— Расступись, краснозадые! — вопит знакомый голос.
Тиморис несется на коне по очищенному от демонов пути, где проехал Эгорд. Самого Тимориса не видно, из-за широкого стального щита торчит копье, пронзает настырных прыгучих тварей.
Всадник скачет на Эгорда, из-за щита выныривает рука.
Воин-маг хватает, взлетает на коня, за спину лихого наездника.
— Ты что здесь делаешь? — кричит в ухо спасителя.
— Это вместо спасибо?! — истерически орет Тиморис. — Штаны насквозь мокрые, не пойму, демоны кровью забрызгали или обделался!
— Гони к башне!
— А я что делаю?!
Под копытами хрустят кости. Башня растет, алый шар нависает над головой. Эгорд удерживает магический щит, всадников и коня обтекает кокон света, но силы воина-мага на исходе, сияющая пленка очень тонкая, особо напористые монстры пролетают сквозь, Тиморис едва успевает вонзать копье.
Красные молнии хлещут по Старгу. Над городом черные тучи дыма, стена изуродована дырами, как челюсть старика, полчища тварей льются и льются в пробоины, над ними качаются великаны, молотят кулаками по остаткам стены.
Коню трудно пробиваться сквозь мясное болото, шея и бока в царапинах, галоп резко сменяется дерганной рысью, вилянием из стороны в сторону.
Демонам нет конца, новые орды прут откуда-то из-за горизонта, разливаются как магма из недр земли.
Какой-то особо бешеный демон врезается в коня, тот на дыбы, заваливается на бок, Эгорд и Тиморис падают по разные стороны от него. Животное в ужасе, толпу обдает ржанием, мечется туда-сюда, бывшие наездники успевают отпрыгнуть, среди демонов тоже неразбериха, пространство вокруг буйного жеребца очищается. Наконец, сведенный с ума конь ныряет в гущу когтей, исчезает.
Эгорд и Тиморис прижимаются спина к спине, клинки рассекают воздух, чертят яркие линии в кровавой пыли.
Меч порхает мастерски, копье раскидывает врагов менее умело, но длина грозного оружия не подпускает к хозяину. Воин-маг с улыбкой замечает, что у напарника вовсе не копье, а стрела баллисты.
— Нам конец! — Тиморис бьет собачью голову демона сапогом.
— Вижу. — Эгорд выбрасывает веер ледяных кольев.
— Ты что, не понял намека?! Давай гениальный план спасения, ты ж голова!
— К башне не пробиться.
— Твой план — красиво сдохнуть?!
— Нужен транспорт.
Доносится сдавленный стон коня…
— Этот? — вопит Тиморис. — Плохая идея!
— Надо что-то потяжелее.
Ледяная волна заклинания отбрасывает очередную стаю, Эгорд закрывает глаза, мысли устремляются на создание магического щита.
Веки поднимаются, воинов окружает прозрачная световая сфера. Эгорд чувствует, щит очень слаб, пытается наполнить энергией, но силы заканчиваются, возможно, это последнее заклинание в жизни… Вспоминает Витора, Милиту… Душу наполняет горечь. Но если не суждено добраться до Зараха, то хотя бы успеть положить как можно больше его прихвостней!
Так же было, когда с Милитой помогал искать и лечить рабочих в обвалившейся шахте, все из-за гигантских муравьев: шахта приглянулась им как новый муравейник, а шахтеры — как припасы. Воин-маг и «сестренка» были зажаты в крохотной пещере, из стен торчали муравьиные морды, прогрызались внутрь. Эгорд лежал пластом, Милита бинтовала раны обрывками платья, давилась слезами. Она вызвалась в шахту, чтобы побороть страхи, у нее их было много, всегда с ними воевала. Тогда Эгорд смирился с гибелью, но было больно, что впутал девочку в передрягу, к тому же — не известив Витора. Но друг вовремя пришел с подкреплением — и стало больнее: как смотреть Витору в глаза…
Воин-маг ощущает прилив сил. Голову кружит радостное удивление, но Эгорд жадно черпает потоки из таинственного источника, щит увеличивается, наливается светом, как жидкое золото.
Демоны пятятся, топчут друг друга, сияние разъедает красную кожу.
Эгорд оглядывается. Тиморис острием «копья» вырезает руну на трупе демона. Три тела случайно попали под сферу, два уже помечены руной, над ними вьется огненная пыльца, течет к Эгорду. Тиморис делает последний штрих, третья руна наполняется огнем.
— Спасибо. — Эгорд поднимает руки, укрепляет щит.
— А, ты все-таки знаешь это слово, — говорит Тиморис ехидно.
— Идем рядом, нога в ногу. — Эгорд поворачивается к демону-жуку, тот в ярости рвет мелких сородичей.
