Алек услышал чириканье птиц и он смотрелся мутными глазами, чтобы заметить первые лучи рассвета, пробивающиеся через железные решетки. Он поразился тому, что начался новый день и он пережил эту ночь – самую долгую ночь в его жизни.
Когда солнце осветило повозку, Алек смог лучше рассмотреть всех новых парней. Он был намного младше большинства из них – и, казалось, был наименее опасным. Это была дикая группа мускулистых, вспыльчивых молодых людей со шрамами, на некоторых из них были татуировки. Они казались отбросами общества. Каждый из них был на грани после прошедшей ночи, и Алек чувствовал, что повозка вот-вот взорвется.
«Ты кажешься слишком молодым, чтобы находиться здесь», – раздался глубокий голос.
Оглянувшись, Алек увидел молодого человека, который, возможно, был старше него на год-два. Он сидел рядом с ним плечом к плечу. Алек осознал, что он облокачивался об него всю ночь – об этого парня с широкими плечами, сильными мышцами и невинным обычным лицом фермера. Его лицо отличалось от других – открытое и дружелюбное, возможно, даже слегка наивное – и Алек почувствовал в нем родственную душу.
«Я поехал вместо своего брата», – ответил Алек, не зная, сколько он может ему рассказать.
«Он испугался?» – озадаченно спросил молодой человек.
Алек покачал головой.
«Он хромой», – поправил он.
Парень понимающе кивнул и с уважением взглянул на Алека.
«А ты?» – спросил Алек. – «Ты тоже не выглядишь на восемнадцать».
«Мне семнадцать», – ответил его собеседник.
Алек удивился.
«Тогда почему ты здесь?» – спросил он.
«Я сам вызвался».
Алек был поражен.
«Добровольно? Но почему?»
Парень опустил глаза в пол и пожал плечами.
«Я хотел убраться подальше».
«Убраться подальше от чего?» – озадаченно спросил Алек.
Молодой человек замолчал и Алек увидел, что его лицо помрачнело. Алек уже и не думал, что он ответит, но парень, в конце концов, пробормотал:
«От дома».
Алек увидел грусть в его глазах, и все понял. Очевидно, что-то ужасное случилось в доме этого молодого человека, а судя по синякам на его руке, по грустному взгляду, смешанному с гневом, Алек мог только догадываться.
«Мне жаль», – произнес он.
Парень удивленно посмотрел на него, словно не ожидал какого-либо сочувствия в этой повозке. Он вдруг протянул руку.
«Марко», – сказал он.
«Алек».
Молодые люди обменялись рукопожатием – руки парня были вдвое больше рук Алека и его сильный захват причинил Алеку боль. Он почувствовал, что нашел в Марко друга, и это стало облегчением, учитывая море лиц перед ним.
«Полагаю, что ты единственный, кто вызвался добровольно», – сказал Алек.
Марко оглянулся по сторонам и пожал плечами.
«Думаю, ты прав. Большая часть присутствующих является наемниками или заключенными».
«Заключенными?» – удивленно переспросил Алек.
Марко кивнул.
«Смотрители состоят не только из наемников, но и из значительного числа преступников».
«Кого ты называешь преступником, парень?» – раздался свирепый голос.
Они оба обернулись и увидели одного из парней, преждевременно состарившегося от тяжелой жизни, который выглядел на сорок лет, хотя на самом деле ему было меньше двадцати, с рябым лицом и глазами-бусинами. Он присел на корточки и заглянул в лицо Марко.
«Я не с тобой говорил», – вызывающе ответил Марко.
«Что ж, теперь ты говоришь со мной», – кипел от злости парень, очевидно, нарываясь на драку. – «Скажи это еще раз. Ты хочешь назвать меня преступником, глядя мне в глаза?»
Марко покраснел и сжал челюсти, разозлившись.
«На воре шапка горит», – сказал он.
Его собеседник вспыхнул от ярости, а Алек восхитился вызовом Марко, его бесстрашием. Парень бросился на Марко, сжимая руками его горло и сдавливая его что есть силы.
Все произошло очень быстро, было очевидно, что Марко застигнут врасплох, а в этом тесном помещении у него не было места для маневрирования. Его глаза вылезли из орбит, ему нечем было дышать, он безуспешно пытался оторвать от себя руки своего противника. Марко был больше, но у второго парня были жилистые, мозолистые руки – возможно, после многих лет убийств – и Марко не мог ослабить его хватку.
«ДРАКА! ДРАКА!» – кричали другие парни.
Остальные оглянулись, вяло наблюдая за этим насилием – это была одна из дюжин драк, вспыхнувших посреди ночи.
