При виде выбирающихся на дорогу мрачного вида мужиков с набором колюще-режущих железяк в руках киборг удовлетворенно заулыбался и, заявив Джоанне, что сейчас будет разминаться, ловко соскочил с коня. Даже не дослушав сакраментальную фразу про «кошелек или жизнь», он с ходу заявил, что, как профессиональный боксер, за лечение кариеса возьмет недорого, и зашагал к своим оппонентам, на ходу похрустывая костяшками пальцев. Те, очевидно, обалдели от такой наглости и непонятных слов. Что такое кариес, не поняла и Джоанна – ровно до того момента, как Артур, подойдя к удивленно хлопающему глазами вожаку разбойничьей ватаги, не врезал ему, да так, что зубы бело-желтыми костяшками полетели на выжженную солнцем до каменной твердости дорогу. После этого, зная специфику чувства юмора своего спутника, она сделала вывод, что кариес – это какая-то страшная болезнь, связанная с зубами, и, устроившись поудобнее в седле, начала с интересом наблюдать за творящимся впереди безобразием. А посмотреть, кстати, было на что – киборг резвился, как застоявшийся конь.
Девушка не успевала следить за тем, что он делает, – темп его движения был запредельным, хотя она-то уж знала, на что он способен. Однако понять, что Артур не стремится кого-либо убить или даже просто искалечить, она смогла моментально. Это напоминало ей недавнюю драку в деревне, и разница была лишь в том, что противников было много и они размахивали оружием. Соответственно, и Артур не пытался разыгрывать из себя благородного героя и двигался сейчас быстрее, но в целом для него происходящее оставалось развлечением, и результат был закономерен. Поверженные разбойники, подгоняемые увесистыми пинками, расползлись по кустам, оставив на поле брани в качестве трофеев кучу хлама, гордо именуемого оружием, а победитель, со счастливой улыбкой съевшего конфетку тихого идиота на лице, одним движением взлетел на коня. Тот аж присел на задние ноги, когда сверху обрушилась такая махина, но почти сразу вновь замер с совершенно безучастным видом – все же эту породу выводили как боевых коней, они и не такое могли перенести.
А вот на следующий день Артур девушку удивил. Они как раз подъехали к небольшому городку, и Джоанна уже предвкушала отдых в нормальной гостинице и чистую постель – уже три дня в деревнях, где они пытались остановиться на ночлег, постоялых дворов попросту не было. Так уж повезло: в одной местный барон пошалил да спалил его по пьяни вместе с половиной деревни, во второй его отроду не было из-за неудачного расположения самой деревни. Ну а в третьей и того чище – как раз за сутки до их приезда стоявший на берегу, на крутом обрыве, приют усталых путников вместе с этим самым обрывом съехал прямиком в реку. Подмыта вода берег, и такое случается. Хорошо еще, никто не погиб. Вот и приходилось ночевать где придется, то в выделенном старостой доме, под боком у какой-то старухи, то на сеновале. Один раз расположились даже в доме у самого деревенского старосты… Тот, скотина пьяная, так сально пялился своими маленькими, заплывшими жиром глазенками на Джоанну, что даже толстокожий киборг почувствовал. Ну и принял соответствующие меры – поднял старосту за шкирку, подержал его на вытянутой руке, на весу, и поинтересовался, чего это тот выглядит столь недовольным. Староста, надо сказать, протрезвел мгновенно и, пролепетав, что все нормально и никакого недовольства он не испытывает, был милостиво отпущен. Ночью, уже привычно засыпая под боком у Артура, Джоанна порадовалась, что у нее есть защитник, одним взглядом способный заставить окружающих срочно вспомнить о неотложных делах далеко отсюда. Хотя бы о спешном посещении сортира, что ли. А то ведь против толпы никакая магия, тем более такая несовершенная, как у нее, не поможет – навалятся со всех сторон, и пиши пропало, не успеешь отмахаться. Словом, не самые веселые были ночевки, а потому ничего удивительного, что девушку всей душой тянуло в город.
Только вот Артур, едва они выехали из стремительно увядающего от жары леса, внезапно остановил коня и, перехватив поводья, заставил и остальных лошадей встать как вкопанных. Джоанна повернулась к нему и открыла рот от удивления. Таким Артура она не видела никогда. Лицо киборга словно вытянулось, побледнело, щеки ввалились, глаза сузились и напоминали сейчас щели. Так продолжалось всего несколько секунд, а затем Артур решительно повернул лошадей обратно. Джоанна даже не решилась спросить, что же произошло.
