сооружения. Ротонд в Петербурге немало, но все они пока что только напоминание о том, чем когда-то были. Но когда-то каждая из них горела ярким светом, оглушая и ослепляя нечисть. Они были смертельно опасны, поскольку древние легенды рассказывают, что из ротонд могли появляться светлые маги и наносить нам удары, – Ректорша помолчала, потом добавила: – Если вторжение в город через ротонды произойдет, то мы быстро выгоним врага, благодаря охранной стене. И второй раз нападения через ротонды она уже не допустит, стена перекроет для светлых даже эти тайные пути…
– Та-ак, – протянул Ацкий. – Ада Фурьевна, некромант что – движется на Питер?
– Дмитрий, политинформация – это не собрание домовых, где обсуждаются слухи, – отрезала фурия. – Но от Темного Департамента поступили указания для студентов. Во-первых, валькеры и валькирии начинают ночные облеты города. Следить за ротондами – вот ваша задача. Малейшее изменение, свечение или гул, который они начнут издавать – и мы объявляем тревогу.
Второе – огромное количество темных семей, которые переехали в город, убеждены в том, что в нем, за стеной, нет никакой опасности. Беспечность в случае тревоги может стоить им жизни. Поэтому студенты всех факультетов с сегодняшней ночи будут обязаны обходить адреса, по которым живут переселенцы, и распространять информационные листовки от Темного Департамента.
– А правда могут напасть, даже здесь, где столица? – донесся перепуганный голосок какой-то первокурсницы.
– Нельзя исключать таких попыток, – ответил Горан Горанович. – Город защищен на века, но вражеские сооружения-то остаются, их не уберешь. Итак, зловоротен много, нечисти туда переехало еще больше, надо обойти адреса, посмотреть – везде ли порядок. В некоторых идут бои местного значения между домовыми кланами.
– А нам их разнимать, типа… – проворчал Костя Орлов, симпатичный валькер, похожий на свою фамилию из-за глубоко посаженных глаз и горбатого носа. – Упертые ведь, особенно Грозные или Клоповы. Попробуй им что-нибудь объясни… начинают орать, что это их исконные места еще со времен динозавров!
– Собрание считаю законченным, – объявила ректорша. – Можете подходить к Лине Кимовне и Янчесу Славычу за информационными листками. Огнева, подойдите ко мне.
Влада вдруг заметила, что Ада Фурьевна вопросительно смотрит на нее, делая приглашающий жест. Приближаться к ректорше, которая сидела на соседней крыше, пусть та и находилась очень близко, было непросто. Сейчас Владе казалось, что все глаза вокруг следят за ее неловкими движениями.
– Здравствуйте, Ада Фурьевна.
– Огнева, как вы себя чувствуете? – голос фурии был вкрадчив и мягок. – Вы сильно пострадали во время драки?
– Вовсе нет, – пожала плечами Влада.
– Но мои глаза видят, что сильнейший вампир, которому для пропитания даже не нужно контактировать с человеческой массой, сейчас ослаб. Вы посреди огромного мегаполиса, и еды для вас здесь более чем достаточно. В то же время вы только что с трудом преодолели прыжок в три метра между крышами.
– Мне сейчас не хочется есть.
– Плохо, очень плохо. Я отстранила вас от занятий в Носфероне вовсе не из-за драки. Вы оговорили себя, сказав, что напали первая – смешно и наивно пытаться так обмануть деканат!
И даже не из-за того, что вы не явились на собрание, а умчались из Носферона в неизвестном направлении. Хотя это серьезный проступок. К тому же я прекрасно помню, как вы отозвались о Носфероне, сбросив его значок…
– Простите, Ада Фурьевна. Я жалею об этом. – Влада невольно потянулась рукой к значку, будто просила прощения и у него.
– Жалеете, – змеиное личико ректорши расплылось в ласковой улыбочке. – Что ж, одного сожаления недостаточно. У вас нет привилегий в тайном мире до особого распоряжения Темного Департамента. Поэтому ваше отстранение от занятий остается в силе.
– Ада Фурьевна, это слишком, – вмешалась Лина Кимовна. – Тановская отделается ничем, а ведь все знают, кто на кого напал.
– Тановская будет извиняться публично, как и весь факультет троллей, – отрезала фурия. – Но кто ответит на вопрос, почему вампир намеренно держит себя на голодном пайке и не в состоянии дать отпор троллям? В нашем университете случаются конфликты между студентами. И с одного факультета, и с разных. Но каждый из студентов способен за себя постоять, у каждой нечисти есть свои возможности. А вы, Огнева? Мы ведь всерьез подумывали о том, чтобы перевести вас на другой факультет, туда, где учатся подобные вам. И как же вы могли бы выжить среди вампиров, если не смогли справиться с троллями?
– Вампир может долго восстанавливаться после потрясений, – заступился Янчес, который до сих пор прислушивался к разговору и хранил молчание. – Я призываю к пониманию: ей очень трудно пережить потерю родственников. Огнева может, ввиду… ммм… к примеру, подготовки к балу, перейти временно на заочное обучение, – вкрадчиво продолжил валькер. – Ведь это входит в права студентов, не так ли, уважаемая Ада Фурьевна? В особенном случае один раз за время учебы можно взять что-то вроде академического отпуска, продолжая приходить на экзамены.
