– Иными словами, ты надеешься все провернуть тихо.
– Именно, ваше величество.
– Действуй.
Замок Кари не мог похвастать удобствами, тем более сейчас, когда здесь собралось около трех сотен воинов. Его владелец, от греха подальше, уже отправил свою семью к родне. Разумное решение. Замок располагался на границе графства Гиннегау и всегда входил в пограничную линию охраны. Однако с тех пор, как замок утратил прежнее значение, прошло лет тридцать. Но молодому барону пришлось вспомнить то занятие, которое являлось частью жизни его предков.
Кари нельзя назвать такой уж твердыней, но и не сказать, что он никудышный в плане обороноспособности. Вполне крепкий орешек, способный некоторое время сдерживать армию противника. А вот выстоит он или нет, зависит от того, насколько быстро появится помощь.
Барон Гатине направился сюда, как только ему стало известно о том, что Георгу удалось захватить дочь короля Джефа. Если с умом разыграть эту партию, можно добиться очень многого, даже несмотря на то, что Джеф Первый всячески старался держать дистанцию между собой и дочерью. Вернее, он старался показать всем, в том числе и ей самой, то, чего нет и в помине. Однако этот мальчишка все испортил. Одним мановением руки он разрушил интригу, которая так толком и не успела начаться.
Жерар недобрым словом поминал покойного Берарда, от которого Георг унаследовал эту проклятую черту. Влюбиться в свою пленницу, да еще и представительницу вражеского государства! Пойти на поводу у своих чувств, позабыв об интересах страны! Это было вполне в духе Берарда. Барон Гатине сильно сомневался, что Георг поступил бы иначе, даже зная о том, кем на самом деле является баронесса Гринель. Хорошо хоть Гийом оказался человеком долга и готов жертвовать ради королевства буквально всем, в том числе и собой.
Казалось бы, партия проиграна, но барон продолжал оставаться в Кари, подобно рыбаку, ожидающему поклевки. Разумеется, у него хватало проблем, и для разрешения множества вопросов ему следовало бы находиться в более удобном месте, но он по-прежнему сидел в пограничном замке. Сейчас самое главное – это война с Памфией, которая столь неудачно началась для Несвижа.
И вот его ожидание вознаграждено. Вернее, не совсем так. Этот хитрец Клод, которому уже удалось однажды его обойти, был весьма осторожен. Для поимки командира наемников, изрядно попившего кровь памфийцам, он запустил интригу с немалыми шансами на успех. Повсюду разнесся слух о том, что матушка Аглая может поплатиться за грехи своего сына, если тот не отдаст себя в руки памфийцев. Зная Георга, а также помня о том, чья кровь течет в его жилах… Гатине мог предсказать, что парень вполне способен на глупость.
Только будучи в очень радужном настроении, происходящее можно назвать наградой. Однако Жерар не отличался щепетильностью в достижении поставленной цели. Интрига началась. Теперь нужно сделать так, чтобы при, казалось бы, благоприятном раскладе для Клода каверза сыграла на руку Гатине. Если Георг узнает, то просто убьет Жерара, но иного выхода он не видит. Барон Клод предоставил ему возможность выиграть, и он решил ею воспользоваться.
– Мм… виренское! Откуда такая роскошь, мой мальчик?
Вообще-то выражение «мой мальчик», звучащее из уст одного из собеседников, расположившихся в довольно скромном помещении обычной фермы, звучало комично. Ну а как иначе, если за грубо сколоченным столом сидели двое молодых людей лет двадцати пяти? Однако правда заключалась в том, что один из них как раз имел все основания для подобного обращения, будучи раз в пять старше своего собеседника.
– Рад, что сумел угодить, мастер Волан.
– Угодить? Ты, видно, шутишь. Это же великолепно! Я не пил ничего подобного с тех пор, как покинул замок дражайшего Гатине. Так все же – откуда?
– Ну, нам с парнями сегодня повезло нарваться на купеческий караван.
– Насколько я заметил, вы вернулись налегке.
– Просто я поставил купца перед выбором: караван или виренское. Он, глупец, отчего-то выбрал второе. Именно поэтому вы можете наслаждаться прекрасным вкусом.
– Георг, а там было только две бутылки?
– Вы же знаете, насколько тяжело достать настоящее виренское.
– Тогда будь добр, смотри в другую сторону.
– Как скажете, мастер Волан, – не удержавшись от улыбки, согласился Георг.
– Отчего же ты не ограбил караван? Тебе больше не нужны деньги?
– Нужны. Вот только потрошить купцов на территории Несвижа, да еще будучи на службе у короля… Не думаю, что это поспособствует росту торговли в будущем.
