– В слова, – предложила вдруг я. – В магические.
– На раздевание? – мечтательно уточнил Ли, за что получил от Полли ложкой в лоб.
– На желание, – припечатала Хельга. И прежде чем на лице оборотня успела нарисоваться мерзкая ухмылочка, добавила: – Безобидное.
Магические слова – игра простая. От обычных их отличало только то, что надо было не просто назвать слово на ту букву, которой закончилось предыдущее, а при этом еще и задается категория, которой это слово должно принадлежать. Если игра идет на желание, то тот, кто в течение пяти ударов сердца слово не назвал, выполняет желание последнего назвавшего.
В итоге через полвески Полли уже успела попрыгать вокруг всех трактирных столиков, кукарекая, Ли вымолить на коленях прощение у трактирщика за недостаточно благопристойный для сего заведения вид, Хельга наколдовать стаю розовых бабочек, а я сгрызть пучок мелкой свежей морковки.
– …место, в котором тебе не хотелось бы оказаться в компании Мефисто Феля, – завернула я, хитро глядя на некромантку.
– Подвал, – ляпнула та.
Мы дружно захихикали.
– Женское имя, – вопрос отправился Ли.
– Лиория, – выдал он, не задумываясь. Наша женская компания тут же подозрительно прищурилась. Оборотень поднял обе руки вверх, сдаваясь: – Вот только без пошлостей! Сестру у меня так зовут.
– Опять мне на «я», – прохныкала Полли. – Ты это нарочно-о…
– Давай на «а», – смягчились мы с Хельгой, а оборотень задумчиво побарабанил пальцами по столу.
– То, чего ты боишься.
– А… – Полли открыла рот, судорожно подбирая слово. – А… ректор де Асти…
Мы переглянулись.
– Нет, ну с одной стороны, это, конечно, на «а», но тогда уж стоит сказать Арестир де Асти, – рассудила я.
– Сир Арестир де Асти, – поправил ректорский голос у меня над ухом, заставив нас всех дружно подскочить и едва ли не вытянуться по стойке «смирно».
– Я имела в виду, там – ректор де Асти, – запоздало уточнила демоница едва слышно.
Строгого ректора я даже не сразу признала. Вне стен Академии сир де Асти сменил свои вечные балахонистые одеяния на брюки и строгий темный камзол, неизменными остались лишь перчатки. А судя по несколько смущенному взгляду, он от встречи с нами даже слегка растерялся. Видимо, как и мы, оправдавшись высокими мотивами, сбежал из Академии, чтобы отобедать. Приятно признать, что ничто человеческое ему не чуждо. Главное, теперь напоминать ему об этом при каждом удобном случае. А еще можно стребовать прибавки к жалованью, окончательно размечталась я.
– И что вы, позвольте узнать, тут делаете? – поинтересовался он, обведя нас строгим взглядом.
– Э… расследуем, – нашлась я. – Лесс в тот самый день посещал эту таверну, вот мы и решили заглянуть, что тут да как, ну и заодно…
– А они? – грозные молнии из-под бровей в сторону строящих самые что ни на есть невинные взгляды студентов.
– Пункт шестой подпункт пятый Устава Академии, – не моргнув глазом выдала Хельга.
Короткое смущенное покашливание дало нам понять, что, похоже, Ли вообще был единственным на всю Академию, кто настолько хорошо знал Устав. Но уточнять, что же было под этим пунктом, ректору, в отличие от нас, положение не позволяло.
– Ладно, будем считать, на этот раз выкрутились, – устало согласился сир де Асти и, легким движением руки подвинув Хелл и Ли, поставил между ними стул, уселся как ни в чем не бывало и подозвал трактирщика, чтобы заказать себе жареную утку с салатом, совсем как я.
Затем он обвел взглядом нашу компанию, в срочном порядке переключившуюся на игру «морская фигура замри», и даже слегка улыбнулся.
– Выдохните, господа преподаватели и студенты. В конце концов, я тоже человек, – я невольно покосилась на Хельгу, единственного «человека» в нашей компании, – и в данной ситуации прекрасно вас понимаю. Сам не устоял перед соблазном, чего уж греха таить.
Ли выдохнул в прямом смысле, снова выпятив в спешном порядке втянутый, словно тот был уликой в совершенном преступлении, живот. А мы всего лишь уселись обратно, заверяя себя, что рабочее время у нас закончилось, так что никто нас не обвинит в распитии спиртных напитков и растлении малолетних. Единственная малолетняя в нашей компании растляться явно не собиралась, вместо этого потянувшись за еще одним пирожком, на этот раз сладким, с яблоками.
