Когда Линн решилась вернуться, Лорисса уже спала. Видимо, пережитый день слишком утомил колдунью. Или перспектива выспаться в нормальной постели, а не на голой земле оказалась заманчивее ожидания нерадивой служанки, которая вовремя не пришла на помощь своей госпоже. Линн зажгла свечу и с удивлением обнаружила, что на столике у окна выставлена тарелка, полная всякой снеди, а также бутыли с вином и водой. Не раздумывая слишком долго, оголодавшая девушка смела половину того, что было, потому что съесть все не представлялось возможным даже после недельного голодания. Она улеглась на свой тюфяк и постаралась не думать о том, что их ждет завтра. Она не сомневалась, что следующий день не несет ничего хорошего ни для нее, ни для ее хозяйки.
Утром они проснулись довольно рано. Лорисса уже почти забыла вчерашний эпизод с конюхом и только довольно улыбалась, обдумывая план мести. Спустить ему это с рук она не могла. Ее также сильно подмывало накрутить хвост Линн, но колдунья понимала, что впереди тяжелый день, и лишний раз пугать девчонку не стоит. Иначе с расстройства та забудет обо всем, что ей говорила Лорисса, и не сможет правильно сыграть благородную богачку на ярмарке. Месть оставалась единственным способом сбросить напряжение прошедших дней. На гостиничной кухне уже суетились поварята, готовя завтрак. Лорисса быстро выяснила, кто именно должен нести еду на конюшню, и отвлекла этого человека тем, что приказала ему сообразить завтрак для Линн, о которой уже ходили страшные слухи. Все-таки девчонка молодец, в который раз подумала Лорисса. Главное сейчас - не наделать глупостей и не разубедить присутствующих в том, что она вовсе не такая грозная, какой хочет казаться. Когда человек ушел, Лорисса быстро подсыпала что-то в еду конюха и была такова.
Когда она поднялась в их комнату, Линн вовсю наворачивала завтрак. Сама Лорисса есть не стала, только быстро привела себя в порядок и заставила Линн причесаться. Потом они решили, что пора идти за покупками.
Первым пунктом в списке необходимых вещей значилась лошадь.
- Эй, дружок, скажи-ка, где тут лошади? - Линн поймала за ухо пробегавшего мальчишку.
Он указал куда-то в сторону и побежал дальше. Путешественницы направились по указанной улице и вскоре вышли к месту, где купцы наперебой расхваливали свой товар.
Каких только лошадей тут не было… Были даже настоящие даймсские, красивые и ладные, но безумно дорогие. Конечно, в основном на деревенской ярмарке продавали рабочих лошадей, которых можно было запрягать хоть в телегу, хоть в плуг. Лорисса ничего не понимала в лошадях, Линн тоже. Это было проблемой, поскольку выбирать лошадь надо было с умом - иначе на чуть живой или слишком норовистой скотине далеко не уедешь. Но все лошади выглядели неплохо, а купцы так расхваливали свой товар, что становилось непонятно, как же они могут продавать что-то настолько ценное и необходимое им самим.
Догадка Лориссы о том, что тут им могут всучить все, что угодно, подтвердилась, когда Линн двинулась на вопли особо голосистого зазывалы, расхваливавшего очередную лошадь:
- А вот, посмотрите, лучший конь двухлетка даймсской породы! Быстрый как мысль, выносливый как вол!
Расхваливаемое животное несчастно заржало, обнажив неровные желтые зубы. Если судить по ним, быстрый как мысль двухлетка должен был мирно скончаться от старости не далее как через год.
Лорисса глянула на несчастную скотину, сказала гадость зазывале и пошла дальше.
Потом Линн "пожелала" яблоко. Лорисса скривилась, но выполнила просьбу "госпожи", купив ей здоровенный фрукт, тянувший как минимум на фунт. Она от души хотела пожелать Линн заткнуться хотя бы на время поедания этого яблока и не маяться дурью, а заняться делом. Но тут стоявшая вблизи кобылка невзрачного вида с удовольствием протянула морду к отведенной руке Линн с зажатым в ней яблоком и откусила от него кусок, чуть не прихватив и пальцы.
Линн от такой наглости совсем не изящно подпрыгнула и уронила яблоко. Лошадь невозмутимо подобрала его с земли и доела, прикрыв бархатными ресницами огромные глаза.
Тут же обнаружился и хозяин, который долго рассыпался в извинениях перед путешественницами. Лорисса посмотрела на лошадь и незаметно ткнула Линн. Та сообразила, чего от нее хочет колдунья, и выдала:
- Невоспитанная у тебя лошадь, купец. Как звать-то?
- Корин, миледи.
- Да не тебя! - хмыкнула Лорисса. - Ее.
