В лагере появление Гора и Мала было встречено радостными возгласами. Они вернулись как раз к утренней трапезе. Мал с удовольствием сел за один стол вместе со всеми. Пока он ел, Верн рассказывал, как каждое утро к ним приходили юноши из числа саиских учеников и пополняли их запасы еды.
– День начинался с пиршества и им же и заканчивался, – подтвердил Морквард – любые желания наших утроб исполнялись. Это было как в раю.
– Если моя утроба и получала всё, что ей требовалось, то мой разум долго оставался голодным, – сказал Хуфтор. – Он жаждал знаний, но был лишен их. Саисские ученики на все мои вопросы ехидно улыбались. Я решил, что мир несправедлив ко мне: почему ты попал в Саис, а я нет? Ведь я знаю много больше тебя, и кому как не мне быть там. Мною овладела гордыня, принц. Я много раз скакал в погоню за городом-призраком, но он оставался недосягаем. Когда к нам приходили саисские посланники, я пытался объяснить им, кто я такой, и умолял взять меня с собою. Они отвечали все теми же улыбками, и тогда я просил передать тем, кто их послал, что я много повидал и мне есть, что рассказать. На следующий день все повторялось, и я впадал то в уныние, то в гнев. Раз мои знания не нужны там, в Саисе, значит, они не нужны никому. Все бесполезно, все не имеет смысла. Мне не хотелось ни думать, ни писать о чем-либо.
– Мы уже и не знали, как утешить Хуфтора, – снова заговорил Верн. – А два дня назад он заболел. У него начался жар, и я думал, что Хуфтор умрет, не дождавшись вас. Вчера я вышел навстречу к саисским посланникам вместо Хуфтора и рассказал им о том, что он заболел и нуждается в лекарстве. Посланники в ответ вручили ларец, сказав, что это подарок мастеру Хуфтору от госпожи Сешат, и он будет для него лучшим лекарством.
– Смотри, Мал, благодаря чему ты застал меня в добром здравии, – Хуфтор протянул Малу ларец, испещренный иероглифами.
Принц открыл крышку и увидел рукописную книгу. Он прочитал название: «История Египта в изложении мастера Хуфтора». Ниже была начертана семиконечная звезда.
– Знаешь ли ты, принц Мал, кто такая госпожа Сешат? – спросил Хуфтор.
Мал отрицательно покачал головой.
– Как можно не знать покровительницу летописания?! – воскликнул Хуфтор. – Она подарила мне то, что я считал безвозвратно утерянным: все мои записи о Египте.
Мал открыл книгу и пролистал ее. Ему встретился знакомый отрывок про Нубию, прочитанный им в саисской библиотеке.
Завтрак был окончен. Путники свернули шатер и сели на лошадей. Мал обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на призрачный город. Хуфтор угадал его желание и напомнил, что мираж появится лишь после полудня. Они отправились в путь. Хуфтор еще долго расспрашивал о том, что удалось узнать Малу в городе-университете. Принц рассказал ему обо всем, за исключением встреч с Тотом и оборотнем. У него было хорошее настроение и хотелось петь. Асгур, словно бы прочитав мысли Мала, пропел:
Пусть пройден путь до сердца твоего
В конце пути в награду – чаша слез
Досталась мне. Я пью ее до дна.
Пускай вольется горечь без остатка,
Пусть в памяти она запечатлеет
Все то, что было в тот счастливый миг,
Когда лишь твое имя повторяла
И слов других я не желала знать.
Я ничего не требую взамен, я просто жду
Великий свет любви. Еще немного…
Он снизойдет во все пустыни мира.
– Прекрати! – Мал оборвал Асгура. От былой радости не осталось и следа. Чтобы скрыть негодование, принц поскакал вперед.
ГЛАВА VI. АБИДОС – ГОРОД ПОДЗЕМНОГО ОЗЕРА
По водной глади плыли, лаская друг друга, два белоснежных лебедя. Хуфтор оповестил о том, что они проезжают озеро иллюзий. Как только воды остались позади, Мал почувствовал опасность. Он порывисто оглянулся. За ним по воздуху гнались две крылатые зловещие тени. Они достигли края озера, опустились на воду и снова обратились в пернатых созданий, невинно плещущихся в прозрачной воде.
– Еще один мираж, – сказал Хуфтор, – вернее, я всегда считал это миражом.
– Не хочешь ли ты, чтобы я проверил твои догадки? – усмехнулся Мал.
– Как ученому мне хотелось бы отправить вас за новыми знаниями, но как проводник я понимаю, насколько опасна вылазка к призрачному озеру. Здесь не может быть воды, – вы можете погибнуть.
