Финеас кивнул.
– Если он так поступил, значит, за его словами стоит дело несомненной важности. Поручение, которое нельзя не выполнить. И возможно, именно оно прольет свет на случившееся в Салике.
Темный маг кивнул снова. Знать бы еще, где искать эту Перворожденную. Единственная зацепка – остров Скай… Начать оттуда? Все равно иных вариантов нет. Мэтру помощь уже не требуется, а Финеасу и вовсе незачем оставаться в Лигурии, ничто его тут не держит. Послать сообщение Маре, предупредить…
Финеас поймал себя на мысли, что только сейчас вспомнил о девушке. Нет, Мара не нуждалась в его опеке, она собиралась вернуться в Салику не раньше чем через месяц, да и сама прекрасно могла о себе позаботиться. Докладывать о своем отъезде он тоже не обязан. Однажды сказав женщине «нет», нельзя давать ей ни одного повода думать иначе. Но не рассказать о битве в городе – неправильно. Нужно ее предостеречь.
Подавив в себе недостойное желание оставить все как есть, Финеас расстегнул одежный крючок на запястье. Руку чуть повыше кисти охватывал браслет со стальной прямоугольной пластиной на нем; пластина была чистой, отполированной. Маг огляделся вокруг, подобрал с пола тонкую ветку, заострил кончик и, действуя словно пером, написал на браслете: «Салика атакована. Я уезжаю. Будь осторожна». Слова мгновенно отразились аккуратной гравировкой. Уколов ножом палец, Финеас капнул на выгравированное послание кровью и прошептал заклятие. Несколько секунд – а затем он растер алую каплю по металлической табличке, и та снова стала девственно-чистой.
– Магия молниеносных писем? – заинтересовался старый чародей. – Необычная форма.
– Я усовершенствовал принцип. Не нужно скреплять послание рунами и таскать с собой зачарованный пергамент. Но ресурсов по-прежнему жрет массу.
Да, молниеносные письма были хорошим изобретением, однако петушиного жертвоприношения хватало на два, самое большее три-четыре послания. Можно было напитать пластину энергией кристаллов или привлечь одну из стихий, но кристаллов достаточной мощности у Финеаса не имелось, а стихийная зарядка просила слишком много времени: не дней – месяцев. Этим «письма» напоминали щитовые заклятия, тоже вытягивавшие прорву сил. Тем не менее заменялись они с трудом. Не часто у простых чародеев хранились магические шары, еще реже сидели в клетках заговоренные гонцы – мелкая нечисть или птицы. Не заурядные почтовые голуби, а птицы-связные, колдовством настроенные на определенных адресатов. Так что приходилось использовать иные средства.
В свое время, поддавшись слабости, Финеас создал для Мары второй браслет, чтобы она могла получать весточки от него. Сейчас, конечно, это выглядело расточительством, но не отбирать же обратно. Вот и пригодился.
– Но кровь все еще нужна?
– Да, чтобы активировать, – щегольнул новомодным словечком Финеас. – И определить, кто отправил, иначе пластина не сработает. Но и у вас, мэтр Лидио, смотрю, есть свои секреты.
– Вы про перемещающий свиток? – Неожиданно для Финеаса мэтр покраснел, будто ученик мага, застигнутый за недозволенным колдовством. – Сохранился с давних времен, знаете ли. И, собственно…
Он повернулся к стене, пробормотал заклинание, часть скальной породы отвалилась. Из образовавшейся ниши мэтр достал свиток, как две капли воды похожий на предыдущий, но внушительней размером и толщиной, что означало большую дальность переноса.
– Возьмите. Думаю, вам он пригодится больше, чем мне.
– Вы отдаете его просто так?
Финеасу было чему поражаться. Свитки перемещения – редкая руническая магия. Иначе все давно бы передвигались с их помощью, отринув лошадей и хождение пешком. Ее секреты если не утрачены полностью, то уж, во всяком случае, не встречаются на каждом шагу, чтобы разбрасываться артефактами подобным образом.
– Берите. В конце концов, должен же я как-то отблагодарить вас за спасение жизни. Не всякий… – мэтр слегка запнулся, но продолжил твердо: – Не всякий темный маг вернулся бы в башню.
Облако набежало на лицо Финеаса. Он не самый обычный темный маг, это правда, однако и до святости ему далековато.
– Мэтр, я не спасаю всех подряд. Тьма учит осторожности. Лишь светлые щедро делятся силой, помогая всем встречным и поперечным. Но благодаря вам я нашел приют в Салике, и именно вы излечили мою злосчастную рану.
– Да там пустяк был, совсем пустяк, – отмахнулся старый чародей. – Значит, вы собираетесь в путь?
Финеас помолчал, затем коротко ответил:
– Да. Но свитком до поры пользоваться не буду. Прибережем для важного случая.
