– Тебе больше не будет плохо, ты не будешь одна, и не будешь страдать. Все, что тебе нужно – довериться мне. Я не буду причинять тебе боль и приказывать, пользуясь силой вот этого, – пальцы Гильса скользнули по ее шее и дотронулись до медальона. – Поклянись мне, Влада. Мне нужна твоя искренняя клятва… мы, нечисть, считаем ее высшим законом.
– Да, Гильс.
– Клянись, что бы ни случилось в тайном мире и между нами с тобой, ты с этой минуты станешь моей невестой. На балу будет ритуал, формальщина, но мне важно то, что ты решишь для себя сама.
– Я клянусь, Гильс.
– Подожди, еще не все. С этой минуты ты будешь считать этот дом своим, и всегда будешь стремиться сюда, ко мне, – попросил вампир. – Ты будешь жить здесь с сегодняшнего дня и не вернешься в зловоротню к Янчесу. Я же поживу в доме у сестер, до бала.
– А после бала…
– Поверь, снежок, что после бала я научу тебя не бояться меня. Больше ты и шагу от меня не сделаешь.
– Согласна, клянусь… – произнесла Влада, уже чувствуя себя клятвопреступницей, подлой и жестокой, которая готова растоптать свою любовь.
– Тогда, будущая королева нечисти, добро пожаловать домой. Не забудь, что на балу тебе придется танцевать и даже улыбаться гостям. Так что срочно вспоминай, как это делается.
– Спасибо тебе…
Влада обняла Гильса, спрятав лицо в его волосах, еще мокрых и пахнущих островато-горьким ароматом цитрусового шампуня. Объятие длилось долго, и все это время Гильс молчал, удивленно и настороженно. Девчонка, которая тряслась как осиновый лист еще недавно, теперь отчаянно пыталась сдернуть халат с его плечей, и ее горячие пальцы заскользили по его спине.
– Погоди, не так… я делаю не так… – Влада начала путаться в застежках надетой на себя вампирской рубашки. Пуговицы… надо же, даже пуговицы на рубашке Гильса были в виде серебряных пауков с рубинами вместо глаз. Как же они больно царапали пальцы тому, кто не умел с ними обращаться!
– Эй, эй… притормози, – Гильс перехватил ее запястья в тот момент, когда она чуть было не сорвала с себя рубашку через голову. – А сама чуть не плачет… Ты чего? Я не монстр, согласен подождать… до конца бала.
– Не надо ждать, пусть сейчас! – Влада рванулась, но Гильс продолжал удерживать ее за руки, взглядываясь в ее лицо с интересом. Смотрел на нее так, будто пытался проникнуть в душу и сознание неизвестного ему противника, действия которого не в состоянии был разгадать до сих пор.
– Ну, тогда помучайся, Влада, – на губах Гильса заиграла фирменная мурановская усмешка. – До бала остался один день, утони в своих фантазиях и мыслях. Это тебе будет полезно, а то никогда не разберешь, что творится у тебя в голове.
– Ты прав. Я сама себя боюсь, такое там иногда творится, – искренне призналась Влада, перестав вырываться. Гильс тихо засмеялся, прижав ее к себе, довольный настолько, будто только что одержал победу над страшным врагом.
Только вот не знал он, каких усилий Владе стоило сейчас удержаться от признания, промолчать обо всех своих тайнах, на секунду вспомнив про Егора.
– Еще я боюсь, знаешь… – не сдержалась все-таки Влада и замолчала, подбирая слова. – Вдруг на балу что-нибудь плохое случится, и я не смогу сдержать клятву.
– Двойка вам, студентка Носферона факультета Валькирус, по общей политической ситуации тайного мира… – шутливо пожурил ее Гильс. – На балу ничего случиться не может. Город защищен, ты же видела эту непрошибаемую стену. Некромант потому и рванул в атаку через ротонды – это его лебединая песня. Хотел нахватать побольше темных жизней, но это ему не помогло. Он потерял силы, возможно – развоплощен на долгие века. Его охотники еще несколько лет будут продолжать войну, но мы их всех уничтожим. Но это будет потом. Сначала будет бал. Ты пригласишь меня на вальс невест, назовешь мое имя. Потом мы потанцуем… – Гильс замолчал и напрягся, будто не договаривая чего-то.
– Почему этот вальс так важен? – тихо спросила Влада. Перед глазами на секунду мелькнула больница и облако пыли, шептавшее чужим голосом: «Во время вальса ты знаешь, чье имя назвать, если хочешь спасти Егора…»
– Это древняя-древняя магия, – голос вампира был тихим, будто он рассказывал ей сказку на ночь перед сном. – А копаться в вопросах древней магии для красивых девушек занятие необязательное и скучное. Тебе нужно знать главное, про нашу с тобой дальнейшую жизнь. С этой минуты ты принимаешь все мои подарки, ездишь на моем байке, дружишь с моей семьей, терпишь мою свиту и не обзываешь их шпаной. Ты будешь принимать все, что я буду делать в тайном мире, все мои решения, как свои… Я буду продолжать охотиться на людей, и ты будешь знать об этом. Все остальные девушки будут для меня пищей, дающей мне необходимые силы. Ты станешь навсегда единственной, настоящей невестой. Такие у нас, вампиров, свадьбы. И запомни, что уже сейчас, после своей клятвы, ты стала Владой Мурановой. Произнеси, я хочу услышать.
