Годфри прищурился, разглядывая сестру. Она казалась потерянной, взволнованной.
«Что ты здесь делаешь?» – спросил он.
«Я могу спросить тебя о том же», – ответила Гвендолин. – «Еще слишком рано. Должно быть, тебя потянуло себя. Как и меня».
Годфри посмотрел по сторонам, чтобы убедиться, что никто не подслушивает и не подсматривает. Он понял, что становится параноиком. Он кивнул в ответ – медленно, настороженно.
Годфри всегда заботился о Гвен. Из всех его братьев и сестер она была единственной, кто его не осуждал. Он всегда ценил то, какой чувствительной и сострадательной она была. Годфри всегда чувствовал, что Гвен была единственным членом его семьи, который хотел верить в него, который хотел дать ему второй шанс. Он знал, что может рассказать ей что угодно, не опасаясь осуждения.
«Ты права», – ответил он. – «Меня на самом деле потянуло сюда. Я не могу думать ни о чем другом».
«Я чувствую то же самое», – сказала она. – «Его смерть была слишком внезапной. И слишком жестокой. Мне сложно расслабиться, наслаждаться жизнью, пока я не узнаю, что мы нашли убийцу. Мне приснился ужасный сон. И это привело меня сюда».
Годфри кивнул. Он ее понимал.
Он наблюдал за Гвендолин, в то время как она ходила по комнате, пытаясь все осознать. Он видел страдание на лице своей сестры и понял, насколько болезненно это должно быть и для нее тоже. В конце концов, они с отцом были очень близки. Она была ему ближе, чем кто-либо из них.
«Я думал, что, возможно, смогу найти что-то здесь», – сказал Годфри, снова пройдясь по комнате, заглядывая в каждый угол, под кровать, осматривая все до мелочей. – «Но ничего не видно».
Гвендолин тоже все осматривала, медленно продвигаясь по комнате.
«Что это за пятна?» – спросила она.
Обернувшись, Годфри поспешил к тому месту, на которое указывала сестра. На полу, на темном камне, виднелся крошечный контур пятна. Они подошли к окну, идя по следу. Выйдя на солнечный свет, Годфри ясно увидел, что это было пятно крови. Его прошиб озноб. Пятна покрывали полы и стены. Молодой человек понял, что они принадлежали его отцу.
«Должно быть, здесь была жестокая борьба», – сказала Гвендолин, следуя за пятнами по всей комнате.
«Ужасно», – произнес Годфри.
«Я не знаю, что именно я ожидала здесь увидеть», – сказала Гвен. – «Но, думаю, возможно, это всего лишь пустая трата времени. Я ничего не вижу».
«Я тоже», – сказал Годфри.
«Возможно, есть другие места, где мы можем поискать», – произнесла девушка.
«Где?»
Она пожала плечами.
«Где бы это ни было, это точно не здесь».
Годфри ощутил холодный ветер, холод не покидал его. Он боролся с желанием уйти из этих покоев, и по глазам Гвен видел, что она испытывает то же самое.
Они оба развернулись и направились к двери.
Но когда Годфри уже подходил к двери, вдруг что-то привлекло его внимание и заставило его остановиться.
«Подожди», – сказал он. – «Посмотри сюда».
Гвен обернулась и посмотрела туда, куда указывал ее брат. Годфри прошел по комнате и направился к камину. Он протянул руку и указал пальцем на пятно крови на стене.
«Это пятно не похоже на остальные», – сообщил он. – «Оно находится в другой части комнаты. И оно светлее».
Они обменялись озадаченными взглядами, рассматривая стену с близкого расстояния.
«Это может быть от орудия убийцы», – добавил он. – «Может быть, он пытался спрятать его в стене».
Годфри потрогал камни в поисках того, который слабо прикреплен, но ничего не нашел. Тогда Гвен остановилась и указала на камин.
«Там», – сказала она.
Но Годфри ничего не увидел.
«Рядом с углублением камина. Ты видишь это? Та впадина в стене. Мусоропровод».
«Что это?» – спросил Годфри.
«Эти пятна от кинжала. Они окружают мусоропровод. Посмотри на потолок углубления».
Они опустились на колени и присмотрелись тщательнее. Годфри поразился тому, что сестра права. Пятна вели прямо к мусоропроводу.
«Кинжал вышел отсюда», – пришла к выводу Гвен. – «Должно быть, он выбросил его в мусоропровод».
Повернувшись, они посмотрели друг на друга, зная, куда им теперь пойти.
«Комната отходов», – произнес Годфри.
* * *
Годфри и Гвендолин спускались вниз по узкой каменной лестнице замка, все глубже и глубже в недра замка – гораздо глубже, чем Годфри приходилось бывать. Как раз когда он начинал испытывать головокружение, они подошли к железной двери. Он повернулся к Гвен.
