Везувиус мог потерпеть поражение в этой битве, но он должен помнить, что он одержит победу в войне. Его величайшие момент славы – момент, которого он ждал всю свою жизнь – все еще впереди. Пришло его время заявить свои права на мантию и повести свой народ к полной и окончательной победе.
«Да», – думал Везувиус, выпрямившись, стряхивая с себя боль, раны и холод. Он добился того, за чем пришел. Пусть девчонка и ее люди уплывают в море. В конце концов, его ждет разрушение Эскалона. Он всегда может вернуться и убить ее позже. Везувиус улыбнулся при мысли об этом. Он правда ее убьет. Он станет отрывать конечность за конечностью.
Везувиус начал бежать и вскоре уже перешел на полноценный бег. Он держал путь на север. Он встретится со своим народом и поведет их на величайшую битву всех времен.
Пришло время уничтожить Эскалон раз и навсегда.
Совсем скоро Эскалон и Марда станут едиными.
Кайл с благоговейным ужасом наблюдал за тем, как трещина в земле увеличивается, и тысячи троллей падают навстречу своей смерти, размахивая руками, глубоко в недра земли. Альва стоял рядом с ним, подняв жезл, из которого исходили интенсивные лучи света, такие яркие, что Кайлу пришлось прикрыть глаза. Он уничтожал армию троллей, единолично защищая север. Кайл сражался изо всех сил, как и Кольва рядом с ним, и пока они убивали десятки троллей в свирепой рукопашной битве, прежде чем упасть ранеными, их ресурсы были ограниченными. Альва был единственным, кто останавливал троллей от захвата Эскалона.
Вскоре тролли осознали, что трещина убивает их, они остановились на дальней стороне, в пятидесяти футах, осознав, что они не могут двигаться дальше. Они смотрели на Альву, Кольву, Кайла, Диердре и Марко с разочарованием в глазах. Поскольку трещина продолжала распространяться в их сторону, они развернулись и с паникой в глазах начали спасаться бегством.
Вскоре грохот оказался вдали и воцарилась тишина. Волна троллей прекратилась. Кайл не знал, убегали ли они обратно в Марду или собирались перегруппироваться где-то в другом месте.
Когда все стихло, Кайл лежал в агонии от своих ран. Он наблюдал за тем, как Альва медленно опустил свой жезл, и свет вокруг него тускнел. Затем Альва повернулся к нему, протянул ладонь и положил ее Кайлу на лоб. Кайл почувствовал, как в его тело вошел прилив света, ощутил тепло и через несколько секунд он был полностью исцелен. Потрясенный Кайл сел, снова придя в себя, преисполненный благодарности.
Альва преклонил колени возле Кольвы, положил руку ему на живот и так же исцелил его. Через несколько секунд Кольва поднялся, очевидно, удивляясь тому, что опять оказался на своих ногах, его глаза излучали свет. Следующими были Диердре и Марко и, когда Альва положил на них ладони, они тоже были исцелены. Альва протянул свой жезл, коснулся Лео и Андора, и те тоже поднялись на ноги. Все они были исцелены волшебной силой Альвы до того, как их раны покончили бы с ними навсегда.
Потрясенный Кайл стоял, воочию став свидетелем могущества этого волшебного существа, о котором до него только долетали слухи всю его жизнь. Он знал, что находится в присутствии настоящего мастера. Кроме того, он чувствовал, что это присутствие чего-то мимолетного, что мастер не останется.
«Ты это сделал», – сказал Кайл, преисполненный благоговения и благодарности. – «Ты остановил целый народ троллей».
Альва покачал головой.
«Не остановил», – неторопливо ответил он сдержанным, древним голосом. – «Я только задержал их. Великое и ужасное разрушение все еще приближается к нам».
«Но как?» – спросил Кайл. – «Трещина – они никогда не пересекут ее. Ты убил очень много тысяч троллей. Разве мы не в безопасности?»
Альва грустно покачал головой.
«Ты еще даже не видел и часть этого народа. Еще нескольким миллионам предстоит появиться. Началось великое сражение – сражение, которое решит судьбу Эскалона».
Альва прошел через руины Башни Ур, прощупывая свой путь жезлом, и Кайл рассматривал его, как всегда озадаченный этой загадкой. В конце концов, он повернулся к Диердре и Марко.
«Вы жаждете вернуться в Ур, не так ли?» – спросил он их.
Диердре и Марко кивнули в ответ с надеждой в глазах.
«Идите», – приказал Альва.
Они растерянно посмотрели на него.
«Но там ничего не осталось», – сказала Диердре. – «Город разрушен, затоплен. Там сейчас правят пандезианцы».
«Вернуться туда означает вернуться к нашей смерти», – вмешался Марко.
