– Леди эн-Аури, я не вступаю в бой с женщинами, чем вы и воспользовались, проникнув в замок, но у меня имеются четкие распоряжения лорда Грэйда, и в случае применения магии я уничтожу вас без малейших угрызений совести.
Несмотря на обоснованное любопытство и тот факт, что я расслышала каждое сказанное главой охраны замка слово, я не обернулась, и лакеи услужливо распахнули двери, открывая вход в кабинет герцога. Но тут эта несчастная женщина совершенно утратила разум.
– Он никогда тебя не полюбит, дрянь! – отчаянный, полный ярости вопль.
Остановившись и не оборачиваясь, терпеливо поправила:
– «Он никогда не полюбит вас, ваша светлость». Леди эн-Аури, уровень вашего воспитания все более разочаровывает.
Леди, выдав какое-то неизвестное мне ругательство, продолжила втрое громче:
– Ты же не женщина! Ты мраморная статуя, ледышка, монашка! Тупоголовая монашка! Он даже в одну постель с собой тебя не уложит, тварь! Он…
Я развернулась и этим вынудила обезумевшую магиню умолкнуть, но прожигать меня полным ненависти взглядом леди эн-Аури не перестала. И несмотря на патовость и неправильность всей ситуации, я нашла в себе силы вежливо улыбнуться несчастной. И на улыбке не остановилась.
– Леди эн-Аури, – я говорила тихо, но мой голос разносился по всему холлу и был слышен каждому из присутствующих, – весьма прискорбно наблюдать, что вы лишены не только чести и достоинства, присущих воспитанным леди, но так же гордости и самоуважения, необходимых офицеру императорской армии, коим являетесь по должности. Жалкое зрелище, леди эн-Аури, воистину жалкое. – И более не глядя на незваную гостью, обратилась к главе охраны замка: – Говард, сопроводите уважаемую леди. В случае истерики вызовите специалиста из богадельни для умалишенных, его светлость упоминал о наличии таковой в Илгране. Я искренне опасаюсь, что нашей гостье требуется врачебная помощь, слишком уж много истеричных проявлений в ее поведении.
И вот после этих слов я и покинула холл, позвав напоследок госпожу Вонгард для основательного и неприятного разговора по поводу излишнего усердия, столь не вовремя проявленного горничными.
* * *
Кабинет его светлости был внушительным, сумрачным, с двумя высокими почти во всю стену окнами и аскетической обстановкой, состоящей из черного письменного стола, двух кресел для посетителей, стеллажа вовсе не с книгами, чего можно было ожидать в подобном месте, а с папками, документацией и стопками служебных договоров. Кабинет я посещала повторно, впервые вошла в него при осмотре замка, лишь заглянув в вотчину его светлости, сейчас же невольно ощутила себя здесь полноправной хозяйкой. И в связи с этим, устроившись за столом на высоком и достаточно жестком кресле, открыла один из верхних ящиков стола, извлекла стопку чистой белой бумаги, письменный набор, в котором привлекли внимание как чернильница, так посеребренное черное писчее перо.
Вошла госпожа Вонгард.
Под моим требовательным взглядом опустила голову и смущенно пробормотала:
– Этого более не повторится, леди оттон Грэйд.
– Несомненно, – холодно подтвердила я. – Ибо вы немедленно соберете всех излишне любопытствующих горничных и объявите, что вычитаете три процента из их месячного жалования. А также поставите в известность, что в случае повторного возникновения подобных казусов размер штрафа составит десять процентов.
Экономка недоверчиво взглянула на меня, но встретив твердый взгляд, склонилась в реверансе и произнесла:
– Да, моя леди.
В дверях показался Уилард, но не посмел войти, не желая мешать беседе.
– Вопрос, – вернулась я к текущим делам, – посетителям его светлости подавали чай?
– Нет, моя леди, – госпожа Вонгард выпрямилась.
– Это следует исправить, в приличных домах заведено подавать чай гостям. Распорядитесь.
Краткий реверанс, и экономка торопливо вышла. Меня же искренне порадовало, что, проявляя требуемую от дворецких тактичность, Уилард не вошел до тех пор, пока я не позвала. Едва шагнул в кабинет, приказала:
– Зовите мэра.
Поклонившись, дворецкий вышел и вскоре вернулся в сопровождении высокого крепкого мужчины преклонных лет, с суровым, иссушенным ветрами и ожесточенным прожитыми годами лицом. Мэр Илграна был одет в темно-серый костюм качественного, но грубого сукна, в правой руке его имелась папка с бумагами, в левой черная простая шляпа, и лишь белые манжеты и ворот указывали на то, что явный сторонник Алдейского свода принарядился для встречи с хозяином этих земель. Мне сразу понравился взгляд мужчины – прямой, открытый, честный, не понравилось то, что будучи прямым и явно крайне жестким человеком, мэр не скрыл своего явного недовольства при виде меня. Видимо, им ожидалась встреча с его светлостью.
