Аделаида Фортель - Сказка про драконью шкуру

— Простого не простого, а когда твой знатный папенька в бархатном камзоле за троном отирался, мой отец победил великана Оглоеда и спас все государство от разорения.

— Ха! Нашел чем хвалиться! — не успокаивался Пятый рыцарь. — При дворе говаривали, будто Оглоед сам дух испустил, от старости, а твой папаш только и преуспел, как уже с мертвого великана голову снять да в глиняном горшке королю доставить.

Слово за слово, не успели прочие рыцари опомниться, как Третий с Пятым сцепились, не на смех, а на совесть — чисто по-рыцарски: кони храпят, металл бряцает, мечи со свистом рассекают воздух и, сталкиваясь, высекают холодные искры. И спустя мгновение Третий рыцарь, размахнувшись, рубанул по плечу Пятого, нанеся своему врагу смертельную рану, и сам упал на землю, напоровшись на копье.

Четверо рыцарей смахнули с глаз скупые рыцарские слезы и похоронили своих товарищей на берегу реки, возложив на свежие земляные холмики шлемы и алые дикие розы. Очень эффектно получилось, жаль, что больше оценить было некому. А вот с памятной надписью заминка вышла. Неловко как-то было писать: «Поубивали друг дружку в обоюдном бою», не героически это звучало. Поэтому рыцари, изрядно помучавшись, нацарапали на большом валуне следующее:

«Под этим камнем покоятся отважные рыцари сэр Бартоломью Поттер и сэр Чарльз Бриллиант, погибшие в неравном бою с великаном».

— Нет, пожалуй, так не годится, — сказал Седьмой рыцарь. — Посмотрят люди на этот камень и скажут: «Что это за рыцари были, которые вдвоем одного великана одолеть не смогли?» Надо было написать: с отрядом великанов. Нет, с армией великанов. Да! Именно так: «Под этим камнем покоятся отважные рыцари сэр Бартоломью Поттер и сэр Чарльз Бриллиант, погибшие в неравном бою с армией великанов» — вот так будет величаво и поэтично.

Первый рыцарь взял в руки свой кинжал, исправил «м» в слове «великаном» на «в» и добавил сверху галочку и «армией».

Посмотрели рыцари, нет, все равно что-то не то… Не хватает чего-то…

— Мистики и волшебства не хватает, — подвел итог Первый рыцарь. — Надо уже если великанов, то необычных каких-нибудь. Чтобы люди знали, насколько великий подвиг совершили наши товарищи.

— Точно! — подхватил Седьмой. — Давайте напишем «с армией великанов-циклопов». А, впрочем, нет. Циклопов не годится. Это слово в наших краях редкое, его не всякий знает. Посмотрят люди на этот камень и скажут: «Что это за циклопы такие? Уж не карлики ли?» Надо было написать: с отрядом шестируких великанов. Нет, двадцатируких… Да что там мелочиться в самом деле! Неужели мы для своих товарищей пожалеем жалких сумм. С отрядом сторуких великанов — вот так надо написать! «Под этим камнем покоятся отважные рыцари сэр Бартоломью Поттер и сэр Чарльз Бриллиант, погибшие в неравном бою с армией сторуких великанов» — и величаво, и поэтично.

Первый рыцарь снова взял свой кинжал и прицарапал «сторуких».

— А как же мы забыли указать, что рыцари эти были подданными Прекрасной Принцессы! — охнул Четвертый рыцарь. — Ведь придут люди, посмотрят на этот камень и скажут: «Интересно, а какого правителя мы должны благодарить в своих молитвах за то, что он не пожалел своего войска ради нашего благополучия? И какому правителю мы должны приносить благодарственные дары?» Не хорошо получится!

Первому рыцарю все это уже порядком надоело, но он был настоящим воином, воспитанным в терпении и выдержке. Поэтому он снова достал кинжал и старательно вывел: «Верноподданные Прекрасной Принцессы». Эта надпись совсем наползла на имена рыцарей, а на месте буквы «и» в слове «принцессы» оказалась дырочка, так что вышло «верноподданные Прекрасной Прынцессы», но Первый рыцарь исправлять получившийся ляп отказался категорически.

— Хватит, — рявкнул он и решительно влез на коня. — Пора дальше двигаться.

Скоро сказка сказывается, но нескоро дело делается, и сколько наши рыцари по полям и лесам добирались до Зеркального озера — уже неизвестно. Их самих об этом спрашивать — дело пустое, все равно по рыцарскому обычаю преувеличат так, что ни одна черепаха не поверит. Известно только, что к концу пути Первый рыцарь начал писать поэму о смысле жизни и так увлекся, что и говорить, и думать начал величественным ямбом. Четвертый рыцарь совсем исхудал от тоски и любви. Седьмой накопил столько впечатлений от дороги, сколько за всю свою жизнь не получал. А чем был занят молчун Десятый, никто так и не узнал. Так и добрались до Зеркального озера, места обитания Зеркального дракона.