Вечером Хуфтор, завидев торговый караван, поскакал ему вдогонку. Через некоторое время он вернулся, прижимая к груди свернутый плащ.
– Я встретил Карима, – объяснил он. – Это мой старый друг. Много лет назад я подобрал его в пустыне едва живым. Тогда Карим тоже вел караван и подвергся нападению франков. Они забрали весь товар и перебили сопровождающих. Я оказался случайным свидетелем этой расправы. Со мною было всего несколько человек – моих сородичей. Когда франки скрылись из виду, мы отправились к разграбленному каравану. Карим – единственный из всех – остался в живых. С тех пор при встрече он каждый раз щедро одаривает меня. В прошлый раз Карим вручил мне клинок из дамасской стали, а сегодня преподнес другую, не менее ценную вещь.
Хуфтор развернул плащ и показал исписанные листы пергамента.
– Что это за рукопись? – поинтересовался Асгур.
– Трактат Ибн Луки о природе человеческой души.
– Если и дальше так пойдет, то за время пути ты соберешь целую библиотеку, – с улыбкой произнес Мал.
–И это будет лучшее путешествие в моей жизни, – откликнулся Хуфтор.
Мал лег спать под открытым небом. Верн устроился поблизости. Все остальные укрылись в шатре. Мал уже готов был закрыть глаза и заснуть, как услышал тревожное ржание лошадей. Принц встал и осмотрелся. К лагерю приближалась арабская девочка лет четырнадцати. Она подошла к Малу, крепко обняла его и поцеловала в губы. Принц осторожно отстранил ее, но девочка не отступала. Мал с силой оттолкнул ее:
– Пойди прочь! Оставь меня в покое!
Верн подхватил девочку и попытался удержать. Ночная гостья вырвалась и опять бросилась к Малу. Еще более страстно она принялась ласкать его. Те, кто остался ночевать в шатре, заслышав шум, вышли с оружием в руках. На глазах у всех Мал еще раз отбросил от себя девчонку. Она опустилась на колени и зарыдала:
– Почему?! Почему ты меня не любишь?!
Слезы покатились по ее щекам, девочка изо всех сил ударила себя по лицу. Потом схватилась за волосы и покатилась по земле, всем телом содрогаясь от рыданий. Это вызвало всеобщее замешательство. Первым с ним справился Морквард:
– Долго еще ты будешь корчиться, бестия? Отправляйся туда, откуда пришла!
Девочка продолжала рыдать, закрыв лицо руками. Морквард занес над ее головой секиру.
– Не трогай ее! – выкрикнул Мал.
Его охватил порыв жалости. Он пошел к девочке, желая помочь подняться с земли. Но как только он склонился над ней, девчонка с такой силой оттолкнула его, что Мал отлетел в сторону. Все восприняли это как сигнал к атаке. Морквард, стоявший ближе всех, попытался достать ее секирой. Но девочка легко увернулась, и, заливаясь смехом, выхватила саблю у ринувшегося вместе со всеми Асгура. Она полоснула Моркварда по руке и, не сходя с места, отбила выпады Верна. Хуфтор нанес удар дротиком, но и он не достиг цели. Девочка коснулась клинком ноги Хуфтора, после чего, не прерывая движения, направила лезвие сабли в сторону Верна и надрезала ему кожу на мышцах живота. Дан выстрелил в нее из лука, но девочка поймала стрелу на лету и тут же оцарапала наконечником лицо оторопевшему Асгуру.
– Как ты смеешь прикасаться ко мне?! – вскричал певец, прижимая ладонь к кровоточащей щеке.
Девочка насмешливо взглянула на Мала, растерянно наблюдающего за происходящим, расхохоталась и стремглав помчалась в сторону каравана.
Ночью она вернулась к Малу во снах. Еще только засыпая, он начинал остро чувствовать близость сверхъестественного существа, мистическим образом связанного с ним. Оно являлось ему в череде женских обликов, облаченных в маски грубости и ласки, страсти и трепета, строгости и нежности. Каждый раз Мал совершал мучительный выбор: сражаться или бежать, и пробуждался, понимая, что мечется во сне. Но от этого не становилось легче, и Мал принимался шептать слова спасительной молитвы.
После встречи с оборотнем Асгур беспрестанно сетовал на судьбу по самым разным поводам. Певец жаловался, что вынужден лучшие дни своей жизни проводить в седле, совершая бессмысленное путешествие. Ведь едет он вовсе не к почитателям искусства, а неизвестно куда, и не знает, что ожидает его в будущем, какая еще опасность обрушится на голову и без того израненную в неравном поединке с демоническим существом. Выслушав Асгура, Хуфтор без лишних расспросов предложил ему отправляться, куда глаза глядят. В ответ Асгур вдохновился и пропел во всеуслышание:
