Мм… Вкуснотища!!!
Обманное движение. Удар. Блок. Снова удар – мой клинок наискось разрубает грудь орка.
Острое жало впивается в шею – третий, шедший чуть позади, орк выстрелил из игломета. Какая игла, сонная или ядовитая?.. Без разницы, на меня яды не действуют!
С рыком вырываю иголку из шеи. Скалюсь на орка… В ответ придурок снова стреляет.
Мимо!
Я бросаюсь к орку, валю на землю и вонзаю клыки в шею.
Поздно трепыхаться, урод. Уже все, поздно.
Кровь ревущим потоком устремляется в горло…
Хорошо, Великий Прародитель, как же хорошо!
Никакое вино или наркотик, ни одна женщина не может подарить такого наслаждения, как кровь разумного существа. На меня волнами накатывает безумие, эйфория, восторг. Я чувствую себя всемогущим и каким-то емким, цельным, ощущаю каждую клеточку своего тела…
Великий Прародитель, неужели я когда-то был так глуп, что добровольно от всего этого отказался?!
Затягиваются ранки на руках и лице, восстанавливается зрение. Кожу по всему телу начинает пощипывать, покалывать…
Орк уже пуст, но я все еще голоден. Перемещаюсь к другому, тому, которому я отрубил голову. Тело еще не успело остыть, а кровь свернуться…
Тихий, еле слышный шорох раздался откуда-то сверху. Я оторвался от поглощения пищи.
На меня смотрел Сажа.
Рийна Ноорваль
13-й день Атанарил-лин 223 года от О. В.
Я лежала беспомощным кулем в фургоне. На лодыжках и запястьях парализующие браслеты, на шее рабский ошейник. Горло сковывало какое-то хитроумное плетение, так что я и звука издать не могла – сиятельные лоэл’ли справедливо решили, что бесправной рабыне дар речи ни к чему.
Фургон эльфов только с виду такой изящный и комфортабельный. А на деле – та еще колымага! На каждой кочке подпрыгивал, трясся и качался так, что мне корабль контрабандистов чуть ли не Чертогами Матери Араш казался. Неудивительно, что эльфы предпочитали передвигаться верхом на лошадях, а фургоны использовали для перевозки скарба, к которому определили и меня.
Да, теперь я всего лишь вещь, забавная зверушка!..
Эльфы меня немного подлатали. Бок, который я так неудачно ободрала о киль шлюпки, натерли какой-то мазью, а может, над раной и поколдовали… Не знаю, я тогда в отключке была.
Поймали меня эльфы ночью, а сейчас солнце уже опять клонилось к закату. И весь день я провалялась в хайдашевом фургоне. Лишь пару раз лоэл’ли объявляли привал, с меня снимали парализующие браслеты, и под охраной тройки дэйш’ли я отправлялась прогуляться до ближайших кустиков.
Чем не возможность для побега? И я бы рискнула, если бы не рабский ошейник. Только Хайдаш знает, встроены в тонкий металлический обруч какие-то магические плетения или это всего лишь безобидная безделушка, атрибут моего нового статуса. Да и я слишком слаба: если свершится чудо и сумею одолеть охранников, то далеко убежать все равно не получится. А когда ушастые меня вновь схватят, то разговор у них со мной будет совсем другой.
Нет, с побегом лучше повременить. Набраться сил, разведать обстановку, ну а эльфы, может, к тому времени немного потеряют бдительность.
Ага, мечтать не вредно. Как бы ни тешила я себя подобными надеждами, как бы ни убеждала, что все наладится, что все еще будет хорошо… я понимала, что врать себе – глупо. Ведь как минимум один из лоэл’ли знал, что я совсем не та, кем хочу казаться.
Перед тем как подвесить вниз головой и начать допрос, меня обыскали. Руководил обыском мой недавний знакомый, эльф по имени Найри, хотя сам он, конечно, не опустился до того, чтобы шмонать какую-то грязную полукровку. И все же в какой-то момент лоэл’ли оказался достаточно близко, чтобы шепнуть: «Хочешь жить – о нашей встрече молчи».
И я молчала. А что мне еще оставалось? И теплила надежду, что некоторое чувство благодарности лоэл’ли не чуждо…
Боги иногда странно шутят. Несколько дней назад я спасла жизнь парочке эльфов, тому самому Найри и эльфийскому принцу. Хотя «спасла жизнь» – это громко сказано. Скорее, предотвратила покушение.
Я почти не сомневалась, что ушастые и сами бы справились. Но если бы кто-то из эльфов погиб или серьезно пострадал, то у всех жителей вольного города Танниса, а возможно, и у всех оставшихся свободных людей на Тауре были бы огромные проблемы. А потому я вмешалась… и попалась.
Как ни странно, эльфы не только сохранили мне жизнь, но и отпустили меня. А ведь они знали, что я полуэльфийка! Впрочем, почему отпустили, как раз понятно – лоэл’ли отправились на ночную прогулку по человеческой резервации тайком и крайне не хотели, чтобы об этом их проступке стало кому-то известно. А вот почему меня не убили?.. Единственное объяснение, которое я нашла, так это то, что юные эльфики просто не смогли убить свою возможную спасительницу. Точнее, не смог лишить меня жизни эльфийский принц, а вот Найри недрогнувшей рукой перерезал бы мне глотку.