«Пока», – ответил Альва. – «Но скоро вы будете там нужны, когда начнется великое сражение».
Диердре и Марко, которых не нужно было просить дважды, повернулись, вместе оседлали Андора и галопом ускакали прочь, в лес, на юг, обратно в город Ур.
Лео остался рядом с Кайлом, и Кайл погладил его по голове.
«Ты думаешь обо мне и о Кире, не так ли, мальчик?» – спросил он волка.
Лео ласково заскулил, и Кайл понял, что он останется рядом с ним и будет его защищать так, как если бы он был Кирой. Он нашел в волке великолепного боевого напарника.
Кайл вопросительно посмотрел назад, когда Альва повернулся и посмотрел на лес на севере.
«А мы, мой мастер?» – спросил Кайл. – «Где мы нужны?»
«Прямо здесь», – сказал Альва.
Кайл посмотрел на горизонт, вместе с ним всматриваясь на север в сторону Марды.
«Они идут». – добавил Альва. – «И мы трое – последняя надежда».
Кира была охвачена паникой, сражаясь в паутине паука, извиваясь, отчаянно желая освободиться, в то время как огромное существо ползло к ней. Она не хотела смотреть, но ничего не могла с собой поделать. Кира повернулась и ощутила ужас, увидев шипящего, ползущего паука, который переставлял лапу за лапой. Он смотрел на нее своими огромными красными глазами, поднимал черные ворсистые лапы и широко открывал пасть, обнажая желтые клыки, с которых капала слюна. Кира понимала, что жить ей осталось всего несколько секунд, и что смерть ее будет ужасной.
Извиваясь, Кира услышала вокруг себя грохот костей в паутине. Она оглянулась, увидела то, что осталось от жертв, погибших здесь до нее, и поняла, что ее шансы на выживание ничтожны. Она застряла в паутине и ничего не может с этим поделать.
Кира закрыла глаза, зная, что у нее нет другого выбора. Она не могла положиться на внешний мир, она должна заглянуть внутрь себя. Кира знала, что ответ находится не в ее внешних силах, он – в ее внутреннем оружии. Если она станет рассчитывать на внешний мир, то умрет.
Но внутренне Кира чувствовала, что ее сила огромна, бесконечна. Ей пришлось призвать на помощь свою внутреннюю силу, с которой она опасалась иметь дело. Наконец, она должна была понять, что вело ее, понять конечный результат всего своего духовного обучения.
«Энергия». Именно этому ее учил Альва. «Когда мы полагаемся на самих себя, мы используем только частицу нашей энергии, частицу нашего потенциала. Воспользуйся энергией мира. Вся коллективная вселенная ждет, чтобы помочь тебе».
Кира чувствовала, что это проходит через ее вены. Это было чем-то особенным, с чем она родилась, что передала ей мать. Это была сила, которая проходила через все, подобно реке, плывущей под землей. Эта была та же самая энергия, которой она всегда доверяла с трудом. Это была самая глубокая часть ее самой, часть, которой она не до конца доверяла. Это была часть, которой она очень боялась – намного больше, чем своих врагов. Кира хотела призвать свою мать, отчаянно нуждаясь в ее помощи. Но она знала, что мама не может добраться до нее здесь, в этой земле Марды. Кира сама по себе. Возможно, это состояние, когда она оказалась совершенно одна, когда ей не от кого зависеть, было последним этапом ее обучения.
Кира закрыла глаза, понимая – сейчас или никогда. Кира чувствовала, что она должна стать больше самой себя, больше этого мира, который она видит перед собой. Она заставила себя сосредоточиться на энергии внутри себя, а затем на энергии вокруг себя.
Постепенно Кира заглянула внутрь себя. Она ощутила энергию паутины и паука, почувствовала, как она проходит через нее. Кира постепенно позволила ей стать частью ее самой. Она больше ей не сопротивлялась. Вместо этого девушка позволила себе стать единой с ней.
Кира почувствовала, что она снижает темп, время начало замедляться. Она сосредоточилась на малейшей детали, услышала все, почувствовала все вокруг себя.
Вдруг Кира ощутила всплеск энергии и впервые поняла, что все во вселенной является единым. Она почувствовала, что все стены разделения опустились, преграда исчезла между внешним и внутренними мирами. Кира почувствовала, что само различие было ложным.
В эту минуту Кира почувствовала всплеск энергии, словно внутри нее прорвало плотину. Ее ладони горели, словно были в огне.
Кира открыла глаза и увидела паука, который теперь находился очень близко. Он смотрел на нее, собираясь атаковать. Девушка повернулась и увидела свой жезл в метре от себя, он застрял в паутине. Она протянула руку, больше не сомневаясь в себе. Она призвала жезл, и в эту минуту он пролетел в воздухе прямо в ее ожидающую ладонь. Кира крепко его сжала.