– Влада Муранова, – тихо повторила Влада. – Влада Викторовна Му-ра-но-ва…
«Дрянь ты, жуткая дрянь, клятвопреступница и предательница, – проплыли мысли в голове. – Он ничего тебе не сделал, не воспользовался ситуацией, не отомстил. А ты предашь того, кого любишь, назовешь не его имя во время главного вальса…»
Эти мысли ужалили, и Влада вдруг, схватив руку Гильса, прижалась сухими горячими губами к его холодной ладони.
– Прекрасно, Влада Муранова, – Гильс вздохнул, с силой прижав к себе хрупкую фигурку в шелковой рубашке. Видимо, наследнику Темнейшего тоже нужно было успокоиться, хотя внешне он и выглядел невозмутимым… – Ты лучше поспи, снежок. Положи голову мне на колени и спи.
В глубинах дома вдруг что-то завозилось, зашипело, и старинные напольные часы где-то вдалеке торжественно провозгласили два часа ночи и еще одно важное событие: два воюющих государства – Гильс Муранов и Влада Огнева все-таки заключили мирный договор.
Если и бывают в жизни минуты, которые хочется оставить в памяти навсегда, сейчас была одна из них. Тишина прекрасного дома Мурановых, холод багрового шелка на теле, и только тихое потрескивание камина и медленные хлопья первого снега в темном окне.
Глава 20
Диктатура кикимор
Утро второго ноября, в день Великого бала, выдалось именно таким, каким его ждала вся нечисть: северный ветер принес сизые тучи, подняв над городом ураганный ветер со снегом и дождем и нагнав воды в Неву, реки и каналы. Это приводило в безумный восторг водный народец: прямо у Эрмитажа в свинцовых волнах бесились, как дети, огромные водяные, соревнуясь друг с дружкой в прыжках над Дворцовым мостом.
Кто-то перелетал и плюхался в воду, а проигравший бухался прямо на мост, под колеса машин, чтобы разлететься в брызги и вернуться обратно в Неву, посрамленным, под булькающий хохот своих друзей.
Занятия в Носфероне были отменены: студенты готовились выйти к полуночи на набережную Невы, чтобы пройти на параде нечисти перед дворцом Темнейшего. Факультеты гудели: девочки наряжались, кикиморы впали в полное безумство, валькирии навешивали украшения на крылья, поэтому парни обозвали все это дурдомом и смылись в неизвестном направлении.
Оставшиеся до бала сутки Влада провела именно так, как и сказал Гильс: утонув в своих мыслях, и с трудом реагируя на внешний мир. В заторможенном полусне она бродила по огромному дому, разглядывая каждый уголок, натыкаясь на домовых-лакеев и подавляя нарастающую панику. Ожидание вальса невест и собственного страшного поступка было как перед экзаменами в Носфероне, только гораздо страшнее, в сто раз хуже.
«Выбросить сейчас все из головы. Решила – и сделаю. Потом, потом буду просить прощения у Гильса, как угодно, пусть уничтожит меня, если захочет. Егор будет жив, а со мной будь что будет». И Влада снова обходила прекрасный дом, стараясь запомнить каждую комнату, каждый угол, дотронуться до каждого предмета. Если предстоит быть уничтоженной, оказаться где угодно – пусть этот дом останется в мечтах и мыслях, как и вчерашний вечер с Гильсом.
День так и пролетел, стремительно и незаметно – Мурановы, да и вся остальная нечисть будто тоже затаилась и не беспокоила Владу, предоставив ее самой себе…
…А вот на следующий день, проснувшись в полдень, она оказалась в вихре приготовлений к балу.
Все началось с того, что в дом ворвались кикиморы: Дрина, ее мать и сестры, с ними еще пара десятков незнакомых взрослых кикимор, явно не из Носферона. Кикиморы носились по лестницам, комнатам, перетаскивая шуршащие пакеты и свертки, звеня колокольчиками голосов.
– Дрина, привет! Что-нибудь случилось?
Влада, сев в кровати, почему-то решила, что на город снова напали и объявлена тревога. У кикимор были такие лица, будто им предстоит бой насмерть со страшным врагом.
– Дрина?! – крикнула Влада, вскочив с кровати и не зная, куда сейчас бежать. – Да что происходит-то, ты чего не разговариваешь со мной?!
