– Девушка, а не хотите пересесть за наш столик? – вдруг образовался за спиной девушки слегка окосевший лейтенантик. – У нас веселее.
– Девушка уже выбрала себе место, ступай, лейтенант, – добродушно ответил я.
– Ну же, прекрасная валькирия, решайтесь! – настаивал лейтенант, проигнорировав мою реплику.
– Лейтенант, ты оглох? – резко осведомился я. – Если плохо слышишь, на погоны мои посмотри.
На новой майке, которую я надел перед выходом, в разрезе куртки вертикально висел капитанский погон.
– Подчиняться в бою – пожалуйста, – надменно ответил лейтенант, – но не за столом и не рядом с девушкой.
– Тогда посмотри на род войск, – тихо сказал я.
– А меня не волнует твоя Разведка…
Договорить ему не пришлось. Лейтенантик положил руку мне на плечо – делать этого не следовало. Я вывернул его кисть от себя и потянул вниз. Лейтенант взвыл и повалился на пол. Наемники сразу повскакивали с мест – те, кто мог двигаться. Капитан Осипов тоже вскочил.
– Я требую продолжения банкета, – взревел он, покручивая в руках небольшой, с ладонь, ножик.
В разбавленных алкоголем мозгах наёмников вяло зашевелились мысли. Говорят, что застолья без драки не бывает, но я никогда не дерусь просто так – я убиваю.
– Острицин, уйди с глаз, не маячь, – сказал сидящий рядом с Азаровым полковник Михеев.
Упавший лейтенант, так и не встав, начал отползать в сторону. Инцидент рассосался, все вернулись к своим прежним занятиям: есть, пить, лапать девок.
– Как тебя зовут, белокурая? – спросил я у девушки, наливая вино.
– Света.
– А меня Виктор, будем знакомы.
Мы чокнулись. Света залпом выпила вино.
– Может, попробуете что-нибудь.
– Я сыта. Не надо.
– Ну как вам угодно.
Застолье постепенно затихало, всё меньше слышалось криков, ударов кулаком о стол, звона кружек. Кто-то уходил с выбранной девушкой, кто-то храпел, досматривая третий сон, кто-то вяло ковырял в тарелке. Я доедал холодный шашлык, обнимая Свету. Она, смешная, пыталась отодвинуться, но с другой стороны от нее сидел упившийся толстый артиллерист, а садиться ближе к нему ей совсем не хотелось. Девушка выпила ещё несколько кружек вина, я даже убрал подальше почти пустую бутылку, а то мало ли.
За столом басовито зазвенели струны, тихо запел голос:
Тёплое место, но улицы ждут
Отпечатков наших ног. Звёздная пыль – на сапогах.
Мягкое кресло, клетчатый плед,
Не нажатый вовремя курок.
Солнечный день – в ослепительных снах…[17]
За столом повисла тишина, я дослушал песню до конца. Говорить ни о чем не хотелось – песня, как всегда, зацепила что-то в душе. Заставила задуматься.
– Пойдёмте на улицу, Света, – предложил я.
– Давайте ещё посидим. Может, не стоит?
Нет, ну это уже начинает раздражать.
– Стоит-стоит, – сказал я и опять поднял её на руки.
Под одобрительные крики я вынес Свету на улицу. Шёл мелкий дождь, я отдал спутнице свою куртку. Мы пошли под дождем. Света всё время смотрела под ноги, на мои аккуратные прикосновения не реагировала. У полицейского управления я снова подхватил её на руки. Поднял на второй этаж, внёс в свою комнату. Надо сказать, Света оказалась очень легкой, хотя и была высокой.
– Ну что, моя красавица, – сказал я ей на ушко, – наконец мы одни.
Я поцеловал её в шею, потом в губы, аккуратно дёрнул за лямки платья, или как такая одежда называлась. Света увернулась, но я чмокнул ее в щёку, прижал крепче и поймал её губы.
– Света, – шепнул ей, – почему самая красивая девушка города такая упрямая? Золотоволосая, не бойся, тебе понравится.
Мои руки скользнули вниз по белой ткани, девушка опять дёрнулась, попыталась увернуться.
– Ну в чём дело? – сказал я уже обычным голосом. – Не переживай. Тебе и вправду будет хорошо.
Девушка мотнула головой, что-то пробурчала.
– Ну что ты там говоришь? Ты хочешь как-то по-особенному? Не стесняйся, говори.
– Будьте вы прокляты, поганые ублюдки! – резко проговорила Света.
Так. Ситуация проясняется.
– Надо же, какие мы слова знаем! И чем же мы, зелёные, – а почему бы и нет – звучное прозвище, – их заслужили?
– Чем?! Вы грабите наш город! Вы, вы… вы захватчики!
Я захохотал, алкоголь уже настроил меня на весёлый лад, и ответил ей:
– Так это мы, оказывается, начали эту войну? Вот никогда бы не подумал. Я-то считал, что это Фактории первыми напали на Зелёный Город. Так что теперь это ваши проблемы, – сами и разгребайте!
