– Не наедайся и много не пей, – предупредил Габриэля Джеймс, – тебе ещё предстоит одно важное дело.
Было примерно два часа ночи, когда они вернулись к замку. Всё время Габриэлю казалось, что за ним кто-то следит.
– Сосредоточься лучше на склепе, – посоветовал ему Джеймс, когда Габриэль поделился с ним своими опасениями. Было темно как никогда. Небо закрывали низкие тучи. Временами начинал срываться дождь. В такую погоду легко было проникнуть на кладбище незамеченным, но найти там склеп было значительно труднее.
Наконец, им удалось отыскать вход в склеп. Предварительно густо смазав маслом петли тяжёлых железных ворот и механизм замка, который в последний раз открывался, когда Артур перезахоранивал останки своей матери (это произошло сразу после того, как он стал герцогом), Габриэль ловко отпер замок, и они с Джеймсом вошли в склеп. В нос ударило застоявшееся зловоние. Борясь с позывами к рвоте, Габриэль начал искать нужный гроб. Всё это приходилось делать на ощупь, в полной темноте.
Прошла целая вечность, прежде чем его поиски увенчались успехом. Гроб был настолько ветхим, что его крышка сразу же развалилась, едва они попытались её открыть. Внутри был увесистый мешочек с крупными камнями и деревянная шкатулка. Что там за камни, в темноте определить было практически невозможно.
– Неужели из-за этой штуковины всё и произошло? – шёпотом спросил Габриэль, верча в руках шкатулку с Зеркалом.
– Будь осторожен с этой штукой, – предупредил его Джеймс, – стоит тебе хоть на мгновение увидеть Зеркало, и твоё пребывание в этом мире закончится навсегда, по крайней мере, в качестве Габриэля Мак-Роза. Нет, если хочешь, ты можешь открыть его и сейчас.
– Пожалуй, я отложу эту процедуру до более поздних времен, – решил Габриэль. – Один раз, если верить легенде, я уже бросил всё ради этой штуковины. И что? Ничего хорошего из этого не вышло. На этот раз я хочу пожить. Дома меня ждёт красавица-невеста, которую я безумно люблю, к тому же я ещё слишком молод, чтобы… – он не договорил.
– В таком случае давай выбираться отсюда.
«Лучше помни о том, что Зеркало принесет тебе решающую встречу!» – вспомнил Габриэль слова Тайны.
Осторожно, стараясь двигаться как можно тише, он двинулся в сторону выхода. Стоило Габриэлю высунуть голову из склепа, как буквально в миллиметре пролетела арбалетная стрела.
– Как тебе привет от твоего друга Оскара? – шёпотом спросил Джеймс, когда Габриэль вернулся в склеп под защиту железных дверей.
– Откуда ты знаешь, что это он?
– Я постарался сделать так, чтобы он наверняка узнал о кладе.
– Но почему ты ничего не сказал мне?
– По твоему поведению он бы понял, что его предстоящее появление для тебя не секрет и либо не появился бы совсем, либо учёл твою осведомлённость.
– Что будем делать?
– Не знаю. Скоро утро, а ни он, ни мы не заинтересованы в том, чтобы оно нас застало здесь. И если у нас есть хоть какое-то объяснение, с ним, как с убийцей, никто не станет разговаривать. Подождём.
Начались бесконечно долгие часы ожидания. Когда небо на востоке начало светлеть, герцог Оскар не выдержал.
– Господин Мак-Роз, может быть вы соизволите выйти, чтобы мы могли решить один вопрос, как мужчина с мужчиной? – громко спросил он.
– Зная вашу репутацию, я не удивлюсь, что вы привели с собой целую свору таких же бандитов, как и вы сами, – ответил ему Габриэль.
– Не глупите, граф. Вы же прекрасно понимаете, что в этом случае мне пришлось бы делить деньги на всех, и это не говоря уже о Зеркале.
– Он прав. Пусть бросит арбалет и станет так, чтобы его можно было увидеть, – предложил Джеймс.
Габриэль повторил его требования.
– Чтобы вы уложили меня из пистолета? Или вы хотите, чтобы я умер от смеха? – ответил на это Оскар.
– Я не буду стрелять по той же причине, по которой не стреляете вы.
– Ладно, раз иного выхода у нас нет, – сказав это, Оскар стал напротив входа в склеп шагах в десяти от него. Из оружия у него была только шпага.
Габриэль с Джеймсом вышли из склепа.
– Двое на одного? – оскалился Оскар.
– Джеймс сыграет роль секунданта.
Противники приблизились на расстояние атаки. Они посмотрели друг другу в глаза, – было уже достаточно хорошо для этого видно. Ни один, ни другой не начинал атаку. Их битва шла в другой плоскости, в плоскости духа. Наконец, Оскар кинулся на Габриэля. Битва продолжалась не более секунды. Габриэль сильно ранил Оскара в живот. Тот выронил шпагу и упал на траву.
