– Господа Стражи, вы говорили, что давно наблюдаете за мной. Наверняка вы знакомы с моим прошлым, и что именно заставило меня сделать то, что я делал. Вы неплохо успели меня узнать. Даже если скажу, что попытаюсь предотвратить Конфликт, чтобы спасти близких мне людей, в это сложно будет поверить. – Он криво улыбнулся и заявил: – Однако нетрудно поверить в то, что я сделаю все возможное ради собственного выживания и ради собственной свободы!
Возможно, ему только показалось, но на миг лица двоих стражей изменились, и на них промелькнуло удивление. Спустя минуту они оба коротко кивнули, так и не проронив ни слова.
«Все они тут до жути странные, – подумал юноша, облегченно вздохнув. – Остались только стражи воды и тьмы…»
Те явно не горели желанием идти на уступки дерзкому магу. И без слов было заметно, что будь их воля, они засунули бы его под замок, попутно возведя непреодолимый барьер. Их братья и сестры, уже давшие согласие, теперь смотрели на них в молчаливом ожидании. Лишь красноволосая девушка с огненной стихией то и дело бросала пронзительные взгляды в сторону причины всех беспокойств – то есть на Реннета, заставляя его этим чувствовать себя неуютно.
– Ладно, – заговорил первым Квинн. – Пусть я и остался при своем мнении, желание большинства из нас для меня много значит.
Наверное, это означало согласие. Обладательница силы тьмы тоже уже сдалась, и резковато произнесла:
– Мы отпускаем тебя, но ты обязан держать нас в курсе всех событий и собственных планов касаемо войны. Поверь, мы знаем гораздо больше тебя, ибо живем много дольше любого смертного человека, поэтому без наших советов, в одиночку, тебе ни за что не справится. Это не похвальба или принижение твоих возможностей, а суровая действительность!
Закусив губу и немного подумав, Реннет ответил:
– Ну, я как-то не собирался лезть в это в одиночку. Я умею оценивать собственные силы, и как уже говорил ранее: любая информация в сложившейся ситуации не будет лишней. Только вот… как мы будем связываться с вами? Не думаю, что смогу посещать это чудное местечко каждый день, – усмехнулся он.
– Не нужно иронизировать насчет места, в котором мы сейчас находимся. Оно не такое уж и пустынное, как ты думаешь. Просто немного не повезло со временем. Жаль ты не застал сферу Драконьего Обиталища на рассвете… – Квинн сделал короткую паузу и хмуро добавил: – В дальнейшем ты будешь общаться только с одним из нас. Но остается вопрос: кто решиться связать тебя с собой?..
– Это же и так очевидно! – поспешно оборвала его красноволосая.
Реннет и моргнуть не успел, как она подскочила к нему. Прижавшись всем телом, и обхватив лицо юноши обеими руками, девушка сомкнула алые губы на его слегка приоткрывшихся от удивления и шока губах.
Такого явно никто не ожидал, а в первую очередь сам маг. Немного запоздало он дернулся назад, пытаясь отстранится, но тонкие на первый взгляд руки девушки держали его лицо крепко, а губы и не думали терять настойчивость…
Поцелуй длился еще пару мгновений, и лишь потом она соизволила отпустить его и сделать шаг назад. Шумно выдохнув, красноволосая красавица задорно подмигнула своей жертве и прошептала так, чтобы наверняка услышали все вокруг:
– Это был мой первый поцелуй, юноша. Надо будет обязательно повторить. Мне… знаешь, понравилось. – И почти сразу же добавила: – Кстати, можешь звать меня Мирейн!
– Чт-т… что… это было? – наконец обрел дар речи Реннет, густо покраснев при этом. Странно, но в этом пустынном призрачном мире губы девушки оказались на удивление мягкими и теплыми, а запах ее алых волос напоминал аромат цветущих фениксов в парке Белого Пламени. То ощущение было трудно выразить простыми словами…
– Как что? – словно ничего необычного не произошло, удивилась девушка, услышав его. – Мы только что установили с тобой связь. Теперь, когда мы тебе или ты нам понадобишься, безо всяких проблем можем позвать друг друга и поговорить, – объяснила она, успокаивающе похлопав его по плечу.