Нам с Хелл, конечно, не впервой было сидеть за одним столом с сиром де Асти, однако обычно мы усаживались на самый край, чтобы, не привлекая к себе слишком много внимания, перемыть косточки всем, на кого глаз упадет, а потому ректор был для нас примерно так же недосягаем, как и для учеников. Это Лессу приходилось смиренно поддерживать светскую беседу и выслушивать язвительные замечания Мефисто Феля. Хотя, наверное, в компании ректора Академии он все-таки чувствовал себя куда увереннее нас. Все-таки между шестидесятилетним верленом и двумя едва разменявшими четверть века девицами разница есть. Полли в силу поведенческой неопытности было откровенно все равно, она и за столом с королем Гремора наверняка могла свободно поинтересоваться у того, зачем он так старательно прячет лысину, если всем и так видно, что она есть. Да и тесная дружба с наследником вилейской короны отнюдь не прививала ей уважения к чинам. А вот Хелл, Ли и я за компанию, так как была посвящена в эту историю, дружно припомнили, чем обернулся для некромантки прошлый самовольный вывод учеников за стены Академии, а потому притихли, судорожно соображая, какими бы важными делами отделаться, чтобы скрыться долой с проницательных глаз сира де Асти.
Но новые порции эля и наливки были заказаны буквально перед самым появлением ректора и не были опустошены еще даже на треть, потому пришлось задержаться, дабы уход не выглядел окончательным и разгромным бегством. Арес усмехнулся и сжалился над нашим замешательством, заговорив первым:
– Как вам у нас в Академии, госпожа эо Ланна? Люди вас не обижают?
Я припомнила ущерб, нанесенный моей пояснице неугомонной парочкой, но потом решила, что оборотни и демоны к категории «люди» не относятся, а потому честно ответила:
– Что вы, что вы. Все со мной невероятно милы.
Особенно учитывая то, что половина боится меня как вампира, а другая – как строгого преподавателя, после того как я заставила отлынивающих от учебы студентов не дежурить на кухне и драить статуи в коридорах, как делали многие из моих коллег, а несколько долгих часов переписывать сочинение «Основные положения защитной магии» Элиана Старского. А что, и школьной библиотеке польза – оно теперь у них будет не в двух, а в четырех экземплярах, и ученикам наука – они мудро решили, что проще один раз искомую книгу прочитать, чем потом ее списывать.
Возможно, светская беседа и продолжилась бы, но тут что-то загрохотало, и таверна погрузилась во мрак. Абсолютный и непроницаемый, а когда темнота рассеялась, по полупустому залу оказались рассредоточены несколько бравых ребят в натянутых на голову черных носках, с арбалетами в руках и мечами на поясе. Самый бравый стоял в дверях, гордо подбоченившись. Увидев, что внимание всех присутствующих принадлежит ему безраздельно, он еще сильнее выпятил грудь и торжественно, явно отрепетированно, провозгласил:
– Никому не двигаться! Это ограбление! А ну все на пол!
– Так не двигаться или на пол? – спокойно уточнил Арес, откидываясь на спинку стула.
Вопрос на пару ударов сердца поставил грабителя в тупик, а я флегматично подумала, что из всех дней, когда он мог напасть на эту таверну, сегодняшний явно самый неудачный.
– На пол и не двигаться, – наконец, определился тот. – А не то…
По сигналу один из его сообщников показательно пальнул в бутылку на трактирной стойке. Та разлетелась стеклянными брызгами, заставив Полли испуганно втянуть голову в плечи. Я же только заметила, что, как по команде, у троих из моих спутников слегка прищурились глаза, и это, в общем-то, не предвещало бандитам ничего хорошего.
Лично я никакого движения не заметила, лишь ощутила легкое магическое дуновение, а в следующее мгновение пол таверны тряхнуло так, что прежние позы сохранили только мы, а все остальные повалились на пол, словно чурки в «Городках», разве что, в отличие от них, не молча, а с оханьем и руганью. Некоторые от неожиданности нажали на спусковые крючки. Болты зигзагообразно прорезали воздух, нанеся ущерб разве что оленьему достоинству висящего на стене чучела, у которого отлетел ветвистый рог и вонзился в доски пола ровнехонько рядом с головой одного из грабителей. Тот в ужасе закатил глаза и, кажется, даже хлопнулся в обморок, живо представив у себя в черепушке подобное украшение. Устоял лишь говорун, счастливый обладатель какого-нибудь амулета.
Я невольно хихикнула, по достоинству оценив ректорское чувство юмора. На пол – значит, на пол. Ли воспользовался этим замешательством, чтобы обернуться. И когда горе-грабители вновь встали на ноги, то обнаружили на одном из столов огромную черную кошку. Та широко зевнула, продемонстрировав собравшимся ряд белоснежных клыков, и смачно облизнула морду длинным розовым языком. Ряды бравых вояк стремительно поредели, парочка особо слабонервных кинулась к двери, где была остановлена предводителем, ухватившим подчиненных за шкирки и пинком развернувшим их в обратную сторону.
