– Спасибо, Иверт.
– За что, мой вождь?
– За твое трудное решение.
«За то, что любовь к тебе не дала в свое время сойти с ума».
– На Совет племен ты пойдешь со мной в качестве старейшины.
Дверь распахнулась, и вошел Берт, нагруженный подносом с едой, следом за ним явилась ворожея. Она окинула всех пронзительным взглядом зеленых глаз и коротко скомандовала:
– Конту нужно отдохнуть. Приходите через три рыски.
– Берт, – перебил ее вышеупомянутый конт, – вели перестелить мне постель и принести воду. Через… – глянув на ворожею, Алан тяжело вздохнул, поняв, что она не отстанет, – три рыски пригласи ко мне мастера Семона, Неженку и Сарха. Скажи Туру, что он будет мне нужен. Когда я поговорю с мастерами, пригласи Кэпа и Маю. Рэй, вы с Серым тоже приходите.
– Хватит! – Ворожея положила на лоб конта холодную ладонь. – У тебя опять жар. Все вон!
– Не командуй в моем доме, женщина, – возмутился Алан, но наткнулся на такой холодный и решительный взгляд, что решил не продолжать. – Я тебя тоже люблю! – Травница улыбнулась. – Лис, останься. Ты ведь только приехал? Голоден? Тогда пообедай со мной и заодно расскажешь, как съездил.
Ворон бросил быстрый взгляд на друга и чуть заметно кивнул, Алан про себя улыбнулся. Если Лис и был главным в этой группе, то только не в личных отношениях. Неужели никто не замечает?
«А кто тут может заметить, – тут же отозвался внутренний голос, – это ты у нас такая глазастая и любопытная. Тебе интересны отношения между людьми, а не их воинское искусство, да и жизненный опыт никуда не денешь».
И не поспоришь.
Когда все вышли, ворожея повернулась к Лису:
– Раздевайся!
– Я сам справлюсь, – упрямо тряхнул головой рыжий.
– Сам ты будешь справляться у себя в казармах, а здесь я решаю, кого лечить, а кого закапывать, – безапелляционно заявила лекарка. – Раздевайся!
Лис открыл рот, чтобы возразить, но, наткнувшись на взгляд ворожеи, промолчал. Ага! Не только Алан тушевался перед этой женщиной. Парень стянул сутану, затем стащил с плеч тонкую кольчугу, теплую и нижнюю рубахи, штаны и остался в одних тонких полотняных подштанниках. На левой руке чуть выше локтя была намотана окровавленная тряпка, из-под нее к плечу шла татуировка виноградной лозы. Три оборота вокруг плеча и один лист на ключице. Это сколько же тебе еще, мальчик, нужно пройти, чтобы получить такую развесистую лозу, как у Длани? Все тело рыжего было покрыто тонкими белыми шрамами. Такие шрамы Виктория видела и у Алвиса.
Призывая в помощь каких-то Духов Алесан, друида размотала тряпку и резким движением оторвала ее от раны. Лис даже не вздрогнул, только в глазах что-то мелькнуло, но Алан не понял что, он перевел взгляд на рану – глубокий воспаленный порез.
– Передай старику, чтобы нашел вам нормального травника, – пробурчала Снежка, доставая из сумки и выставляя на стол пузырьки, мешочки с травами и прочие малопонятные предметы. – Отправляет детей воевать, а они даже не умеют раны правильно обрабатывать.
– Мы умеем, – попытался оправдаться Лис, в отличие от молчаливо наблюдающего за всем этим Алана, он еще не знал, что спорить с упрямой женщиной – бесполезное и неблагодарное занятие. – Просто у меня времени не было. Я третьи сутки в седле.
– Не времени у тебя не было, а ума не было и не будет! А еще в Длани метишь. – Ворожея припечатала парня ладонью по лбу. Не сильно, но обидно. Тот сверкнул зелеными глазами, но смолчал.
– Друида, откуда ты знаешь, куда он метит? – поинтересовался Алан, протягивая руку к курице. Он хотел дождаться Лиса, но аромат курятины упрямо лез в ноздри, не давая сосредоточиться на чем-либо другом.
– А у тебя что, глаз нет? – съехидничала травница. – Не видишь, что он прошел три круга обучения? – Она споро промывала рану.
– Я-то вижу, – с полным ртом прошамкал Алан. – Но ты откуда это знаешь?
Ворожея только хмыкнула, но отвечать не стала, и конт понял, что спрашивать бесполезно, свои секреты друида умела хранить не хуже Учителя.