В тот же миг, когда синеглазый, как и практически все здесь, коренной житель древнего Элетара вошел в кабинет, в дверях показались трое высоких крепких молодых мужчин. Быстрые резкие поклоны, и двое остались стоять там же, выправкой посрамив лакеев, которые теперь тоже постарались держать спину прямее, а третий вошел, обошел мой стол, остановился за креслом и сухо отчеканил:
– Господин Говард вынужден несколько задержаться, моя леди. На время его отсутствия ваша охрана перепоручена мне.
Несколько удивленная развитием событий, я позволила себе поинтересоваться:
– Неужели более некому сопроводить леди эн-Аури прочь из замка?
Явно бывший военный дернул щекой, пытаясь сдержать ругательство, но затем все так же сухо произнес:
– Леди эн-Аури преподнесла несколько неприятных сюрпризов, и, к моему искреннему сожалению, для разрешения возникшей ситуации требуется уровень магии господина Говарда.
– Вот как… – несколько растерянно отозвалась я.
– Причин для беспокойства нет, – мгновенно заверил служащий охраны.
– Беспокойства? – переспросила я. – Дело не в беспокойстве, господин… – вопросительно подняла бровь.
– Ривз.
Улыбнулась, кивнула и продолжила:
– Дело не в беспокойстве, господин Ривз, дело в том, что лично мне крайне интересно было бы узнать, каким образом уровень магии леди эн-Аури столь стремительно поднялся.
Мужчина нахмурился.
Говорили мы практически шепотом, и потому наши слова совершенно не были слышны вошедшим Уиларду и мэру. Дворецкий, однако, не стал мешать беседе, дождался, пока я взгляну на него, и представил:
– Господин Томас Норган, глава города Илграна.
– Леди оттон Грэйд. – Мэр с достоинством поклонился.
С самой вежливой и благожелательной улыбкой я поднялась и протянула руку. Не для поцелуя – насколько мне известно, сторонники Алдейского свода придерживаются рангового равноправия, расчет был именно на то, чтобы продемонстрировать мою лояльность. Несколько потрясенный жестом, мэр приблизился, сжал мою ладонь, не скрывая явного удивления.
– Мне очень приятно познакомиться с вами, господин Норган, – произнесла я, отнимая ладонь. – Прошу, присаживайтесь.
Моим поступком был удивлен не только градопровитель, и Уилард не сумел скрыть изумления. Но склонившись, покинул кабинет. Стоило ему выйти, как в проходе сверкнула дымка. Настала моя очередь удивляться, впрочем, мне было у кого спросить. Спрашивать не потребовалось, поймав мой удивленный взгляд, господин Ривз пояснил:
– Магический звукопоглощающий полог, леди оттон Грэйд, его светлость изолирует кабинет для важных разговоров. Мэр Норган относится к важным персонам.
Кивнув, я вновь повернулась к мэру, всем своим видом демонстрируя, что готова внимательно выслушать. Господин Норган несколько замялся, не зная, с чего начать, и явно испытывая сомнения в том, стоит ли начинать, в результате задал неожиданный вопрос:
– А господин Аннельский во время разговора присутствовать не будет?
Улыбнувшись, жестко пояснила:
– Господин Аннельский на данный момент лишен моего доверия.
Одобрительно хмыкнув, мэр вновь напрягся и уточнил:
– А его светлость осведомлен о вашем отношении к управляющему?
Вопрос достаточно невежливый, но я честно ответила:
– Мой господин и супруг полностью разделяет мою точку зрения, как и я, соответственно, разделяю и придерживаюсь его взглядов.
Мужчина внимательно поглядел мне прямо в глаза, чуть прищурившись, затем кивнул и развязал папку.
– Девять человек были пойманы в герцогских лесных угодьях, – передо мной на стол лег протокол задержания. – Так как это личные владения его… вашей светлости, – извиняющаяся за оговорку улыбка, – под приговором требуется ваша подпись, леди оттон Грэйд.
О, Пресвятой!
Менее всего мне хотелось бы заниматься приговорами!
Но скрыв даже малейшие проявления недовольства, я взяла протокол, быстро, но внимательно прочла. О том, что быстро, пришлось пожалеть, едва завершила с чтением – подняв глаза, заметила скептический взгляд мэра. Вероятно, он счел, что я не стала вникать в подробности, бегло просмотрев запись. Но его ждало разочарование.
