Все четверо кивнули, но только трое выглядели уверенно. Актелион рассеяно перебирал листы контракта, оглядываясь по сторонам, будто ему не хватало присутствия кого-то незаменимого, кто подсказал бы, направил.
— Одна игра, один кон. Но какой выигрыш! Стоит, чтобы рискнуть. Начнем, господа?
Господин Шкода слегка нахмурился, сбросив пиджак на спинку стула, остался в безукоризненно белой рубашке и сказал:
— Я бы перед игрой что-нибудь выпил. Еще вся ночь впереди, неизвестно, как пойдет кон.
Вилебранд едва заметно кивнул, и Марко пошел к телефону.
— Тедди-бой, как я рад тебя слышать, — проворковал он в трубку, сложив губы бантиком, — а ты, скучал по мне? Нет? Но как же? Мое сердце разбито и источает кровавые слезы. Но пока я не забился в предсмертных конвульсиях, прими мой заказ. Наших гостей мучает жажда. Так что, приготовь бутылку приличного виски, лед, оливки, несоленый сыр, минеральной воды и одну Пина Коладу, лично для меня. Запомнил? Ты душка.
Марко аккуратно положил трубку и, обернувшись к гостям, радостно проговорил:
— Он обещал сделать все через минуту. Наш портье такой славный мальчик. Нужно не забыть дать ему на чай.
Компания согласно кивнула, но разговор не поддержала. Все были на взводе и не желали говорить. Марко, ухмыльнувшись, отошел к окну. "Они такие же. Каждый год четверо, которым чего-то не хватает в жизни. Еще больше денег, больше славы, красоты, успеха, власти. Все они хотят одного. Надоело. Сколько же лет прошло, как я встретил Грегори? Неужели пятый век кончается? Долго, слишком долго. А каково ему, бедному, столько жить? Хотя, он же не человек. Другой, если бы его заточить в лампу на сотни лет, давно сошел бы с ума. А Грегори ничего, держится. Мой джинн. Хотя, это уже ненадолго. Скоро у него будет другой хозяин".
Звонок подъехавшего лифта прервал его мысли, и Марко неспешно прошествовал к двери.
— Господа, посмотрите, кого я вам привел! Тедди-бой с выпивкой. Давай, мой дорогой, побудешь сегодня за бармена.
Вампир, ловко отстраняясь от рук юноши, раздраженно пробормотал:
— Мне нужно работать.
— Поработаешь здесь. Ничего, там внизу и без тебя справятся. Давай открывай бутылку! Нам пора начинать. Время, как говорится, деньги. И сегодня, я надеюсь, мы выиграем сорок миллионов, без обид господа. Грегори, карты!
Джинн обернулся к забывшемуся другу и насмешливо изогнул губы.
— Простите моего компаньона, он всегда нервничает перед большой игрой. Итак, правила просты: делается ставка, которая равна оговоренной сумме, тогда крупье, сегодня его роль исполняет наш друг Марко, раздает каждому по пять карт. После этого вы можете попросить поменять ваши карты, но только один раз. Выигрывает тот, у кого старшая комбинация. Никакого жульничества, никакой игры на нервах. Простая удача.
Карты летели на стол, и вот пятеро уже напряженно всматриваются в них.
Вампир заинтересовался игрой, а точнее, людьми, которые источали такое жгучее желание победы. Актрису заметно трясло. Она сжимала карты одной рукой, другой продолжая теребить ухо. Для нее это был последний шанс. Мариса сделала глубокий глоток из стакана с виски и судорожно выдохнула.
Яков Бергель был спокоен, продолжая источать самоуверенность. Политик даже не мыслил, что может проиграть. Он был уверен, что добьется своего. С его лица не сходила довольная улыбка.
Ролесси заметно напрягся, но лишь немного ослабил тугой узел галстука.
А вот певец за несколько мгновений сумел показать на лице всю гамму чувств. От недоумения, до восторга. Сразу было понятно, что ему "пришла" карта.
Джинн, лишь только взглянув в свои, достал две карты и положил перед Марко.
— Я первый меняю.
Юноша кивнул и уже хотел провести обмен, когда все услышали жалобный визг за окном.
— Что это? — проговорил Актелион, испуганно вжав голову в плечи.
Тед среагировал на непорядок, подлетел к окну и дернул на себя ручку. На него уставились зеленые испуганные глаза Сребрянки. Девушка судорожно цеплялась за карниз.
— Помоги! — выдохнула она, громко стуча зубами.
— Здесь не очень высоко, — успокоил Тед, — ты, если упадешь, то, максимум, поломаешь ноги. А они срастаются.
Девица вытаращила глаза и снова пискнула:
— Помоги мне.
— Зачем? Я же тебя по-человечески просил не лезть сюда. А ты что? И вообще, как ты сюда добралась?