А красотища там — просто невероятная! Озеро, как стекло, гладкое и в нем все прибрежные деревья вверх ногами отражаются, а в самом центре, как желток в яичнице-глазунье, лежит на воде отражение солнца. И все-все, что в этом волшебном озере отражалось, увеличивалось в двое: пролетит над озером чайка, а ей вслед по поверхности озера точно такая же мчится, вынырнет из глубины рыба, а ей навстречу точно такая же рыбина появляется.

Обмерли рыцари от такой красоты. И каждый, как водится, на минуточку задумался о своем. Первый тотчас добавил в поэму строфу о обманной красоте природы, Седьмой захотел купаться, Десятый хмыкнул, а Четвертый, как всегда, не отличился оригинальностью и вспомнил Прекрасную Принцессу.

А когда восхищение немного улеглось, стали рыцари думать, что дальше делать. Надо же как-то дракона вылавливать.

— Драконов на девушек ловить надо, — сказал Первый рыцарь. — Я слышал, они на девушек очень клюют.

— А где же мы девушку возьмем? — удивился Седьмой рыцарь.

— А мы ее и брать не будем, мы ее сымитируем. Ну-ка, кто из нас больше всего на девушку похож?

Тут все посмотрели на Четвертого рыцаря, а он в свою очередь запротестовал:

— Неправда! Я на девушку нисколько не похож! Ну, где, скажите, вы видели девушку такого недюжинного роста?

Тут все дружно вспомнили красавицу Марию.

— Ну, хорошо. Тогда подумайте, видели ли вы девушек с такими стальными мускулами?

И все опять вспомнили красавицу Марию.

— Ну, допустим, — не унимался Четвертый рыцарь. — А где вы видели девушку с усами?

Тут все снова дружно вспомнили красавицу Марию, и Четвертый рыцарь понял, что больше аргументов у него нет.

— Ладно. Раз так нужно для нашей Прекрасной Принцессы, будь по вашему. Только пообещайте мне, если со мной что-нибудь случиться, передать Прекрасной Принцессе, что я любил ее больше жизни.

Рыцари пообещали, раздели Четвертого до исподнего и привязали к столетней сосне. А сами отошли в сторонку, за кустами спрятались и стали ждать.

Ровно в полночь, когда вместо солнечного желтка посередине озера распласталась луна, вода забурлила и вынырнул из глубины зеркальный дракон. Он был так огромен, а в его гладкой шкуре так ясно отразилось ночное небо со всеми своими звездами и перевернутой вверх ногами луной, что рыцарям показалось, будто встает из озера башня из стекла. Нет, рыцари не испугались. Им, как настоящим рыцарям, страх был просто неизвестен. Но опешить, опешили. Так опешили, что даже дышать перестали. А когда пришли в себя, озеро уже снова было гладким, а от Четвертого рыцаря осталось только оборванная веревка.

— Ну и дела! — охнули рыцари и бросились от озера прочь. Нет, они, конечно, не испугались. Они просто рассудили, что утро вечера мудренее, надо выспаться как следует, а потом уже на свежую голову соображать, что дальше делать. А спать лучше в сухом и прохладном месте, от воды подальше. Чтобы не простудится.

Утром рыцари снова стали решать, из кого на этот раз девушку делать. На Первого даже думать не стали, настолько он был авторитетный: поэт, философ и мастер отпираться. И Десятый так многозначительно поигрывал палицей, что на него тоже не подумали. А Седьмой был настолько глуп, что даже на роль девушки никак не подходил.

— Придется в ближайший город идти, — решил за всех Первый рыцарь. — И там настоящую девушку ловить.

Сказано, сделано. Рыцари оседлали коней и к полудню вошли в ворота столицы Зеркального королевства. И почти сразу встретили очень милую девушку в белом платье. Она возвращалась домой и несла с базарной площади корзину свежих роз. Рыцари, недолго думая, эту красавицу сцапали, заткнули ей рот носовым платком, накинули на голову мешок, привязали к седлу и помчались обратно на озеро.

К полуночи управились. Девушку, как могли, успокоили, привязали к дереву и засели в кустах. Сидят час, два сидят, третий пошел, а ничего не происходит. Не выныривает дракон и все тут. Тогда рыцари послали Седьмого на разведку, чтобы он к озеру поближе подошел и на месте разобрался, что к чему.

Седьмой рыцарь к озеру подкрался, а вокруг темнотища — ничего не видно. Тогда он еще поближе подошел, над водой склонился, может, так лучше видно будет. И в этот момент из-за туч вынырнула луна. Всего на мгновение. Высветила озеро, скалы с деревьями и бледную, онемевшую от страха, девушку. Смотрит Седьмой рыцарь, а в глубине Зеркальный дракон плещется, вокруг отражения девушки круги выписывает, то боком к нему повернется, то пузо покажет, то глазом игриво подмигивает. Словом, заигрывает, подлец, и кокетничает. Кокетничать — кокетничает, а по сторонам зорко смотрит. И только луна Седьмого рыцаря высветила, дракон сразу — хап! — щелкнул зубищами и проглотил его отражение, как креветку. И тотчас Седьмой рыцарь рухнул на берегу замертво, как подкошенный.