Купец сконфузился.
- Кокетка. Желаете приобресть?
- Может, и желаем… - протянула Линн.
Торговались они долго. Линн напирала на то, что лошадь сожрала ее яблоко, о котором она мечтала с самого утра. Купец не соглашался сбивать цену больше, чем на стоимость яблока, кстати, недешевого, потому что в этих краях для яблок было еще очень рано, и ветви деревьев были усыпаны зеленушками. Все яблоки везли с юга, из самого Эрве (23).
Но потом купец махнул рукой и все-таки согласился.
На конюшню новоприобретенную лошадь повела Лорисса. Линн осталась праздно болтаться между рядами. Колдунья предусмотрительно отобрала у нее кошелек, чтобы та не вздумала покупать себе еще что-то.
Когда Лорисса вернулась, Линн скучала, прячась от солнца под каким-то навесом.
- Ну что, миледи, - заговорила колдунья, - пойдем принаряжаться?
- Пойдем… - протянула утомленная торгами Линн.
Ряды с готовой одеждой они нашли легко. Лориссе стоило больших усилий оторвать Линн от лотков с украшениями так, чтобы не привлекать лишнего внимания. Сделать это было затруднительно, потому что обнаглевшая вконец девица начала рассуждать о том, что им, благородным, можно прикупить себе висюлину-другую. Лорисса затащила упиравшуюся Линн в проход между домами и доступно объяснила, что именно им, благородным, можно, а чего нельзя. Линн утихомирилась, думая лишь о том, как бы Лорисса не припомнила вчерашнего происшествия с конюхом.
Они пошли между лотками, глядя по сторонам. Иногда Линн получала ощутимый, но незаметный со стороны тычок от Лориссы, что означало, что им надо остановиться у той или иной лавки и присмотреться к ассортименту повнимательнее.
Дорогой одежды продавалось не так много. Все-таки базар был деревенским, а, как известно, самой красивой вещью в деревне обычно считаются ужасные красные сапоги, которые, если они есть, принято выставлять напоказ, особенно по праздникам. Такого добра было хоть отбавляй, а вот действительно хороших вещей, которые могла бы надеть на себя "благородная госпожа", было немного.
Лорисса все-таки нашла одну лавку с приличной одеждой, но неприличными ценами. Тут началось представление, в котором Лорисса рылась в предложенном ассортименте и периодически вопрошала:
- А как насчет этого, миледи? Может, вот это?
Вскоре к ней присоединилась и хозяйка лавки, понявшая, что миледи изволит прикупить себе гардероб и деньги у нее есть.
На самом деле Лорисса хорошо рассчитала средства и решила, что вполне может позволить себе одеть Линн как полагается и купить еще немного хорошей косметики, чтобы научить девушку краситься.
Апофеозом представления стала примерка туфель на каблуках, на которых Линн могла стоять только с помощью колдуньи.
На удивленную реплику хозяйки лавки, относящуюся к этой странной особенности "благородной госпожи", Лорисса "по секрету" ответила, что Линн в детстве свалилась с лошади и сломала ногу. С тех пор ей тяжело стоять на каблуках, но она пытается научиться. Лориссу так и подмывало сказать, что Линн сломала еще и голову. Причем в нескольких местах. Но она сдержалась и успокоила себя сознанием того, что ей придется учить Линн ходить на этих самых каблуках, что будет очень и очень занятно.
Они вернулись в гостиницу только к вечеру. Лорисса зашла на конюшню проведать Кокетку, где обнаружила, что конюх слег с неожиданной и странной хворью, о которой в приличном обществе говорить не принято. Потом пошла на кухню распорядиться об ужине и послушать, как слуги судачат, что Линн не иначе, как страшная колдунья, которые, хоть и встречаются редко, но гораздо страшнее мужчин-магов. Вот эта самая колдунья и наслала порчу на конюха, и поделом ему, окаянному, а то ни одной девке проходу не давал.
Они поужинали и легли спать пораньше, думая о том, что надо будет покинуть гостиницу и деревню как можно раньше. Расплатились они с вечера и ранним утром выехали их деревни. Впереди опять лежали проселочные дороги, поля и леса.
До следующей деревни было около полутора дней пути. Лорисса с удивлением заметила, что Линн приноровилась спать в седле. Вообще, Линн держалась хорошо и почти правильно играла свою роль. Лориссе и самой хотелось надеяться, что она неплохо сыграла безродную дурочку. Только одно настораживало колдунью. На кухне в деревенской гостинице судачили, что Линн - колдунья. Это было очень некстати. Конечно, Линн всего лишь Линн и ничего больше. Но те, кто ищет колдунью со служанкой, могут пойти по ложному следу и наткнуться на настоящих беглянок.
