…[Орландо де Брег, потря]сённый всем услышанным, обвёл взглядом этих господ:
– Это значит… Это значит, что вы пришли из грядущих времён?! Это невероятно!
– Господа, вы вольны верить этим словам или же нет, но всё сказанное – истинная правда. У нас нет причин изворачиваться и лгать. Так будет. Если вам недостаточно наших слов, то мы готовы положиться на волю Господа и ваше благоразумие. – Седовласый воин положил свой меч на стол и отошёл в сторону. Его друг, после небольшой паузы, поступил таким же образом.
– Раздери меня дьявол, – сказал Орландо и посмотрел на меня, словно искал поддержки или хотя бы простой фразы, которая заставила бы усомниться в рассказе этих господ.
– Невероятно, чтобы граф Арно де Буасси обладал такой тайной… – сказал я.
– Мне кажется, господа, – сказал седовласый кавалер, – что и граф Буасси, и граф Вердан сами не знали, что именно хранится в недрах пятой башни. Эти гобелены достались им от предков с наказом хранить тайну. Допускаю, что первые Хранители обладали этим знанием, но, опасаясь возможных последствий, не передали его потомкам. Зная о неких последствиях, я не рискну осуждать этих господ.
– Скорее, они не успели этого сделать… – пояснил де Брег. – Они были сожжены на костре по приговору Святого Трибунала. Могу лишь восхищаться мужеством этих господ, которые, несмотря на пытки, не выдали эту тайну.
– Вы знаете их имена?
– Это Гвидо д’Агильери, Филберт де Буасси и Ансельм де Вердан. Последние Хранители, да упокоятся они с миром…
– Готовы ли вы прикоснуться к тайне о мирах Господних?
– Чтобы спасти грядущее? – с некоторой грустью спросил де Брег.
– Увы, но спасти ваше прошлое мы не в силах […]
* * *…[може]те мне не верить, но после убийства ведьмы и отца Раймонда исчезла эта серая пелена, которая окутывала многострадальный замок. Во дворе слышались голоса выживших слуг, а из глаз графини уходила глухая, высасывающая душу тоска, сменившаяся новым, неизвестным и непонятным мне чувством. Возможно, графиня не могла поверить в освобождение от чар, но истинная сущность Орландо де Брега стала для неё ударом ничуть не меньшим.
Её предположения или догадки, кои она хранила в своей душе, превратились в суровую правду. Да, это тяжело – узнать, что человек, так много сделавший для твоего спасения, был оборотнем. Зверем, проклинаемым и Богом, и людьми. Судя по мрачному взгляду Орландо де Брега, он чувствовал нечто похожее. Крушение мечты, а может… Нет, не знаю. Сие было недоступно моему юношескому разумению.
Наша беседа была прервана до наступления рассвета. Уцелевшие слуги вынесли убитых и замыли кровь, а мы, проводив графиню до её покоев, просто рухнули в коридоре, подле дверей. Незнакомцы расположились неподалёку. Признаться, у меня даже не осталось сил на какие-либо подозрения […]
…[гобел]ены, наконец-то собранные в одном месте, были разложены на полу центральной залы, предоставляя возможность увидеть картину, некогда украшавшую кабинет графа Арно де Буасси. Полагаю, что нет необходимости описывать их ещё раз. Если вы внимали моим воспоминаниям, то знаете мельчайшие детали этих изображений.
– Охотников на гобелене пять, – рассуждал шевалье де Брег, обращаясь к незнакомцам, кои внимательно слушали его речи. – Если предположить, что они символизируют пентакль, чьё изображение скрыто на первом гобелене, то двое из кавалеров на втором гобелене дают нам подсказки.
– Почему вы так уверены? – спросил русоволосый мужчина.
– У этих охотников, господа, разноцветные плащи, чьи цвета сопоставимы со стихиями. Красный – огонь. Голубой – воздух. Синий – вода. Коричневый – земля. Эта мысль давно не давала мне покоя, а когда я болел и долго лежал в кровати, у меня было достаточно времени обдумать все мелочи и совпадения. Как видите – кавалер в красном плаще держит на руке сокола. Полагаю, что это не просто первая подсказка, предлагающая следовать путеводному огню, но и взглянуть на замок с высоты птичьего полёта.
– Пожалуй, это разумное объяснение… – кивнул седовласый. Он поджал губы, продолжая изучать гобелены: – Но что вы скажете про пятого кавалера? На его чёрном плаще видны золотые точки.
– Вы правы, – согласился Орландо, – и сие, как мне кажется, олицетворяет эфир. Стихия богов! Именно у кавалера в чёрном плаще на поясе висит ключ с четырьмя выступами, но его значение осталось неведомо.