В комнату вернулся Берт с охапкой одежды, следом за ним рабы притащили корыто и воду, а миловидная служанка перестелила постель, при этом косясь на конта, кутающегося в простыню и с аппетитом поедающего куриную ногу. Дождавшись, пока все покинут помещение, Алан с удовольствием забрался в воду и отдался в умелые руки Берта. Ворожея попробовала что-то говорить о вреде мытья при простуде, но тут Алан был непреклонен, и она сдалась, хотя и бубнила себе под нос о всяких глупых контах, которые так и стремятся на встречу с Вадием. Зато, не имея возможности запретить мыться конту, она отыгралась на Лисе. Парень услышал о себе много интересного.
Нежась в постели в чистом белье (верхнюю одежду Берт не принес, явно побоялся, что господин рванет куда-нибудь по делам, а в подштанниках попробуй побегай!), Алан лениво наблюдал, как ворожея накладывает швы, а Лис сидит с таким безучастным выражением лица, словно ему не иглой в кожу тыкают, а лекцию по политэкономии читают.
– Дай ему мое обезболивающее, то, что мне Алвис оставил, – когда чистая повязка легла на руку рыжего, а ворожея, сунув каждому по чашке с густым травяным отваром, наконец-то их покинула, приказал конт Берту. – И воду пусть для него принесут.
– Я в баню схожу, – попытался запротестовать парень, но Алан видел, как осоловели его глаза, и точно знал, что после еды никуда идти он уже не сможет. Трое суток без нормального сна любого выбьют из колеи, даже если ты трижды супергерой. А ему хотелось о многом расспросить Лиса, раз уж три рыски ничем другим заниматься нельзя.
– Воду, одежду брата-послушника в стирку, ему чистое белье. Выполнять!
Берта как ветром сдуло.
«Умеешь, когда хочешь, произвести на людей впечатление», – захихикал внутренний голос.
– Где вас разместили?
– Нам приказано вас охранять, – просто ответил Лис, словно этим все было сказано.
– Так вы что, спите на коврике у моей двери? – пошутил Алан, подтягивая подушку и садясь поудобнее. Глаза слипались, что же ворожея добавляет в свой отвар?
– Там нет коврика, – улыбнулся рыжий, и Алан вдруг осознал, что он не шутит. Они действительно должны постоянно находиться рядом, как настоящие телохранители. Или как настоящие шпионы?
Принесли воду, и пока Лис плюхался в корыте, Алан боролся со сном.
«А вот фиг вам, не усну, пока не задам вопросы. – Потом рыжий послушник ел, зевая и закрывая глаза, и Алан ему вторил. – Словно два коматозника, всю ночь прошлявшихся неизвестно где», – подумал конт про себя. Больше он ни за что не будет пить настоек друиды. Лучше пусть организм сам борется с болезнью.
– Бери второе одеяло и ложись у стены, – скомандовал конт, когда Лис поел. Видя, что парень колеблется, он с ехидцей добавил: – Не бойся, приставать я сейчас не в состоянии, едва глаза держу открытыми.
Лис зевнул и полез на кровать.
– Я привез вам письмо от Учителя. Там, в котомке, – кивнул он на сиротливо лежащую у двери холщовую сумку. – Учитель просил передать на словах, что он доволен вашими решениями.
– Я не нуждаюсь в его одобрении, – не сдержался Алан. – Откуда у тебя эти шрамы?
– Пытки, – коротко ответил рыжий. – Нас обучают всему, что должен знать и уметь Длань. Учитель считает, что если ксен решит применить пытки, он должен понимать, что чувствует пытаемый. Мы все проходим через боль. Это учит.
– Он сам вас пытает? – вспомнились слова Алвиса о боли, и неприятный ком собрался в тугой клубок холодных змей где-то в области желудка. Даже спать расхотелось.
– Нет. Мы сами пытаем друг друга, – тихо и спокойно ответил Лис. Он лежал на спине, глядя в потолок. – Учитель назначает пару, он всегда выбирает того, кто тебе дорог, как бы ты ни скрывал свои чувства. Причинять боль тому, кого ты ненавидишь, легко, а видеть, как от твоих действий мучается твой друг, очень сложно. Не все могут переступить через себя, это часть обучения, умение контролировать чувства и эмоции. Длань служит не человеку, а Храму. Нельзя быть привязанным к кому-то очень сильно. Но это сложно. Если кто-то из пары не выдерживает, можно все остановить, нужно только попросить.
– И много таких, кто останавливается?
– Много.
– Что с ними происходит?
– Не знаю. Больше никого из тех, кто не сумел, я не видел.
Неужели их убивают, как бракованный материал? Тихая ненависть начала подниматься в груди.
– Нет, кир Алан, их не убивают. – Как он догадался? Или Алан произнес эти слова вслух? – Это было бы слишком расточительно, как говорит Учитель. Скорее всего, они просто заканчивают обучение как простые Искореняющие.