Реакция остальных стражей на эту выходку оказалась совершенно разной: Квинн и Черноволосая тотчас нахмурились, выражая тем самым свое неодобрение, Стражи земли и света молчали, а вот похожий на озорника парень с торчащими во все стороны зелеными волосами схватился за живот и расхохотался во весь голос. Пару раз он протягивал к Реннету руку, пытаясь что-то сказать, но новый приступ смеха снова заставлял его сгибаться пополам. Юноша и сам незаметно для себя растерялся. Его обычное спокойствие и холодность куда-то испарились.
– Меня… меня зовут Айрис! – смог еле-еле выдавить из себя зеленоволосый. По его веснушчатым щекам катились слезы от неудержимого смеха, а узкие плечи тряслись, словно в лихорадке. – Р-рад п-познакомиться, Реннет!
Чуть погодя, немного успокоившись, он громким шепотом добавил:
– Вообще-то, чтобы установить с кем-то связь, можно обойтись и простым рукопожатием, не правда ли, сестрица? – он кинул быстрый взгляд на Мирейн. Та посмотрела на него с явным укором и, сделав каменное лицо, твердо заявила:
– По-другому бы не получилось!
«Да уж, на богов они похожи меньше всего», – подумал Реннет, когда запутавшиеся в заторможенном сознании мысли, наконец, начали шевелиться. Приятное и теплое ощущение от поцелуя все еще не покидало его и немного смущало. И вообще, происходящее казалось дурным сном человека с очень больным воображением. Как раз это-то и делало происходящее правдивым. Разум Реннета не смог бы додуматься до такого.
Пока снова не погрузился в печальную темноту, или, быть может, не проснулся, юный маг на всякий случай успел расспросить у Стражей интересующие его подробности касательно Третьей Войны Магов, грозящей всем смертельной катастрофой…
Два месяца спустя…
Катарина угрюмо разглядывала окружающий ландшафт: осень уже окончательно вступила в свои права, на деревьях практически не осталось листьев. Затяжные дожди прошли, вся растительность пожухла и потеряла сочный зеленый цвет, словно предупреждала о надвигающихся холодах. Птицы и звери попадались на глаза все реже и реже. На пороге стоял Месяц Первых Заморозков.
Настроение у мага-мистика Армии Ночи оставляло желать лучшего, а если описывать в точности – оно было прескверное.
В последнее время она совершенно перестала себя контролировать, и виной тому служили постоянные кошмары, преследующие ее по ночам. А самое худшее, что было в этих снах, объятых чернотой и злобой – это то, что она помнила все до мельчайших деталей даже после пробуждения. Ни один из сюжетов не повторялся дважды, хотя действующие лица оставались прежними. Перед глазами то и дело всплывали мерзкие ухмыляющиеся рожи тех самых магов из Светлого Ордена, что участвовали прошлой зимой в уничтожении товарищей из темного отряда и пытались изнасиловать ее саму. Как раз с этих событий жизнь девушки пошла под откос, в глубокую и беспросветную тьму…
Благополучно вернувшись к Лидеру, Катарина посчитала, что все забудется само собой. Однако этого не случилось. Жуткие сны начали преследовать ее каждую ночь и, ощутив на себе призрачное прикосновение ледяных пальцев широкоплечего мага, являющегося старшим из всей выжившей после сражения троицы, она просыпалась с громким криком, вся в холодном поту. После этого Катарина уже не могла заснуть, и остаток ночи лежала с открытыми глазами, уставившись на старый светильник, мерцающий тускло-желтым. Даже попытки избавиться от них при помощи способностей мистика ни к чему не приводили.
Для подобных ей, стоящих ближе всех к человеческим душам, повторяющиеся кошмары просто не могли пройти бесследно, благодаря природной чувствительности к нестабильностям разума. Наверное, даже стоило сказать, что время Катарины, как мага-мистика, прошло, но… девушка предпочла не сдаваться на милость обстоятельствам. Она погрузилась во всевозможные эксперименты, проводимые высокоранговыми мистиками, чтобы поменьше вспоминать об ужасах, таящихся во снах.
Таким образом, дни проходили за днями, но ничего ровным счетом не изменилось. Кошмары мучили ее по-прежнему, если не сказать еще сильнее. Катарина начала ощущать, что становится очень раздражительной и беспокойной, а для любого мистика такого рода симптомы являются плохим знаком. Поэтому к началу весны она приняла решение вступить в узкий круг мастеров, занимающихся исследованиями темной стороны мистицизма. Нет, имеется в виду не общение с духами или что-то подобное, а управление и влияние на эмоции и чувства человека, путем долгих и мучительных истязаний разума.