— Нам к башне! — напоминает Тиморис.
— Слишком густой поток, задавят даже со щитом. — Эгорд указывает на великана. — Идем к нему.
— Тебе что, бесы мозги съели?!
— Не спорь. Нужен транспорт.
— Вздумал оседлать?..
— Не совсем.
Воины шагают к бушующему монстру, демоны отпрыгивают с пути прожорливых лучей, обливают криками бессильной ярости.
Эгорд выбрасывает вперед руку, в жука летит копье прозрачного волнистого льда. Разбивается о панцирь, чудовище оборачивается. Земля содрогается от грохота шагов, исполинская тварь движется на воинов, стопы нещадно давят своих, облеплены кровавыми лепешками.
— Он нас расплющит! — Глаза Тимориса вздуваются.
— Спокойно! Стоим на месте.
— И что?!
— Не отвлекай, а то погибнем. Замри!
Эгорд бросает все силы в щит, думает о заклинании, другие мысли прочь.
Жук возникает прямо над воинами, кажется, что его голова упирается в тучи. Рычание заглушает панический вопль Тимориса, накрывает черная тень ноги.
Чудовище обрушивает тяжеленную конечность, щит вспыхивает, трещит искрами, свет прожигает в толще мяса дыру.
Монстр взвывает, отдергивает ногу.
Стон, полный боли, продолжается несколько долгих мгновений. Наконец, великан размахивается во всю ширь, нога бьет по ненавистной сфере как по мячу.
Мир переворачивается несчетное количество раз, Эгорд успевает осознать протяжное красное море демонов далеко внизу, Тиморис отчаянно вопит, размахивает стрелой. Сфера врезается в стену башни, глаза слепнут от вспышки, грохочут камни…
Эгорд встает, опирается на меч.
Пыль рассеивается, открывает груду осколков и темную пробоину в стене башни.
— Давай внутрь! — Эгорд помогает Тиморису подняться.
— На мясо, вместо щита? Верно, чего меня жалеть… — Тиморис кашляет, «копье» ныряет во тьму, следом исчезает воин.
Эгорд осматривает подножие.
Повезло, что приземлились на ступени, если бы чуть ниже… Земля вокруг башни вспаханная, в этой каше ползают живые серые корни: движения резкие, словно порываются на кого-то броситься. Корней угрожающе много…
Демоны бросают на воина-мага испепеляющие взгляды, но бегут мимо, на Старг. Видимо, корни-стражи не различают своих и чужих, демоны и не пытаются связываться.
Эгорд закрадывается в дыру, меч и лед наготове.
В центре круглого помещения Тиморис. «Копье» дымится свежей кровью, у ног пластом лежит седой бородач в черной сутане с серебристыми узорами паутины и змей. В груди — кровавый провал.
— Он мой щит расплавил! — обидчиво ноет Тиморис, палец тычет в лужу расплавленного металла, его сияние озаряет комнату.
Стены из плит в черно-золотую крапину усеяны оковами и цепями, в них висят люди в белых окровавленных одеждах с рисунком солнца, всего восемь.
Жрецы Светлого Ордена.
Глаза каждого закрыты, облеплены спекшейся кровью, на щеках, ушах, подбородках следы от багровых ручьев. Некоторые слабо мотают головами, стонут.
Тихий женский голос:
— Спасите…
Эгорд бросает взгляд на Тимориса.
— Найди у мага ключ.
Идет на голос…
Полумрак расступается, открывает лицо молодой женщины. Она в порядке, только чудовищно ослаблена. Эгорд вынимает из торбы флакон с зельем, подносит к губам женщины. Позади звон металла, Тиморис появляется со связкой ключей, скрежещет стальными прутьями в замке, пятый ключ совпадает.
— Благодарю… — Женщина жадно глотает воздух, взгляд проясняется.
— Надо выпустить других. — Тиморис копается в замке соседнего пленника, тот пускает кровавые слюни, жалобно воет.
— Поздно. — В голосе женщины горечь. — Их разум навсегда увяз в безумии.
— Она права. — Эгорд останавливает напарника. — Им уже не помочь, только продлим страдания.
— Пригнитесь. — Женщина выходит на центр.
Воины опускаются на колено.
Женщина поднимает кулак, губы отрывисто шепчут заклинание. Последнее слово звучит громко. Кулак выпускает восемь ярких солнечных лучей, падают на лбы пленников. Израненные головы резко поднимаются, удивленные лица медленно озаряются улыбками.
Лучи гаснут, дыхание пленников затихает навсегда.
— Больше никто вас не потревожит… — печально шепчет женщина.
— Он, — Эгорд указывает на труп мага в центре, — питался вашей силой?
Женщина кивает.
— Над нами еще шесть таких тюрем. На последнем этаже — архимаг, управляет сферой.
