— А ты что здесь забыл? — спрашивает Эгорд, усталость прогоняется удивлением.
— Ребята, этот урод часто прыгает в одно место… — Тиморис по-заячьи стреляет глазами, нет ли рядом этого самого урода. — Нет, не туда, куда подумали, хотя там ему как раз место и вход похожий. Я про центр, где трещины.
— Не так уж часто, — цедит Милита.
— И все же попробовать надо, — решительно говорит Эгорд. — Один из нас вынудит Зараха переместиться, другой будет ждать у выхода. Зарах выпрыгнет прямо на смерть.
— Убивать буду я! — рычит немертвая.
Обелиск разбивается, все врассыпную, над головами воет хвост.
Сражение продолжается, руки Эгорда изрыгают ледяные потоки, меч бесполезной железякой болтается в ножнах: с Зарахом в ближнем бою — шансов нет.
На захватчика мира набрасываются пять змей, между сегментами хвоста открывается черный портал, Зарах прыгает.
Эгорд осознает, где сейчас появится непобедимый враг, взгляд устремляется к центру дна, над трещинами уже разбухает черная звезда…
В ту сторону летит мощный ледяной клинок.
Портал распахивается, Зарах выпрыгивает, клинок несется прямо в пасть, влажная блестящая плоть открыта для удара.
— Нет! — Милита в прыжке разрубает клинок.
— Ты что?! — Эгорд в бешенстве.
— Зарах мой!
— Дура!! — Тиморис машет косой, как флагом с этим словом.
Зарах противно хохочет, бежит в атаку, лезвия передних лап сливаются в мясорубку, по бокам тянется пыль, еще коварнее разит хвост, демон словно обретает второе дыхание, теснит Эгорда и Милиту к стене, за их спинами мельтешит злой от беспомощности Тиморис.
Ярость Эгорда вся уходит в отражение быстрых тяжелых ударов, хочется зарубить рычащую по соседству Милиту, та вовсю орудует луком как топором, но Зарах бьет и бьет, нельзя вставить даже робкую контратаку.
Демоны расступаются, толпа ревет в безумном наслаждении, все желают победы обожаемому повелителю. Троица упирается в стену, сворачивает не прекращая защищаться, бой кипит вдоль стены с тем же успехом: Зарах сыпет удары как зерно из мешка, люди отступают, демоны с удовольствием наблюдают, как они изматываются, делают ошибки, сейчас упадут…
Кусок стены взрывается, камни и свирепый поток воды отбрасывают Зараха к центру как веточку, течение кишит саффлами.
Удараг таранит Зараха в брюхо, тот обрушивает хвост — то ли замкнуть портал для очередного побега, то ли ужалить, — но синие щупальца его перехватывают, Удараг клешней отсекает лапу с насадкой под корень.
Зарах взвывает, рывком перекатывается, лапы отталкивают цепкого саффла, Удараг падает по другую сторону центральных разломов, щупальца плавно поднимают, словно Удараг рождается из морской волны.
Саффлы наполняют дно пробирающим до костей воем, Эгорд однажды ощутил его подавляющее действие, но сейчас ментальная атака нацелена на архимагов. Высоко парящие рогатые силуэты стреляют черными лучами, но вслепую: больше всего достается демонам — стираются в пепел по десятку в секунду. Посохи падают, некоторые срывают шлемы, хватаются за головы.
Красная орда несется втоптать в грязь саффлов, те увлечены мысленной битвой с разумами архимагов. Но втаптывать начинают красную орду — младшие братья саффлов, нашедшие приют в ногах, веерах и щупальцах, растекаются цветастой волной, облепляют демонов, грызут, жалят. Пираньи, мурены, крабы, медузы, — не узнать, Эгорд и Тиморис кормили в пути милых существ, а теперь милашки внушают ужас похлеще демонов.
«Сдавайся, Зарах! — прокатывается мысль Ударага. — Архимаги почти все убиты, демоны-полукровки на нашей стороне».
Из коридоров валят всевозможные чудовища: люди-тигры в доспехах, люди-медведи с каменной кожей, шустрые люди-крысы, люди-кабаны… Всех не счесть! Полудемоны смыкают кольцом чистую кровь, закипает баталия, для каких обычно нужны генералы, окопы и карты боев со стрелками и крестами…
Из небесного провала летят крылатые полудемоны, от самых разных животных — летучих мышей, стрекоз, ворон… Эгорд узнает авианов, тоже извращенных демонической кровью, белое оперение сделано черным. Воздушная подмога набрасывается на архимагов и летучих демонов.
Зарах скручивает хвост в круг, прыгает внутрь, но… нелепо вываливается с другой стороны, в круге обычная пустота.
«Не сбежишь, — разносится мысль вождя саффлов. — Наша ментальная сила не позволит создать портал».