— Пожарная лестница, — всхлипнула Сребрянка, еще на несколько сантиметров соскальзывая с карниза.
— О, Тьма и ее порождения! Теодор, затащи девочку в номер и закрой окно — дует.
Вампир легко, словно котенка, схватил незваную альпинистку за шкирку. Мгновение, и Сребрянка уже сжимала трясущимися руками стакан с виски, с подозрением оглядывая комнату. От ее взгляда не ускользнуло то, что ни один игрок не двинулся с места, чтобы помочь ей. Даже возлюбленный Актелион продолжал сидеть на месте, невидящим взглядом уставившись в карты.
— Покер! — взвизгнула она, когда голос, наконец, к ней вернулся. — Для чего нужно было держать в секрете обычную игру в покер?
— Успокойтесь, барышня, — прогремел Грегори, — секретность была нашим требованием. И теперь, по большему счету, мы должны были бы дисквалифицировать его, — Актелион испуганно дернулся с места, в панике глядя на джинна. — Но мы этого не сделаем, если Вы, моя дорогая, пообещаете не говорить никому о событиях сегодняшней ночи, — Девушка растерянно кивнула. — Я Вас не слышу! — вновь повысил голос мужчина.
— Обещаю.
— Вот и славно. Присаживайтесь, чувствуйте себя, как дома. А мы продолжим. Марко, мои две.
Смена карт произошла быстро. Но это не успокоило, наоборот, еще больше накалило обстановку. Мариса уже пребывала в предобморочном состоянии, до крови кусая губы, политик отбивал пальцами по столу затейливый ритм, Актелион хмурился, с хрустом сжимая кулаки. Только Ролесси оставался спокойным, внезапно обретя уверенность человека, которому терять уже нечего.
Мгновение перед раскрытием карт показалось вечностью. Сердца людей бились со скоростью крыльев колибри. Первым не выдержал певец, выложив карты одной масти:
— Флеш, — его голос дрогнул, срываясь на писк.
Бергель с ругательствами швырнул карты на стол и, схватив пиджак, вышел из номера.
— Десять миллионов уже наши, — радостно прокомментировал Марко. Сребрянка с подозрением взглянула на любимого.
— Ставка — десять миллионов? — тихо спросила она. Ее голос внезапно стал угрожающим.
— Да, но я выиграю. Посмотри на мои карты.
— Ты забрал депозит нашей студии и все контракты, чтобы сыграть в покер? Как ты мог?!
Господин Вилебранд бросил быстрый взгляд на девушку, и ей внезапно почудилось, что вместо глаз у него сияют драгоценные камни. Мужчина спокойно отложил свои карты в сторону, показывая проигрыш.
— Видишь, родная, уже двое ушло, — бормотал певец, — победа будет за мной. И я стану такой же звездой, как Пресли или Меркюри.
Мариса Коркаран тихо всхлипнула и уронила карты на стол. Только три дамы. Слез не было на ее лице, она просто рычала, как загнанный зверь.
Актелион вскочил на ноги, радостно танцуя и что-то выкрикивая. Один Ролесси спокойно положил свои карты и четко произнес:
— Каре, — четыре валета, будто насмешливо скалились со стола.
— Поздравляю Вас, господин Шкода, — произнес Грегори, пожимая руку сопернику. — Достойная игра. И выигрыш принадлежит Вам по праву.
Актелион метнулся к столу, неверяще глядя на расклад.
— Не может быть, просто не может быть. Я не мог проиграть, — певец схватил край пиджака Вилебранда и умоляюще проговорил, — Мне нужны мои деньги. Я не могу проиграть их.
— Вы подписали контракт. Все честно, — брезгливо ответил джинн, отступая на шаг от музыканта.
— Вы не понимаете! Студия не стоила столько. Мне пришлось занять у лиц, которые ведут темные дела. И если я не верну им долг, они меня убьют.
Сребрянка в кресле вжалась в тугой комок, закрыв руками лицо. Девушка плохо понимала, как теперь сможет вытащить любимого из ловушки. Такие деньги не достанешь, слишком нереальная сумма.
— Меня мало интересуют подробности вашей жизни, Актелион. Я знаю лишь то, что карточный долг — долг чести. И если я соглашусь отдать Вам деньги, то мне нужна будет замена. Равноценная.
— Все что угодно, сэр. Все, что вы скажете. Я согласен.
— Подождите, Вы еще не слышали моего предложения. Может, оно Вас не устроит. Мне подойдет вот эта девушка в качестве замены.
Грегори указал на растерянную Сребрянку. Та пораженно замерла, с ужасом уставившись на джинна.
— Зачем я Вам? И вообще, он никогда не пойдет на такую сделку. Мы любим друг…
— Я согласен, — глухой голос певца прервал ее на полуслове. Сребрянка судорожно выдохнула, зажмурилась и тихонько заскулила.
