– Благодарю тебя, сын мой, – прокряхтел Несущий Свет тихим голосом, но слышно его было очень четко, будто шептал в само ухо (точно, магия), и, сведя ладони вместе, начал молитву.
Уже после первых слов к святому отцу присоединился сонм голосов, принадлежащих горожанам, и над площадью воцарился такой гул, будто я находился в пчелином улье. Я покосился на паладина – он беззвучно шевелил губами. Вскоре у меня вообще сложилось впечатление, что молчу только я один…
Наконец-то над головами пронеслось заветное «аминь» – простой люд стал креститься и подниматься на ноги, а на эшафоте началась возня. Палачи и паладин в красивых доспехах принялись выбирать, кого из пленников казнить первым – будто не могли решить этого заранее. А народ тем временем начал гомонить…
– Кто этот паладин, с красным плащом? – Я воспользовался свободной минуткой и обратился к своему спутнику.
– Тварь, которой не должно быть места среди живых в этом мире! – с нескрываемой ненавистью прорычал лорд Хелинг. – Это и есть Рагден.
– А этот старичок, если меня не подвел слух, и есть отец Фартей?
Паладин кивнул.
– Я его представлял немного другим. Более влиятельным с виду, что ли…
– Можешь не сомневаться, этот старый лис имеет слишком уж большое влияние как в Гозинлоре, так и за его пределами. Именно по его настоянию король дал согласие призвать на помощь инквизиторов.
– Разве он имеет право решать за всех? – удивился я.
– Нет. Конечно нет! Но в последнее время он выступает в роли голоса большинства.
– То есть фактически он все равно главный, – подытожил я очевидное.
– Ладно, отложим этот разговор на другой раз. Там уже начинается. – Паладин кивнул в сторону плахи. Окружающие нас люди тоже это поняли и тут же оживились, предвкушая чужие боль и страдания.
Лорд Рагден схватил за волосы одного из северян и рывком потащил за собой, к краю помоста.
– Уважаемые жители Гозинлора, пред вами один из варваров-язычников, которые населяют острова Акульего архипелага! Он и другие ему подобные твари совершают регулярные рейды на наш северный берег: вырезают целые деревни, насилуют наших женщин, мучают детей, приносят в жертвы своим деревянным истуканам, коих кличут богами, всех без разбору, после чего глумятся и издеваются над мертвыми телами, дабы после смерти страдали души несчастных!..
Он знал, что говорил, и в принципе не врал. Со всех сторон тотчас посыпались проклятия и брань. Народ требовал крови. Народ требовал смерти.
– Смерть дикарям!
– Выпустить им кишки!
– Смерть! Смерть! – летело со всех уголков площади.
– На части порезать! – высунувшись из окна по пояс, визгливым голосом закричала женщина средних лет в белом чепчике, при этом потрясая маленьким кулачком. И народ тотчас поддержал ее одобрительным ревом.
– Никакой пощады! – заорал стоявший рядом со мной мужик с короткой бородой и почерневшими зубами. Его также поддержали.
– Смерть! Крови! Расчленить язычников!
Лорд Рагден дал народу несколько минут покричать в свое удовольствие, а когда голоса стали менее напористыми, поднял вверх открытую ладонь – вмиг воцарилось полное молчание, и сотни пар глаз в нетерпении стали пожирать паладина и северянина, силой опущенного на колени.
– Мы, в отличие от них, – паладин дернул пленника за волосы, но ни одна мышца на лице того не дернулась, – люди цивилизованные! Мы веруем в единого, истинного Бога! И если кто забыл, так я напомню: Господь наш, отец всеединый, учит нас прощать ближнего своего! – Воин сделал короткою паузу, и среди людей тотчас послышался одобрительный гул. – Поэтому мы не можем лишить последнего шанса этих заблудших детей, так как не они виноваты в своем первородном грехе! Даже в самом затруднительном и, казалось бы, безвыходном положении Господь дарует каждому своему дитяти шанс. Мы не имеем права лишать другого человека последнего выбора!..
Дружный рев толпы поддержал слова лорда. Я покосился в сторону королевской трибуны, однако ничего, кроме сосредоточенности, серьезности, а у кого-то и удивления на лицах я не увидел. Неужели лорд Рагден не обо всем предупредил благородных господ? Интересно…
– …Поэтому я спрашиваю тебя в первый и в последний раз, – обратился он к приговоренному. – Готов ли ты отречься от служения никчемным деревяшкам, которых твои родичи по ошибке именуют богами, и принять истинную веру?!
Лорд Рагден рывком поставил статного северянина на ноги и развернул лицом к себе. Голубые глаза светловолосого островитянина с ненавистью вперились в своего врага.
