Судя по всему, только пытки заставили бы его замолчать: упустить такой миг славы было бы попросту кощунством, и Лорин благородно подбодрила его, умоляя продолжить рассказ. Гордый собой, Вуд погрузился в воспоминания:
– Я бросился к нему и вырвал пистолет из безвольной руки. Увидев меня, он пришел в бешенство, даже грозился убить! А потом одумался. Бедняга рыдал, как дитя, на моем плече.
– Какая восхитительная история! О, милорд, я хочу познакомиться с этим человеком, обязанным вам жизнью!
Пришедший в восторг Вуд пообещал, что это знакомство непременно состоится.
Чуть позже «жених» представил свою прекрасную леди капитану Уилсону – кривоногому крепышу с короткой бычьей шеей. Тот со всей возможной учтивостью раскланялся перед Лорин, негромко пробормотав что-то о дурных приметах и женщинах на корабле, но так, чтобы это сошло за шутку.
На верхней палубе было невероятно шумно: в последнюю очередь грузили скот, которому предстояло разнообразить скудный рацион мореплавателей. Коровы, свиньи и домашняя птица верещали каждый на свой лад, и от этого дикого крика голова Лорин начала болеть. Она предпочла вернуться в каюту и не покидать ее еще долгое время.
Плавание началось относительно спокойно. Погода была великолепной, и судно на всех парусах вышло в Северное море, преодолело его серебристые воды, чтобы затем очутиться в Атлантическом океане.
Все это время Лорин изнывала от скуки. И хоть общество Вуда не было ей приятно, но даже разговоры с ним скрашивали бесконечную пустоту дней. Кроме них на судне было еще около двух десятков пассажиров, среди которых преобладали офицеры и торговцы. И дивным образом – ни одной женщины, если не считать, конечно, престарелую миссис Свонк, которую каждый вечер сын, сам давно отживший молодость, вывозил на кресле с колесами подышать свежим воздухом.
Таким образом, стоило Лорин появиться на прогулке, как мужчины (что пассажиры, что моряки) забывали о своих делах и разговорах. Стараясь привлечь ее внимание, они пытались перещеголять друг друга в остротах, проявить галантность и мужественность, насколько позволяли обстоятельства. Энтони Вуд при этом держался напряженно и гордо одновременно. С одной стороны, его радовала возможность во время прогулки взять Лорин за локоть под завистливыми взглядами, но с другой – его не покидали опасения, что соперников слишком много, а многие из них куда богаче, моложе и уж точно привлекательнее него. Однажды он застал Лорин за беседой с офицером, который годился ему в сыновья.
– Мне кажется, что вас вовсе нельзя оставлять одну, – заметил тогда Вуд, не слишком удачно скрывая обиду за шутливым тоном. – Того и гляди, украдут!
– Мы посреди океана, – ответила на это Лорин. – При всем желании украсть довольно затруднительно.
Последнее она произнесла с искренним сожалением. Зеленоглазый офицер был весьма недурен собой и в меру остроумен. Но сохранить связь в тайне невозможно даже в столице, что уж говорить о столь тесном пространстве как корабль. А репутация сейчас была для нее очень важна. Поэтому оставалось лишь с сожалением смотреть на волны и развлекать себя фантазиями.
Все это время Дестан, которого она воспринимала не иначе как сторожа, не оставлял ее, хоть его присутствие и не было навязчивым. Он постоянно был где-то рядом, даже если не попадался на глаза. Наличие темнокожего могучего великана в восточном одеянии лишь добавляло загадочности образу Лорин, хотя воспользоваться своим завидным положением она при всем желании не могла.
Но скучные дни прервались внезапно, как обычно. Дестан пришел к ней в каюту утром, застав ее еще неодетой в собственной кровати, и сообщил, что с Вудом произошло несчастье.
Как выяснилось позже, торговцу приснился дурной сон. Будучи человеком суеверным и мнительным, он отправился проверить, в порядке ли его груз. Видимо, интуицией он обладал неплохой, раз сумел почуять неладное – веревка, удерживающая ящики, порвалась, и те полетели вниз. Вот только интуиция не спасла самого Вуда: его привалило падающими ящиками.
Когда Лорин примчалась к нем в каюту, лекарь заканчивал осмотр. Бедняга находился без сознания, его нога была плотно перебинтована, побледневшее лицо покрыла испарина. Присыпанный стружкой и соломой парик лежал на тумбе.
– У него сломана нога, – сообщил лекарь присутствующим, среди которых находились компаньоны Вуда и сам капитан. – Возможно, внутреннее повреждение.
– Он поправится? – никто бы не смог упрекнуть Лорин в неискренности волнения.