Демон затравленно озирается, языки брызжут ядовитым дождем, Зарах жмется к земле, мощно выдыхает зеленый пар, пластины то встают дыбом, то ложатся сплошной литой гладью.
Эгорд и Милита бегут к центру наперегонки, Тиморис пытается не отстать.
«Сдавайся или умри в бою!»
— В бою со мной! — рычит Милита. — Вырву твой язык, заставлю сожрать!
Зарах перестает суетиться, языки сплетаются в ядовитую улыбку… Из пасти — пронзительное шипение.
Воздух взрывается криками, стены громадного купола обрастают тучами: из жрецов лезет черная энергия.
Зарах бросается к воротам, тучи плывут за ним.
— Нет! — кричит Милита.
— Остановите его!
— Стой!
Троица в погоню, так резво, будто гонятся за ними.
Повелевающий рев Ударага — и летучая армия полукровок пикирует на Зараха, Милита забрасывает снопами стрел, Эгорд шлет морозные кометы. Бесполезно — хвост ловко отбивает все и всех.
Зарах прыгает в ворота, исчезает во тьме, черные потоки втягиваются следом.
Десятка три летунов ныряют во мрак.
Троица вбегает за ворота, под ногами твердо, но вокруг — сплошь тьма, шумит дыхание, гремят наперебой сердца. Могильная ночь постепенно сбрасывает занавесы, выкидывает в круглый зал.
Эгорд спотыкается о крылатый труп, всюду кровь и продырявленное мясо.
Посреди — портал, увеличенная копия того, что был на острове: из черного камня, круглый алтарь, с боков плоские полумесяцы. Между ними завывает черный смерч, такой же, какие создавал Зарах, только размером с дом.
Мерзкий хохот, в воронке мелькает скорпионье жало.
Портал гаснет. Гладкие как сталь колонны отражают немое пламя настенных ламп.
Тишина…
Смотрят на пустоту каменных рогов.
Вокруг головы Эгорда кружат нити мыслей. Эгорд тупо водит глазами, отслеживает их вязкий полет. Туловище, руки, ноги, пальцы… все слипается, будто Эгорд в коконе, буравит осознание несусветной глупости, словно они не трое мстителей, а трое придурков, которых весь мир только что изрядно надул.
— Ушел, — безлико подтверждает Тиморис.
Да, ушел. Вернулся в царство демонов. В общем — новость неплохая, наступление остановлено, но месть провалена. Зарах убил Витора, по его вине погибли Милита, Камалия, Наяда, вдоволь поиздевался над всеми людьми и безнаказанно вернулся домой. Как съездил на загородную прогулку.
А Витор, наверное, смотрит с небес и думает, где же обещанное возмездие…
Ведь Эгорд, верный друг, клялся…
Позади, за воротами, ликование толпы, как в театре после душераздирающего спектакля. Тиморис выбегает на разведку.
«Демоны и драконы остались без предводителя, — окатывает Удараг пробуждающей волной, высокой, пенной, пронизанной светом. — Они перестали нападать. Война окончена».
До Эгорда доходит, что кусает губу до крови, челюсти размыкаются, рука вытирает.
Милита едва стоит на коленях, опирается на лук, словно дряхлая старушка.
— Нет, — шепчет. — Не верю…
Эгорд тоже не верит: по щекам немертвой катятся слезы!
В серых, точно мгла потухшего заката, глазах он впервые различает контуры зрачков.
— Так нельзя… — На Милиту жалко и страшно смотреть. Морщины как струны, их дергает беспомощность в паре с чем-то крайне опасным, что вот-вот грозит прорваться. — Я же не отомстила. Как же Витор? Обещала любимому, что увидит смерть Зараха…
Да, Милита похожа именно на смерть. Обиженную смерть: первый раз за много тысяч лет приговоренный сбежал, не умер в срок.
Врывается Тиморис, вид такой, будто собирается обнять и расцеловать весь род людской.
— Демоны и драконы без Зараха не нападают, — повторяет мысль Ударага. — Войне конец. Победа-а-а-а-а-а! Ха-ха! Даже не верится! Ну, держитесь, таверны, ох загуляем! Земля дрогнет, это вам не вшивые краснозадые! Надо бы спросить у местных, нет ли тут кабака…
Милита разворачивается, в Тимориса летит стрела.
Тот едва успевает пригнуться.
— Совсем спятила?! — хватается за голову, вроде цела.
Милита призраком выметается из зала.
— Стой! — Эгорд поднимает Тимориса.
Один за другим истошно вскрикивают люди, толпа недовольно гудит, внушительно воют саффлы.
Эгорд бежит в ворота, Тиморис следом.
Милита расстреливает пленников — планомерно, но в спешке, пускает стрелу за стрелой, фиолетовое пламя от избытка силы белеет.