Надобно отметить, что горожане, собравшиеся поглазеть на казнь, приняли слова и действия лорда как должное, а вот среди клириков и господ дворян никто явно не ожидал такого поворота событий. Все без исключения, начиная с Несущих Свет и заканчивая самим королем, оказались на ногах и в гробовом молчании наблюдали происходящее. Вот только одно лицо выделялось на фоне остальных, и мне это почему-то очень не понравилось. Дряхлый старичок, который совсем недавно зачитывал молитву, еле сдерживал ехидную улыбку, время от времени поглядывая на своих соседей. Те же, побледневшие, совсем не разделяли его чувств…
Я тотчас шепотом поделился своими мыслями с лордом Хелингом. Тот посмотрел в указанном направлении, одобрительно кивнул – все понял, мол.
– Так каков твой выбор?! – переспросил у пленника лорд Рагден, так как неловкое молчание затягивалось. Выбор северянина и так был ясен.
Как я и ожидал, и, по-моему, этого ждал не только я, воин плюнул паладину под ноги и, гордо выпятив грудь, отвернулся. Один из палачей тотчас оказался рядом, с дубинкой в руках, которой прошелся наглому дикарю по ногам. Тот, разумеется, повалился на доски.
– Начинайте! – скомандовал лорд Рагден и отошел в сторону, уступая главную роль профессионалам пыточного дела.
Подле несчастного тут же оказался еще один из палачей, и вдвоем мучители потащили его к гильотине. Северянина поставили на колени (он не проявлял ни малейшего сопротивления), зафиксировав голову и руки, один из палачей схватился за рычаг и повернулся к паладину. Взяв короткую паузу, тот медленно кивнул, и рычаг опустился. В следующий же миг идеально заточенный косой нож весом в несколько десятков килограммов со свистом полетел вниз. Фонтан темно-красного цвета оросил деревянный пол, и голова, отделившись от тела, оказалась в специально подставленном ведерке. Ему повезло – легкая смерть!
Пока палачи уносили обезглавленное тело, лорд Рагден выбрал следующего пленника и вывел на край помоста. Этот был гораздо моложе своего предшественника, но тоже держался молодцом. На уже всем известный вопрос воин ответил так же, за что тотчас получил из толпы кровожадные вопли в свой адрес:
– Смерть! Смерть! Убить выродка! – загремел народ.
Молодого воина, а за ним еще троих северян постигла та же участь – гильотина.
Следующих десятерых северян (они, понятное дело, тоже отказались принять истинную веру), на радость толпе, казнили одновременно. Лорд Рагден вовремя заметил, когда народу наскучило однообразное отрубание голов, и паладин внес в кровавое представление кое-что новое.
Несчастных, смирившихся со своей судьбой, повесили на одной перекладине, как раз напротив королевской трибуны. Всего одно движение руки, поворот рычага – и десять человек корчатся в предсмертной агонии. Уже спустя несколько секунд веревка делает свое дело – и перед нами, покачиваясь на ветру, висят десять безжизненных тел с выпученными глазами, которые очень скоро достанутся птицам.
После того, кстати, как северяне один за другим отвергали предложение паладина, в рядах знати и клириков стало спокойнее.
Внезапно откуда-то со стороны раздались крики, и на повозке привезли целую гору хвороста и соломы, и я тотчас догадался – сейчас кого-то будут сжигать на кострах. Пока стражники устанавливали возле эшафота два деревянных столба и обкладывали их хворостом, из толпы вывели двух худощавых мужчин. Эти не были похожи на остальных пленников. Худые, в оборванных тряпках, в глазах пугающая отрешенность.
– Шаманы, – прошептал лорд Хелинг.
Мне и вправду стоило обратить внимание на толстые цепи и железные колодки, сковывающие руки и ноги обоих мужчин. На кандалах были нанесены в несколько рядов руны, отрезающие их от Силы.
– Вот они, слуги темных сил! – вновь разнесся над площадью голос лорда Рагдена. – Они продали свои души, дабы получить знания! Поэтому я не стану даже предлагать им принять нашу веру, ибо невозможно это для их прогнивших душ! Но есть один выход! Дабы врата Счастливых Полей открылись пред заблудшими душами, их тела надобно очистить святым огнем!..
– В костер! Сжечь! Сжечь! – опередила последние слова паладина бесновавшаяся толпа.
Приготовления к сожжению как раз подошли к концу, и обоих шаманов, подгоняя ударами плетей, повели к столбам. Привязали их плотно – так, чтоб не смогли пошевелить ни одной конечностью. Оковы с шаманов так и не сняли. Пленников обложили целой горой хвороста, меж которого насовали снопы сена. Когда все было готово, лорд Рагден спустился с эшафота, стал между столбами.