– Что ты несёшь!
– А что такое? – Разговор уже начинал мне надоедать.
– Мой жених был миномётчиком, – взвизгнула Света, – он никому ничего не сделал. А вы его убили!
– Я твоего жениха не убивал, – медленно и холодно произнёс я. – Но скорее всего он оказался трусливым, косоруким кретином, раз свою женщину не смог защитить. Пусть теперь и лежит в земле.
Взметнулась рука, ладонь остановилась в десяти сантиметрах у моего лица – я схватил Светину руку за запястье.
– Твой жених, – внутри начинал клокотать гнев, – косорукий урод, мёртв. Туда ему и дорога, а ты теперь моя женщина и будешь делать то, что я скажу, если хочешь выжить.
Нож сам оказался у меня в левой руке, девушка тихонько ахнула, попыталась освободить руку, но бесполезно.
Лёгкий толчок, и девушка навзничь упала на кровать, я через голову сорвал с неё сарафан, затем белую ночнушку. Ладонь проникла между сведёнными бёдрами, Света закусила губу и отвернулась.
Блин, ну что за напасть такая! Нож со свистом воткнулся в стену и завибрировал.
– Знаешь, я с тобой могу сделать всё что угодно, но не хочу Просто возиться неохота. И истерики твои слушать не буду. Но терпение моё тоже не безгранично. Я вообще тебя могу роте наёмников отдать, а себе выбрать другую девушку, посговорчивее. Хочешь? Для чего тебя вообще к нам послали? В общем, думай, что будешь делать.
Света вся напряглась, как струна, но ответила уже примирительно:
– Не надо… Я сделаю всё, что скажешь.
– Уже лучше.
Всё кончилось очень быстро. Потом ещё раз и ещё…
Проснулся я рано утром, солнце уже встало и прорезалось между тучами. Света лежала на краю кровати, спиной ко мне, свернувшись калачиком, коса наполовину расплелась, белые пряди рассыпались по простыни. Я посмотрел на ровные бугорки позвонков, провёл по ним рукой. Девушка не отреагировала.
Да, нехорошо получилось. Но я ведь не хотел так. Ну взяли город, понятно, что жителям это не нравится, но кому будет хуже, если мы с девушкой переспим пару раз? Я вообще мог обойтись без разговоров, просто это было бы не так приятно.
А Света лежала рядом, спала, а может, притворялась. И что ей теперь сказать? Что мне очень жаль? Что ее жених – не косорукий кретин? Может, золото подарить? Нет, так тоже не годится.
– Света… я… я не хотел делать тебе больно.
И снова провёл рукой по позвонкам. Света не шевельнулась, но услышала мои слова, это я понял.
Я подошёл к окну. Тучи в небе разгонял ветер, день обещал быть хорошим. Мокрые крыши блестели на солнце. В комнате остались нож и пистолёт, но я не боялся, что мне выстрелят в спину. Каждый в этом городе понимает, что с ним сделают даже за попытку покушения на солдата Зелёного Города. И не только с ним. Даже если убийца успеет покончить с собой, несколько десятков горожан страшно заплатят за смерть одного бойца. Светлана наверняка это понимала, даже если бы могла себя заставить взять оружие.
Выходя из комнаты, я сказал:
– Мне жаль твоего жениха. Я не хотел его оскорбить, наверное, он был хорошим человеком. Просто ему не повезло. Вам всем не повезло, – и уже совсем тихо добавил из из-за двери: – Потому что нечего было с нами воевать.
Я прошёлся по пустынным улицам Счастливой, кстати, мощённым камнем (у нас улицы, построенные после Прорыва, мостили только деревом). Стены города стали раза в два ниже после атаки, новые ворота так и не поставили, зато перед крепостной стеной тролли копали траншею. Как положено, с несколькими ячейками на человека, бруствером, блиндажами. Даже рыли для бронетехники с ходом сообщения. Может, поэтому ворота и не восстанавливают?
– Привет, командир, как жизнь?
Я аж подпрыгнул. Коля Викинг, гад, подобрался незаметно, а я зазевался.
– Айда купаться? – предложил он.
– Так вода ж холодная.
– Ха! Шутишь, что ли?
– От, ты викинг, – с восхищением сказал я.
– Да. Могу семь поколений предков перечислить, – ответил Коля, бодрый, весёлый, как будто и не пил вчера.
– Ну давай.
– Перечислять, что ли?
– Плавать! – ответил я.
– Ааа, понял. Наперегонки к берегу?
– Давай.
Гонку выиграл я, но в воду первым прыгнул Колька. Пока я раздевался, он быстро скинул с себя одежду и нырнул вниз с пятиметрового склона неподалеку от пристани. Я за ним по идеальной дуге вошёл в воду. Ух, здорово! Вода действительно была холодная, кожу словно иголками пронзило, но вскоре стало тепло. Я поплавал, нырнул пару раз.