– Ты откажешь себе в удовольствии прикончить меня? – из последних сил спросил он.
– Знаете, сударь, долгие годы я мечтал о нашей встрече, представлял, как повешу вас на первом же суку, как разбойника. Иной участи вы всё равно не заслужили, но сейчас сами небеса подсказали мне идею получше. Я оставлю вас умирать в склепе, в обществе тех, кто лишился жизни по вашей вине.
– Жаль, что я не прирезал тебя вместе с папочкой.
– У вас будет время для сожаления. Помоги мне, Джеймс.
Вдвоём с Джеймсом они затащили Оскара в склеп, предварительно изъяв у него всё, что можно было использовать для того, чтобы облегчить себе путь на тот свет. Затем Габриэль запер дверь склепа.
«Уважаемые господа Мак-Розы.
Как бы я хотел написать: «Мои милые друзья!», но, увы… Я понимаю, что очень много сделал для вас плохого, и поверьте, искренне в этом раскаиваюсь. Моё раскаяние искреннее и глубокое. У меня было достаточно времени, чтобы понять, каким глупцом и негодяем я был.
Вы были и остаётесь моими самыми близкими друзьями, но могу ли я называть себя другом?!
Больше всего на свете я мечтаю о вашем прощении, которого смиренно у вас прошу.
Позвольте сказать в своё оправдание несколько слов. Тогда я отнёсся к вашей помолвке, как к вероломному предательству. Конечно, со временем я понял, что этот брак сделал бы несчастными и меня, и Катрин. Вы действительно созданы друг для друга, и ваш брак заключен на небесах. Я это понял. Признаюсь, мне потребовалось время, чтобы понять, что не проклинать я вас должен, а благодарить.
Как вы, наверно, уже знаете, после той злополучной дуэли я уехал во Францию. Там я вскоре женился. У нас родился сын Ричард. Я обожаю свою семью. Похоже, я нашёл своё счастье.
Несколько дней назад мы приехали в родовое имение. Вы даже не представляете, как я хочу вас видеть! И если я не приехал с визитом в первый день возвращения, то лишь потому, что не уверен в том, что вы захотели бы меня видеть.
Поэтому я прошу вас приехать к нам в Корнуэльский замок. Принятие вами моего приглашения будет символом того, что вы милостиво согласились выслушать мои извинения, но если вы решите, что я недостоин того, чтобы иметь со мной дело, я покорно приму это наказание, ибо для меня это будет чуть ли не самым страшным наказанием из всех возможных.
Смиренно жду вашего приговора.
Ваш покорный слуга Артур.»
Элиза проснулась в хорошем настроении. Ночью ей приснился удивительно яркий сон. Она была предводительницей лесных разбойников. После многочисленных приключений, во время которых она показала себя не хуже героя приключенческого романа, Элиза вышла замуж за настоящего красавца, принца далёкой восточной страны.
Служанка принесла чашку горячего шоколада и открыла окно. Было тёплое, солнечное утро. Ветра практически не было. Идеальная погода для утренней прогулки, – решила Элиза. Она взяла себе за правило каждое утро в любую погоду кататься верхом. Это не только укрепляло здоровье, но и воспитывало дух.
Свою дочь Габриэль воспитывал как настоящего воина. Она была сильной и выносливой, по-мужски сидела в седле, была прекрасной фехтовальщицей и стреляла с обеих рук. Несмотря на это, она не была ни грубой, ни недостаточно женственной. От матери она унаследовала врождённую грацию и красоту. У Элизы было красивое, хотя немного неправильное лицо, большие, выразительные голубые глаза и светлые волосы. Её сильное тело было изящным и стройным. Рост – средним. В общем, мало кто, обладая хорошим вкусом, не назвал бы её красавицей. Дух амазонки-воительницы уравновешивало прекрасное воспитание и образование, благодаря которым она знала и умела все, что должна была знать и уметь девятнадцатилетняя девушка в начале XIX века.
Одевшись, Элиза выбежала из дома. Она несколько раз вдохнула полной грудью тёплый летний воздух и поспешила в конюшню. Услышав её шаги, Ланцелот приветливо заржал. Он всегда узнавал Элизу и был рад, когда она к нему приходила. Ланцелота отец подарил ей на день рождения крошечным жеребёнком, и с тех пор они были неразлучными друзьями. Элиза сама ухаживала за конём, никому не давая к нему подходить.
– Ну, здравствуй, мой милый, – ласково сказала она коню, – держи.
Девушка протянула ему кусок хлеба, посыпанный солью. Ланцелот аккуратно взял угощение.
– Ну что, покатаемся?