В лесу, чуть отъехав от дороги, Артур спешился и, не говоря ни слова, принялся распаковывать один из вьюков. До того именно этот груз ехал спокойно и ни разу еще на памяти девушки киборг его не трогал, разве что снимал и укреплял обратно. Сейчас же Артур целенаправленно распотрошил его и… И глазам девушки предстал доспех.
Нет, Джоанна не считала себя знатоком оружия, брони и прочих мужских игрушек, но, годами маскируясь под юношу, волей-неволей научилась в них разбираться. Сейчас она могла с уверенностью сказать: такого доспеха ни она, ни кто-либо другой в жизни не видели. Составленный из пересекающихся под немыслимыми углами матовых пластин, он был одновременно легким, гибким и, девушка могла поклясться, вряд ли уступал по прочности цельнокованому панцирю. Откуда у нее была эта уверенность? Да Артур сказал после того, как надел свою броню и для пробы сделал двойное сальто, а затем прошелся на руках. Киборгу Джоанна верила, а еще больше доверяла его здравому смыслу. Не будет он таскать на себе что-то просто ради красоты, наверняка его доспех функционален до предела. И лишь только после того, как Артур полностью экипировался, она спросила его, в чем причина такой метаморфозы.
Киборг, физиономия которого уже приобрела нормальный вид и цвет, лишь усмехнулся, но так, что у Джоанны начисто пропало всякое желание задавать вопросы. А потом Артур надел шлем, полностью закрывающий лицо, рукой, затянутой в жесткую металлическую перчатку, взлохматил девушке волосы и, велев ждать его и никуда не уходить, бесшумно скрылся в лесу.
Интересно получается. Как люди верят в то, во что хотят верить… Артур, объясняя Джоанне суть операции на глаза, ни словом не заикнулся насчет материала, из которого были сделаны хрусталики. Это она сама додумала насчет алмазов, притом что алмаз – отнюдь не тот материал, из которого подобную оптику можно сделать. На самом деле у Артура нашелся оптический пластик. Увы, пришлось ему тогда пожертвовать кусочком линзы от защитных очков, но это было мелочью. Куда больше он провозился со шлифовкой хрусталиков, но, в конце концов, заложенные в него программы предусматривали и куда более сложные действия. Мало ли что может пригодиться в дальнем космосе… В общем, проще было перечислить, что Артур не умел, и это относилось к любому киборгу его класса.
Так что если девочка убеждена в том, что он делал, то пускай так и думает. Артуру, честно говоря, не хотелось ее разочаровывать хотя бы даже потому, что пришлось бы долго и мучительно объяснять неподготовленному человеку законы оптики. Да и какая разница? Главное – результат, а все остальное побоку. Ладно, пускай блондинка и дальше продолжает восторженно охать, это даже немного приятно.
Хотя, вообще, странные ассоциации бродили в мозгу киборга, и были они Артуру совершенно несвойственны. Почему-то всплыло воспоминание об одном эпизоде, когда главные действующие лица тоже очень верили. Верили, если конкретно, в свою безнаказанность. Причем Артур ни тогда, ни позже так и не смог понять, на чем зиждилась эта уверенность. Тем не менее террористы, захватившие в заложники школу на одной из провинциальных планет, искренне верили в то, во что им хотелось верить.
Артур тогда стоял во внешнем оцеплении, но хорошо видел, как подъехал фургон, из которого начали выталкивать людей. Для террористов это было шоком – они-то требовали, чтобы им доставили денег, наркоты, выпустили из тюрем их сообщников, выполнили какие-то политические требования… Вместо этого привезли их родственников.
При захвате школы погибло восемь детей, и сейчас из числа родственников террористов выдернули восьмерых. Первых попавшихся. И киборг с эмблемой Службы безопасности на комбинезоне достал пистолет и просто всадил пулю в голову ближайшему, парнишке лет шестнадцати, а то и меньше на вид. Потом застрелили старика. Потом… Потом террористы сдались. Их расстреляли, это Артур знал точно, но родню отправили по домам. Больше на той планете терактов на памяти Артура не было.
А ведь это тоже вера, не более того. Вера в то, что с системой бороться бесполезно, что она всегда отстоит свои интересы. Свои и своих людей, но это уже частности. И пускай умом многие понимают, что это не так, но живой пример перед глазами. И это в высокоразвитом информационном обществе, здесь же вера и вовсе является одним из основных столпов общества. Вот и Джоанна поверила, и не важно, что в собственную выдумку.
