И пошел. Один. Ибо компанию мне никто не составил. Ну да так даже лучше. Мне больше достанется, ведь делиться ни с кем не придется.
Правда, не сделав и пары шагов в направлении манящего меня темного провала меж навала камней, я резко изменил маршрут движения. Опомнился. И к обозу завернул, чтоб вытребовать у Джозефа один из взятых нами в поход алхимических фонарей. Так, на всякий случай. Чтоб ни у кого в голове не возникало лишних мыслей касательно моих способностей. Ну и дабы можно было подсветить диковинные картины Ушедших, если таковые мне встретятся. А то вдруг магического сияния, источаемого моими побрякушками, будет недостаточно, чтоб разглядеть во всей красе эти самые растительные орнаменты?
Фонарь я взял. И, убив минут десять, примастырил его к поясному ремню слева. Чтоб не мешался он и руки были у меня свободные. А вот когда разобрался с алхимическим светильником, уже и отправился на поиски приключений.
Вообще, судя по всему, таких умников, вроде меня, надеющихся на то, что предшественники-кладоискатели упустили из виду какой-нибудь хитрый тайничок, тут побывала не одна сотня. Ибо к темному провалу меж наваленных как попало серых камней вела отчетливо видимая тропа.
«Не иначе до сих пор заглядывают сюда люди, желающие попытать удачи в поисках сокровищ или разжиться хоть каким-нибудь бесхозным добром», – поделился я своими соображениями с бесом.
«Наверняка! – немедля согласился он. И оживленно поторопил меня: – Да пошли уже, пошли!»
Ну я и потопал вперед. Не спеша. И зорко поглядывая по сторонам, в поисках каких-либо подозрительных признаков, указывающих на то, что в темноту мне соваться не стоит. Мало ли какая нелюдь могла там поселиться. Да… Но навряд ли, конечно. Нелюдь, хоть и не обходит остатки строений Ушедших десятой дорогой, как нежить и темные твари, но все же крайне редко избирает такие руины в качестве своего пристанища.
Но ничего такого вроде проглядывающих средь высокой травы обглоданных костей я не заметил, а потому и сторожиться особо не стал. Стреломет только взвел да перевесил на плече так, чтоб он был под рукой. И, изменив зрение, полез внутрь павшего бастиона.
А внутри все оказалось не так печально, как снаружи. Первый этаж, погребенный под рухнувшими на него верхними, практически полностью уцелел. Правда, был он абсолютно, девственно пуст – хоть шаром покати. Только серая пыль да мелкое каменное крошево повсюду. И ничего более. Даже крюки-держатели светильников какие-то рачительные люди из стен в коридорах повыдирали, и теперь на их местах в кладке зияют уродливые дыры…
«А где ж красотища вся?» – озадаченно вопросил я у нечисти, облазав все-все коридоры, комнаты и залы уцелевшего этажа бастиона и не увидев ни одной живописной картины на стенах. Грубая каменная кладка вообще ничем не разрисована, как и в любых других людских крепостях. И хоть ты обычным зрением на нее смотри, хоть используя магический взор – а все одно ничего эдакого не видать. А смутная тень на стене только одна – моя.
«Так где-то в другом месте, наверное, – почесав левый рог, предположил бес. – Это явно не Ушедшие строили».
Замечание рогатого заставило меня вспомнить, что бастион возводился на руинах крепости Ушедших. А что там за руины были – неведомо. Может, один остов-фундамент и оставался. Да еще подземные этажи…
Бросив шататься по пустым коридорам и залам людской постройки, я направил свои стопы вниз. В подземелье. Входов в которое имелось аж четыре.
«И строили его явно не люди», – констатировал я, едва только на лестницу ступил и немного по ней прошел.
Бес только фыркнул на это. Ну да, не заметить, что подземный этаж возводился совсем другими строителями, просто невозможно. Тут и иной материал использовался – отнюдь не серый гранит, да и качество кладки несопоставимое. Стыки заметны, только если хорошенько присмотреться. И меж камнями-глыбами, пожалуй, не всунуть даже волос, не то что лезвие ножа.
Но самое удивительное поджидало меня далее. Стоило мне только с последней ступени лестницы ступить, как мрачные, сложенные из глыб черного базальта стены подземелья внезапно расцвели… Прекрасным, затейливым растительным узором! Цветным…
Я просто ахнул, увидев эту красотищу! Которая до такой степени преобразила темное подземелье, что оно вмиг стало невероятно светлым и уютным.
А еще узор словно изменялся постоянно, расцветал все новыми красками и новые фрагменты обретал. И тянул-увлекал за собой…
Невесть сколько бродил я, как зачарованный, по этому невероятному подземелью, стены и потолок которого расцветают изумительными красками близ тебя и медленно гаснут вдали. Даже на нытье беса, требующего начать уже поиски местных сокровищ, внимания не обращал.