– На все воля Божия, – смиренно произнес стоящий в углу священник.
– При должном уходе шансы не так уж малы, – поморщившись, признал лекарь. – Но на корабле… молитесь за него, юная леди.
Так как не было на судне ни одного человека, который бы не знал, что Лорин и Вуд помолвлены, ей пришлось и теперь отыгрывать свою роль, оставаясь подле больного и ухаживая за ним. Правда, она разделила обязанности с Дестаном. Впервые обнаружив, что простынь под больным промокла, она позвала своего стража и попросила его сменить постель.
– Я не его слуга, а ваш, – заметил мавр. – В мои обязанности входит исключительно ваша безопасность.
Лорин хотела сперва рассердиться, но, подумав, сделала вывод, что обычными уловками ее нового знакомого не одолеть. Тогда она отмахнулась и устало предложила:
– Я заплачу тебе. За каждую смененную простынь буду добавлять пять пенсов к жалованию от Харди.
– Шиллинг, – спокойно возразил Дестан.
– Ты в своем уме? – возмутилась девушка. – Я и без того назвала королевскую цену!
– Так может, вы и попросите короля сменить простыни этому джентльмену?
Лорин выругалась про себя, затем будто ненароком поправила вырез платья, чуть обнажая ложбинку между грудей, и обмахиваясь рукой, будто стало невероятно жарко. Обычно этого было достаточно, чтобы любой присутствующий поблизости мужчина выполнил любое ее требование: хоть прыгнуть в Темзу, хоть сразиться на дуэли.
Но в этот раз она услышала только тихий смех, и так искренне удивилась, что попросту не смогла рассердиться.
– Не старайтесь, моя госпожа, – белозубо улыбнулся Дестан. – Я не тот, кто сможет оценить вашу красоту по достоинству. Видите ли, меня оскопили.
– Это как? – не поняла Лорин и чуть с замедлением догадалась, – а! Какая… жалость. Как так?
– Когда мою деревню завоевали белые люди, их командир решил, что пленники должны думать не о плотских утехах. К тому же, на примере животных, он полагал, что это смягчит наш нрав.
– Надеюсь, он умер достаточно мучительно?
– Достаточно, – подтвердил Дестан с кивком.
– Шиллинг. И эту ночь ты у него дежуришь.
На этот раз Дестан уступил.
Как-то Лорин спросила, почему Вуд путешествует без слуги. И тот признался, что его прислужник умудрился скончаться буквально накануне отъезда, причем по глупейшим обстоятельствам. А Вуд был так занят, что попросту не сумел отыскать кого-то на замену.
Сейчас Лорин очень сожалела, что именно на ее плечи легла забота о торговце, балансирующем между жизнью и смертью. Масла в огонь подлили слова капитана, который не так давно вызвал ее к себе, чтобы предупредить. «Ваше присутствие на корабле изначально вызвало волнение, – говорил он, кружа по каюте, точно акула. – Сейчас же, когда ваш жених при смерти, эти волнения могут усилиться». Она решила изобразить полное непонимание: «О чем вы?» Капитан, едва не задев ее плечом, протиснулся к столу: «Плавание долгое, а мужчины… они… они как дикари, миледи. Вашего слуги недостаточно. Я вам предлагаю… другой вариант. Покровительство капитана – вот, что ценится на борту». Лорин снисходительно улыбнулась: «Вы опасаетесь за мою честь?» Капитан зло прорычал сквозь зубы и сплюнул: «Я опасаюсь за дух команды, миледи. Я видел, как кровные братья режут друг друга из-за кружки эля, как устраивают петушиные бои из-за пышной юбки. И не допущу кровопролития на своем судне». Лорин сдержано улыбнулась: «Я тоже его не допущу, сэр». Капитану ее ответ не понравился, но он был вынужден смириться: «Доброго здоровья сэру Вуду, миледи, но помните о моем предложении. Капитан Уилсон не торгуется».
Лорин и впрямь надеялась на выздоровление Вуда. Не то, чтобы он был слишком ей приятен, но без него легенду придется сочинять заново, к тому же удобное знакомство с Клайвом окажется под угрозой. Оставив безмятежного больного под присмотром слуги, она отправилась в свою каюту. Но спокойно дойти не удалось. В месте, где проход был достаточно узким, вдалеке от лестницы, ведущей на верхнюю палубу, путь ей преградил ухмыляющийся моряк. Лорин была вынуждена остановиться, всем своим видом демонстрируя возмущение и недоумение.
– Я слышал, сэр Вуд совсем плох? – с притворным сожалением поинтересовался тот.
– Он идет на поправку, – вежливо ответила Лорин. – Непременно передам, что вы молились о нем.