– Ты рассуждаешь прямо как король.
– Не король, но владетель. Ведь может так случиться, что вскорости мне понадобится помощь торговцев при восстановлении баронства, так что лучше уж показать им себя с выгодной стороны.
– Ага, еще и дальновидный. Но вообще-то виренское стоит весьма дорого, и не надо говорить, что ты заплатил за него.
– Нет. Но это куда-а дешевле всего каравана. А потом я просто не знал, как вас отблагодарить за то, что вы сделали.
Действительно, благодарить было за что. Всего лишь за пару дней Волан умудрился поставить на ноги всех раненых наемников, и те должны были окончательно прийти в себя уже на следующий день. Вообще-то Волан считал, что парни решили уплатить слишком высокую цену. Задействовав жизненные силы, мастер излечил раны, лишив своих подопечных разных сроков жизни, от пяти до десяти лет, все зависело от степени тяжести ранения. Но наемники считали иначе. Что значат десять лет, отнятые от старости, до которой ты не рассчитываешь дожить?
– Сдается мне, придет время, когда некоторые из этих парней, что так довольны мною сейчас, помянут меня недобрым словом. Я заметил, один из них недавно уже потерял десяток лет. Это в Гело?
– Да.
– Вот и нет двадцатки. Человеческая жизнь слишком коротка, чтобы так разбрасываться.
Все верно. И хотя Георг испытывал необходимость в бойцах, он и не думал в чем-либо винить себя. Решение было за самими наемниками. Они вполне могли продолжать излечение, при этом их доля ничуть не уменьшилась бы, а даже, наоборот, за серьезное ранение полагалась премия в виде половины доли. Но те решили поступить по своему усмотрению, а их командир не видел причин этому противиться.
Но зато теперь у него опять практически полноценная сотня бойцов. И это не могло не радовать, потому как предстояло проделать слишком много работы, чтобы суметь сдержать памфийцев. Правда, тут существовали кое-какие трудности – он не знал, с какого конца взяться за это дело. Пока держался последний замок, все было понятно, но теперь, после его падения… Он просто не представлял, как можно добиться желаемого всего лишь с сотней бойцов.
Еще есть Волан. Нет, он неспособен, подобно сказочным колдунам, метать молнии и поднимать смерчи, сметающие целые армии, но кое-что все же может. В первый вечер своего нахождения в лагере, выслушав рассказ Георга о том, что мастер, обитающий в замке Гело, мог зачаровывать людей, не глядя им в глаза, Волан пришел в возбуждение и потребовал подробного рассказа.
Оказывается, не глядя в глаза, человека можно заставить двигаться, даже нанести удар в живот самому себе, но при этом он будет четко осознавать, что происходит. Действуя таким образом, мастер может взять под контроль тело, но не разум. Стоит отвлечь мастера, как человек тут же выходил из-под действия чар. Чтобы полностью завладеть сознанием, нужны глаза жертвы. Но, как видно, мастеру из замка удалось понять, как добиться наложения полноценных чар, избегая встречи с взглядом жертвы. Мало того, оказывается, механизм не так уж сложен, если подобным владел даже его молодой ученик.
Сам Волан довольно давно работал над данным вопросом, именно этим и вызван его интерес к волколакам. Как утверждал Волан, эти полуразумные животные могут контролировать сознание сотни волков, при этом даже не видя их, а просто чувствуя в определенном радиусе от себя и посылая призыв. На сегодняшний день у него уже наметился определенный прогресс.
В тот вечер он вывел Георга за пределы лагеря и преподнес ему самый настоящий сюрприз. Вскоре после того, как они остановились, молодой человек вдруг увидел, как к ним стремительно приближаются два зловещих красных огонька. Реакция воина была мгновенной. Меч словно сам собой оказался в руках, а ноги, все так же на одних рефлексах, отшагнули в сторону, занимая позицию у дерева.
– Спокойно, Георг. Это друг.
Друг?! Волколак?! Только когда зверюга приблизилась вплотную, Георг сумел рассмотреть огромного волка. Тот, видя реакцию человека, смотрел на него злым взглядом, скаля огромные клыки. Волан без страха подошел к страшилищу и опустил руку на его холку.
– Тихо, Торк, тихо. Все нормально. Это друг. Он просто тебя испугался.
Зверюга словно понимала мастера. Бросив последний взгляд на Георга, волколак перестал скалиться и, извернув морду… лизнул руку Волана! Даже в самых необычных сказках Георгу не приходилось слышать о прирученных волколаках.