«Это похоже на комнаты слуг», – сказал он. – «Думаю, комната отходов находится за этой дверью».
«Попробуй», – сказала Гвен.
Годфри протянул руку и ударил кулаком по двери. Через несколько секунд они услышали шаги. Наконец, дверь открылась и оттуда показалось длинное серьезное лицо.
«Да?» – спросил старик, который, очевидно, прослужил слугой всю свою жизнь.
Годфри повернулся к Гвен и она покачала головой.
«Это комната отходов?» – спросил он.
«Да», – ответил слуга. – «А также это комната для кухни. Что вас сюда привело?»
Прежде чем Годфри успел ответить, слуга прищурился и вдруг узнал их.
«Подождите минутку», – добавил он. – «Вы дети короля МакГила?» – Его глаза загорелись уважением. – «Да», – ответил он сам себе. – «Что вы здесь делаете?»
«Пожалуйста», – тихо произнес Годфри, делая шаг вперед и положив руку ему на запястье. – «Впустите нас».
Слуга отступил в сторону и шире открыл дверь. Брат и сестра поспешили войти внутрь.
Комната, в которой Годфри никогда не был прежде, удивила его, хотя ее структура была такой, в которой он жил всю свою жизнь. Они находились в недрах замка, в большой темной комнате, освещенной несколькими факелами, наполненной горящими лунками, деревянными столами и огромными пузырящимися котлами, висящими над лунками. Было ясно, что эта комната предназначена для десяток слуг. Но, кроме этого человека, здесь больше никого не было.
«Вы пришли слишком рано», – сказал слуга. – «Мы еще даже не начали готовить завтрак. Другие слуги скоро придут».
«Все в порядке», – ответил Годфри. – «Мы здесь по другой причине».
«Где мусоропровод?» – спросила Гвен, не желая попусту тратить время.
Слуга озадаченно посмотрел на них.
«Мусоропровод?» – повторил он. – «Но для чего вам нужно это знать?»
«Пожалуйста, просто покажите его нам», – попросил Годфри.
Слуга – с длинным лицом и впалыми щеками – продолжал смотреть на них, после чего, наконец, повернулся и провел их через комнату.
Они все остановились перед огромной каменной впадиной, внутри которой был большой котел – такой большой, что для того, чтобы его поднять, понадобилось бы, как минимум, два человека. Он выглядел так, словно мог вместить отходы всего замка. Он находился под желобом, который, должно быть, вел вверх. Годфри ощутил этот смрад и отпрянул.
После чего Годфри и Гвен сделали шаг вперед и тщательно осмотрели окружающую его стену. Но, несмотря на их усилия, они не увидели никаких пятен и ничего необычного.
Они заглянули в котел, но он был пуст.
«Вы здесь ничего не найдете», – сказал слуга. – «Его опорожняют каждый час».
Годфри спросил себя, а не тратят ли они попусту время. Он вздохнул и они с Гвен обменялись разочарованными взглядами.
«Это насчет моего хозяина?» – наконец, спросил слуга, нарушая тишину.
«Твоего хозяина?» – спросила Гвен.
«Того, который пропал».
«Пропал?» – переспросил Годфри.
Слуга кивнул.
«Он исчез однажды ночью и больше не возвращался на работу. Ходят слухи об убийстве».
Годфри и Гвен переглянулись.
«Расскажи нам больше», – попросила его Гвен.
Не успел он ответить, как в дальнем конце открылась дверь и в комнату вошел человек, чья внешность поразила Годфри. Он был коротким и широким и – наиболее поразительно – его спина была деформированной, скрученной и сгорбленной. Он прихрамывал и было видно, каких усилий ему стоило поднять свою голову. Он медленно передвигался по комнате.
Наконец, он остановился перед ними, глядя то на Годфри, то на слугу.
«Это большая честь, что Вы осчастливили нас своим присутствием, милорд», – сказал горбун, поклонившись.
«Штеффен знает об этом деле гораздо больше меня», – осуждающе добавил слуга. Было очевидно, что Штеффен ему не нравился.
После этих слов он развернулся и поспешил прочь, исчезая за задней дверью. Штеффен наблюдал за тем, как он уходит.
Годфри и Гвен переглянулись.
«Штеффен, можем ли мы поговорить с тобой?» – осторожно спросил Годфри, пытаясь его успокоить.
Штеффен уставился на них, скручивая руки. Он заметно нервничал.
«Я не знаю, что вам сказать, но этот слуга – лгун. И сплетник», – сказал Штеффен, защищая себя. – «Я ничего не сделал».
«Мы не говорим, что ты что-то сделал», – сказал Годфри, также пытаясь успокоить его. Было очевидно, что Штеффену есть что скрывать, а Годфри хотел это выяснить. Он чувствовал, что это как-то связано со смертью его отца.