– Сэр Кэрридан! Сэр Кэрридан! – вырвали меня из власти этого наваждения чьи-то громкие возгласы, разносящиеся по всему огромному подземелью, что размерами будет побольше верхнего этажа.
Я с сожалением оторвался от разглядывания всей этой красотищи и двинулся на звуки голоса. Кто-то не унимался и все звал и звал меня.
– Гнат, Пит… Вы чего тут орете? – спросил я, когда за поворотом обнаружил своих людей с алхимическими фонарями в руках, стоящих у лестницы, ведущей наверх.
– Так это… ужин-то уже давно готов, – ответил Пит. – А вас все нет.
– Это леди Кейтлин отправила нас, – совсем иное сообщил мне Гнат. Проверить, не заблудились ли вы тут ненароком.
– Ох ты… – удивился я. – Это же сколько я здесь брожу?
– Да часа два, – усмехнулся Гнат.
– Ладно, – чуть подумав, сказал я, покосившись на надувшегося беса, скрестившего лапки на груди. – Скоро уже приду. Проверю еще кое-что…
Мои люди ушли. А я, чтоб не подпасть вновь под очарование здешних орнаментов, перешел на обычное зрение. Так рисунок на стенах и потолке действительно кажется смутной тенью, выведенной на черном базальте чуть более светлой краской. Или вырезанной на нем…
Стащив с правой руки перчатку, я коснулся стены. Провел кончиками пальцев по ней. И действительно ощутил тончайший рельефный рисунок.
«Вон оно как…» – озадачился я. Да, такое художество ни одному людскому мастеру не повторить…
«Как-как! – передразнил меня негодующе сопящий бес. И возмущенно вопросил: – Мы сокровища искать будем или как?!»
«Будем, будем», – успокоил я его. А то действительно, что-то я забыл уже, зачем, собственно, сюда забрался. Орнаменты дивные – это, конечно, хорошо, но хотелось бы что-то материальное отыскать, что можно было бы утащить с собой.
«Давно пора!» – оживился бес.
А я, глядя на стену, на которой было достаточно следов-сколов, оставленных молотом или киркой и изрядно попортивших рельефный рисунок-орнамент, хмыкнул. Тут, похоже, каждый камушек простучали, да не по разу. И если и были здесь тайники, то все их обнаружили до нас. Так я обуянной пылом кладоискательства нечисти и сказал.
«Проверить надобно! – засопел бес. И возмущенно выдал: – Да что эти людишки могли отыскать? Разве что тайник делал полный олух!»
Спорить с нечистью я не стал – самому страсть как охота чего-нибудь отыскать, чтоб Кейтлин нос утереть. Ну а если и не выгорит с этим ничего – все одно польза выйдет. Рогатый-то наверняка рассчитывает воспользоваться слуховым зрением для поиска захоронок. Как тогда, в подвале, облюбованном личем и его мертвячьей свитой. Вот и поучусь я, значит, ушами видеть… Мне такое умение всяко лишним не будет.
Я не ошибся касательно того, каким способом бес намерен обнаружить тайники, ибо он тотчас же потребовал от меня закрыть глаза и чем-нибудь по стене постучать. Пришлось мне пойти у него на поводу. И отправиться по этажам, стуча рукоятью ножа по камням.
Правда, без толку отказалось это все. Да, теперь у нас имелся полный план-макет остатков бастиона, включающий в себя верхний этаж и два нижних, но зачем он нужен, если ни одной потайной комнаты или хотя бы крохотной ниши на нем нет?
Я чутка приуныл, поняв, что вышел тут у нас с бесом полный облом. А потом махнул рукой. Обидно, конечно, что не отыскали ничего, но никакой трагедии в этом нет. Главное сокровище из всех, что можно отыскать, я давно уже нашел. Оно в лагере меня дожидается…
А вот бес не угомонился. То так, то этак визуальный образ-макет подземелья повернет, все ищет что-то на нем. Да чешет лохматую башку… А потом говорит: «Что-то тут не так…»
«Что именно?» – спросил я, тоже приглядевшись к словно зависшему в воздухе в паре футов передо мной объемному поэтажному плану остатков крепости-бастиона и не найдя в нем никаких странностей.
«Да вот же, смотри! – сердито буркнул бес, ткнув пальчиком в простенок на втором, самом нижнем этаже подземелья. Который разделял два протяженных коридора с комнатами-кельями по левую и по правую руку. – Вот зачем было эту стену городить? Без нее получился бы нормальный широкий коридор, с помещениями по обе стороны. А тут еще хитро так сделано, что подходить к этим двум находящимся совсем рядышком коридорам нужно с разных сторон. Да по совершенно несходным маршрутам…»