Борясь, Марко быстро наклонился вперед и боднул своего соперника головой, ударив его по носу. Послышался хруст, после чего из носа хлынула кровь.
Марко попытался встать, чтобы улучшить свое положение, но как только он это сделал, на его плечо большим ботинком наступил другой парень, прижав его вниз. В эту самую минуту первый парень, из носа которого по-прежнему шла кровь, потянулся к поясу и вытащил что-то блестящее. Оно сверкнуло на предутреннем свете и пораженный Алек понял, что это кинжал. Все происходило так быстро, что у Марко не оставалось времени на реакцию.
Парень бросил кинжал вперед, целясь Марко в сердце.
Инстинкты Алека сработали мгновенно. Он бросился вперед, схватил парня за запястье двумя руками и прижал его к земле, спасая Марко от смертельного удара за секунду до того, как лезвие коснулось его груди. Тем не менее, лезвие задело Марко, разорвав его рубашку, но не тронув кожу.
Алек и его противник сражались за кинжал, в то время как Марко удалось протянуть руку и выкрутить лодыжку другому нападающему, отчего раздался треск.
Алек ощутил жирные руки на своем лице, почувствовал, как длинные ногти первого парня царапают его, дотягиваясь до глаз. Алек понимал, что должен реагировать быстро, он отпустил руку с кинжалом, развернулся и ударил его локтем, услышав удовлетворительный хруст, когда его локоть угодил сопернику в челюсть.
Парень упал с него лицом в землю.
Алеку, который тяжело дышал и чье лицо горело от царапин, каким-то образом удалось вскочить на ноги. Марко встал рядом с ним, они оба были зажаты между всеми остальными молодыми людьми. Они стояли бок о бок, глядя вниз на своих противников, которые неподвижно лежали на земле. Сердце Алека колотилось в груди и, стоя там, он решил, что больше не хочет садиться – это делало его слишком уязвимым перед нападением сверху. Он скорее предпочтет стоять весь остаток пути – неважно, насколько долгим будет это путешествие.
Оглянувшись по сторонам, Алек увидел устремленные на него враждебные глаза и на этот раз, вместо того, чтобы отвести глаза, он ответил на их взгляды, осознав, что ему нужно проявить уверенность, если он хочет выжить среди этой массы. Наконец, они все, казалось, окинули его взглядом, полным чем-то сродни уважению, после чего отвернулись.
Марко посмотрел вниз, рассматривая порезы на своей рубашке в том месте, где кинжал едва не проткнул его сердце. Он посмотрел на Алека взглядом, полным благодарности.
«Теперь у тебя до конца жизни есть друг», – искренне произнес Марко.
Он потянулся и сжал руку Алека, и ощущение было приятным. Друг – это именно то, в чем он нуждался.
Кира медленно открыла глаза, дезориентированная, спрашивая себя, где она находится. Она видела каменный потолок высоко над головой, свет факела, отражающийся от стен, и почувствовала, что лежит на кровати из роскошных мехов. Она не могла понять – последним, что помнила Кира, было ее падение в снег, когда она была уверена в том, что умирает.
Кира подняла голову и посмотрела по сторонам, ожидая увидеть вокруг себя снежный лес. Но вместо этого девушка поразилась, увидев группу знакомых лиц, столпившихся возле нее – своего отца, своих братьев Брэндона, Брэкстона и Эйдана, Энвина, Артфаэля, Видара и дюжины лучших воинов ее отца. Она вернулась в форт, в свои покои, в свою кровать, и они все смотрели на нее с тревогой. Кира почувствовала давление на своей руке и, обернувшись, увидела Лиру, их целительницу с большими карими глазами и длинными серебряными волосами, которая стояла над ней, измеряя ее пульс.
Кира полностью открыла глаза, осознав, что она больше не в лесу. Каким-то образом ей удалось вернуться. Она услышала скулеж рядом с собой, почувствовала нос Лео на своей руке и поняла – должно быть, это он привел их сюда.
«Что случилось?» – спросила Кира, все еще сбитая с толку, пытаясь собрать все воедино.
Казалось, толпа испытала большое облегчение, увидев, что она проснулась. Ее отец подошел ближе, его лицо было наполнено раскаянием и облегчением, пока он крепко держал ее руку. Кира улыбнулась, увидев рядом с собой своего младшего брата.
«Кира», – произнес ее отец, и она вспомнила их ссору прошлой ночью. Девушка осознала, что он, должно быть, чувствует свою ответственность. В конце концов, именно его слова заставили ее уйти.
Почувствовав жгучую боль, Кира закричала, когда Лира протянула руку и коснулась ее щеки холодной ткань. В ней была какая-то мазь, ее рана горела, после чего остыла.