Среди схвативших меня эльфов принца не было. Но тогда почему Найри не убил меня как нежелательную свидетельницу той прогулки, почему просто приказал молчать? И почему своей собственностью меня признал другой эльф, а не Найри?!
Кстати, о «моем хозяине». Этот эльф явно дружен с Найри. А еще он в том самом возрасте – между Первым и Вторым совершеннолетием, – когда лоэл’ли уже вполне взрослые, как физически, так и эмоционально, но никем не принимаются всерьез. Хотя после Второго совершеннолетия тоже мало что меняется. Да и как отцы, многим из которых уже за тысячу лет, могут своих двухсотлетних отпрысков признать ровней себе? Однако я не могла не заметить, что «мой хозяин» (а как мне еще называть этого гада ушастого, если представиться мне он пока не пожелал?) пользуется определенным влиянием…
Последние три часа моим единственным развлечением было пересчитывать трещинки на сапоге охранника-дэйш’ли. Да, тряслась в телеге я не одна, компанию мне составляли двое раненых эльфийских выкормышей. Уж не знаю, когда и где их так потрепали, но сейчас дэйш’ли уже шли на поправку. Эльфы же решили, что двоим раненым воинам-тэлиакам вполне по силам присмотреть за парализованной пленницей.
Ха! Знали бы ушастые, что в плен к ним попал без пяти минут Охотник. Что, если бы я пошла по пути своего наставника, я бы сейчас выслеживала эльфов и убивала. И, смею верить, делала бы это хорошо!..
О да! Мы еще побарахтаемся! То, что я не стала Охотником, не отменяет всего того, что я знаю об эльфах, всего того, чему меня учили.
Ну а если я в очередной раз пойду ко дну, то со мной моя ликсия, моя «тихая смерть» – яд, против которого не существует противоядия. Сейчас маленькая горошинка ликсии притаилась у меня за щекой, но стоит сделать легкое движение языком, раскусить, и… через пару мгновений я умру.
Главное – постараться больше не падать в обморок, а еще по возможности не спать: сон в моем положении непозволительная роскошь. Когда тебе и жить-то осталось всего ничего, глупо тратить это время на мир грез…
И еще один вопрос не давал мне покоя: что за войну имел в виду тот эльф? У лоэл’ли что, очередная стычка с орками? Восстание людей? Тролли? Гномы? Вампиры? Какая-то другая раса?.. Бред! Если сейчас и есть на материке Таура сила, которая может что-то противопоставить эльфам, – это орки. Да только и у них, насколько я знаю, дальше пограничных стычек с эльфами дела не идут. Притом что официально между Таэн Лаэссэ и Ургостаном мир. Несколько дней назад, когда я была в Таннисе, не то что о войне, а об этих самых приграничных стычках даже слухов не было.
Что же происходит? Что же заставляет эльфов так спешить, так осторожничать? Даже если действительно война с орками, то от дельты Велайи, где схватили меня, до границы с Ургостаном больше тысячи километров…
Может, находясь в плену у эльфов, и глупо думать о судьбе мира, но в Таннисе у меня остались мама и другие небезразличные мне люди. Случись что, а я ничем не смогу им помочь. Я бы сейчас сама от помощи не отказалась.
К хорошим новостям можно отнести только то, что эльфов в отряде осталось лишь трое – чиновник, допрашивавший меня, куда-то исчез… Все остальное варьировалось между отметками «плохо» и «очень-очень плохо».
Спросите, как я узнала, что отряд покинул тот чиновник? Разумеется, мне радостную новость никто не поспешил сообщить, да и сам эльф не забежал попрощаться. Я просто это почуяла. Есть у меня один странный дар или, если хотите, способность – я могу чувствовать других разумных существ. Я не в силах определить ни пол, ни возраст, ни имя, но чую, кто поблизости от меня – чистокровный человек, эльф, орк, вампир или человек с четвертью троллиной крови.
Никогда других существ с похожим даром я не то что не встречала, даже не слышала о подобных. Наверное, можно сказать, что у меня ненормально сильно развито обоняние, с чем еще сравнить мой дар – ума не приложу. В поддержку этой теории говорит и то, что чем больше вокруг меня существ какого-то конкретного вида, тем хуже я их чувствую. В том же вольном городе Таннисе, где основную долю населения составляли люди, эльфов было всего несколько, так что чуяла я их за пару сотен метров не напрягаясь. Сейчас же ситуация изменилась, и меня окружало несколько десятков дэйш’ли (гибридов эльфов и людей) и трое эльфов. Но мало того, я почти все время ощущала недалеко от себя и других носителей поганой эльфийской крови. Какие-то отряды и караваны двигались по дороге вместе с нами, какие-то навстречу нам… Так что мое чутье на лоэл’ли и дэйш’ли несколько притупилось, но все же не настолько, чтобы не заметить пропажу четвертого эльфа.