– Что ж, храни вас Всевышний. И вот еще что. Если пройдете через Триору, загляните к дону Монтальво. Он мне кое-чем обязан и с радостью предложит вам лошадь, чтобы не пришлось добираться пешим. Я напишу ему…
Мэтр Лидио завозился в поисках бумаги и пера, а Финеас вышел из каверны на воздух. Постоял, вдыхая солоноватые запахи с моря, растер в ладонях листочек тимьяна и ощутил его легкий цитрусовый аромат.
Теплая, гостеприимная Лигурия, с оливковыми рощами, свежим морским бризом, цветущим миндалем и острыми скалами… Единственное место, к которому он привязался. Когда еще доведется сюда вернуться?
Финеас выбросил листок и шагнул внутрь пещеры.
Ветер рвал одежду. Словно обезумевший аконтист, он швырял кинжальные порывы один за другим, пробивая насквозь и шерстяной плащ, и колет, и плотную рубашку. Финеас в который раз поежился, еще туже стягивая завязки. Октябрь в здешних краях настраивал на военный лад, поэтому маг вовсе не удивился прохладному приему в гористой стране скоттов.
Три недели Финеас потратил на то, чтобы добраться из Лигурии до одного из портов Галлии, и еще три – на путь от Лондиниума до острова Скай. Вступив на гэльские земли, он тут же попал под пристальное внимание Макмилланов, Мактавишей, Макгрегоров, Кэмпбелов, Логанов и прочих скоттишских кланов. Стоило появиться на территории очередной общины, и со всех сторон в него вонзались десятки настороженных взглядов: зачем забрел сюда, чужак? Добро ли несешь с собой? Не готовишь ли какую каверзу? Его останавливали мрачные гэлы, заводили в ближайший трактир и плюхали перед носом кружку с вересковым элем. Лишь после того, как Финеас осушал до дна восьмую пинту (без закуски!), местный чифтейн хлопал его своей лапищей по плечу и во всеуслышание объявлял, что «этот друид, в сущности, отличный малый!». К концу путешествия Финеас понял, что спивается, и с изрядной долей сожаления принялся прибегать к недостойному магическому способу уполовинивания жидкости в кружке. Зато скорость передвижения по острову мгновенно увеличилась.
Переплыв на рыбацкой лодчонке небольшой пролив, разделявший два клочка суши, Финеас будто очутился в ином краю. Нет, здесь все так же гулял ветер и все так же ровным ковром стелились горечавка и утесник. Но в отличие от только что покинутых берегов, земля Ская выглядела пустынной: ни строений, ни дорог. Только узкая тропка, вьющаяся меж холмов и зарослей чертополоха, да не тронутые ничьей безжалостной рукой деревья и снежные шапки на горах. Лесов было много, гораздо больше, чем на гэльской территории, где жители вырубали их, чтобы согреваться в зимнюю пору.
Финеас окинул взором окрестности и обернулся спросить у своего перевозчика, куда направиться. Но тот уже оттолкнулся веслом от камня и уплывал обратно.
– Туда, туда иди, – крикнул он в ответ на отчаянные призывы мага и махнул в сторону холмов. – Тама они.
Плюнув в сердцах, Финеас побрел по единственной тропинке, едва заметной в траве. Тропинку явно протоптали люди, эльфы, как известно, ходят очень легко, почти не оставляя следов.
Путь пересекла мелкая бурливая речушка, и тут маг увидел первое строение на острове – невысокий каменный мост. Тоже дело человеческих рук. Крепкий, трехарочный, выполненный не без изящества, но до удивительной архитектуры Перворожденных ему, конечно, было далеко. За мостом перспектива уже не просматривалась, вересковая равнина здесь уступала место лесу. Деревья казались высокими, выше, чем на материке, и в этом Финеас усмотрел проявление эльфийской магии. С каждым шагом стежка становилась все неуловимей, пока не исчезла совсем. Дальше пришлось идти по наитию.
Спустя час или полтора в деревьях забрезжил просвет, и маг оказался на берегу новой реки. Эта была глубже и основательней, однако никаких мостов в радиусе нескольких миль не наблюдалось. Тихо ругаясь, Финеас пошел вдоль потока в надежде отыскать мало-мальски подходящий брод. Шипастые кусты царапали лицо и руки, к плащу прицепилось с десяток чертополоховых колючек. Наконец тесное пространство между водой и кустами расширилось, и маг выбрался на песчаную полосу. Отряхнувшись, оглядел реку. Да, пожалуй, это удобное место для перехода – мель, торчащие из воды валуны, по которым при должном умении можно перебраться на другую сторону. Если же не повезет, вымокнешь до колена, не выше. Финеас поднял глаза и… вздрогнул.