– Сие ведомо мне, – неожиданно сказала графиня.
– Что?! – едва не хором спросили мы.
– Я полагаю, что мне известен сей ключ, – повторила Ирэн де Фуа и указала на герб рода Вердан, который висел над камином.
Мы, словно зачарованные, сделали несколько шагов и подошли к стене. На гербе этого рода был изображён крылатый лев, держащий в лапе ключ. Эти фигуры были изготовлены из серебра и поражали искусством неизвестного нам мастера. Тем паче ключ при желании можно было снять. Что, с позволения Ирэн де Фуа, мы и сделали.
– Как всё просто, – покачал головой шевалье де Брег. – Я столько раз видел этот герб, но ни разу не обратил внимания на ключ…
– Вы знаете, – сказал седовласый кавалер, – что лучше прятать вещи на самом видном месте. Тем паче что лев, изображённый с красотой и точностью, сильно отвлекает внимание.
– Мне трудно с вами не согласиться, – кивнул Орландо.
– Остаётся узнать, где же нам искать эту пятую башню? – сказал русоволосый.
– Могу лишь предположить, где она должна находиться, – произнёс шевалье де Брег. Он подошёл к столу, на котором лежал свиток и, даже не глядя, ткнул пальцем в земли за пределами замка Вердан-Фуа…
Каким бы странным ни выглядело это предположение, с ним было трудно не согласиться. Тем паче учитывая странные совпадения геометрии этого замка, о которых я уже имел честь вам рассказывать.
– Что же нам делать? – спросил седовласый.
– Искать пятую башню, разумеется, – пожал плечами мой друг. – Полагаю, что в замке найдутся кирка и заступ?
Признаться, за давностью лет я не помню своих чувств, с коими отправился на поиски. Полагаю, что всё случившееся меня преизрядно утомило, да так, что страхи и переживания отошли в сторону, оставив лишь праздное любопытство с оттенком тревоги и недоверия. Всё услышанное от этих загадочных господ опровергало не только законы Бытия, но и поражало величием мудрости Господней, о которой, в силу своей немощности, мы даже не могли и помыслить […]
* * *…[каж]ется, незнакомцы прекрасно чувствовали моё отношение. Несколько раз ловил взгляды этих кавалеров, в которых сквозило совершенно непонятное для меня удивление. Не знаю, что послужило тому причиной, но мысль о послезнании, коим обладали эти господа, задавала всё новые и новые загадки.
Место, указанное шевалье де Брегом, находилось недалеко от замка – в трёхстах шагах от северной стены. Это был пологий склон, поросший кустарником и чахлыми деревьями, которые, противясь воле ветров, цеплялись корнями за холодный гранит. Как оказалось, вся северная стена была построена на скале, напоминавшей некогда застывший поток […]
* * *…[выс]екая искры, ударила в гранит. Русоволосый мужчина отложил кирку в сторону и вытер со лба выступивший пот:
– Сплошной камень, раздери его дьявол! Будь здесь какой-нибудь потайной вход, мы бы его уже обнаружили!
– Неужели нам следует искать пещеру? – протянул седовласый.
– Это было бы весьма забавно, – усмехнулся Орландо.
– Что же вам кажется таким забавным, шевалье?
– Как же иначе? – пожал плечами де Брег. – Согласитесь, господа, что забавно избавиться от колдуна, а затем усугубить наши беды, отправившись в чертоги прародителя Зла. Это напоминает мне один случай… – начал мой друг, но покосился на графиню и умолк.
– Да, пожалуй, вы правы. Это не самый лучший способ обрести покой.
Графиня, которая прибыла вместе с нами, молча наблюдала за поисками. Она выглядела уставшей, а покрасневшие глаза свидетельствовали о бессонной ночи. Осмелюсь добавить, что Ирэн де Фуа, к нашему величайшему изумлению, утром появилась в мужском наряде, который вызвал вполне понятное восхищение всех присутствующих.
– Господа! – окликнул нас седовласый мужчина. Он стоял чуть поодаль и рассматривал окрестности, словно пытался обнаружить нечто, недоступное нашим взорам. Обернувшись, мы увидели, как он сделал несколько шагов в сторону, опустился на колени и начал срывать мох руками. Это оказалось несложно, и через некоторое время, нашему взгляду открылось изображение лучника, вырезанное в граните. Оно сильно пострадало от времени, но фигура была довольно узнаваема.
– Лучник? Хм… Третий гобелен? – хмыкнул русоволосый. – Что дальше?
– На гобелене десять лучников, – сказал де Брег.
– Что из этого следует?
– Это ответ про искомое расстояние.
