В отличие от меня Медведь не был готов к этой беседе.
– Я уже говорил тебе, что мы сами не знаем, как магистру Феасту удалось обойти столбы, – начал он. – Магистр Салзар еще разбирается с этим вопросом.
– Расскажите, что было после столбов. Я знаю, что есть какая-то запись…
– Да. Там… Нам не удалось сделать качественную съемку. Пришлось задействовать почти всех магов и обратиться к памяти стихий, но образы получились нечеткими. Виден момент проникновения мага и его сообщников в здание. Видно, как они разошлись в разные стороны. Потом… Потом встреча… погибшего сидэ и магистра Феаста. Не могу с уверенностью сказать, что сделал эльф, но вскоре после того, как они сошлись, взорвалась первая бомба и один из людей погиб. После – алая вспышка – была пролита кровь. По-видимому, сидэ удалось использовать свой дар, вызвать мечи и ранить колдуна. Тот был какое-то время жив, но потом его искра растаяла в огне. А потом…
Потом огонь поглотил и другую искру…
Наставник с трудом подбирал слова, избегая лишних описаний и ни разу не назвав Иоллара по имени. Наверное, он считал, что мне больно будет слышать его. А мне было больно и обидно, что моего любимого называют просто эльфом или сидэ, словно стирая из истории и его имя, и его роль во всем случившемся. А если точнее – во всем не случившемся.
– Вероятно, Феаст собирался подложить в Посольский дом несколько бомб и активировать, когда принц Кэллиан вернется с приема. Сама понимаешь, к каким последствиям это могло привести.
– Понимаю, – выговорила я, впиваясь ногтями в ладонь, чтобы не сорваться на постыдный плач. – Смерть своего посланника Аэрталь вряд ли простила бы. В отличие от… какого-то эльфа. Представляю, как вздрогнул Азгар, когда его величество и высокое дворянство в полном составе облегченно вздохнули.
– Не нужно так, Галла.
– А разве я неправа, наставник? Разве все, включая нашего доброго герцога, не порадовались такому удачному повороту событий? Разве занятые в поимке Феаста маги и дознаватели не остались довольны, узнав, что не нужно бегать за неуловимым колдуном по всему Каэтару, так как этот самый безвестный эльф успел перед смертью выполнить еще и их работу и убил злобную тварь? Интересно, что они написали в своих отчетах?
– Правду, – глухо прервал он мою гневную речь. – Во всех рапортах написана только правда, и приложен кристалл с записью с места событий.
– Мне… Мне можно будет ее посмотреть?
Я ожидала, что он откажет, но Медведь вдруг согласился.
– Но она у меня в другом месте. Завтра… Нет, завтра церемония, и у меня много дел, извини. Придешь с утра, и мы вместе посмотрим.
Удивительно, но после этого недолгого, но трудного для меня разговора я нашла в себе силы продолжать занятия. Я теперь должна быть сильной, солнце мое.
Копия сделанной на месте пожара записи была у Марко здесь, в кабинете. Но он не хотел, чтобы Галла ее увидела. Девушка еще не отошла от потрясений, и отпечатавшиеся в кристалле события стали бы для нее новым ударом.
Медведь помнил, какой шок испытал сам, впервые просматривая стоившую немалых трудов съемку. Ужас пробирал от одной мысли, каково это – сгорать заживо в течение долгих тринадцати минут, ровно столько понадобилось искорке-ауре, чтобы исчезнуть полностью. Эльфа не убила боль, он не задохнулся в дыму, и любой из волшебников, просматривавших в этот день запись, мог поклясться, что сидэ Иоллар был еще в сознании, когда плоть его должна была обуглиться уже до костей… Избавьте боги от подобной смерти!
Старший наставник вынул из сейфа деревянную шкатулку, открыл крышку и вложил извлеченный из тайника кристалл в руку стоявшей перед ним женщины:
– Ты знаешь, что делать, Лона.
Чародейка склонила голову в знак согласия и растворилась в серебристой дымке, оставив по себе сладковатый запах духов…
Галла
Вытащить друзей на пляж оказалось не такой уж плохой идеей. И повод был – окончание первого учебного года. В четверик в школе прошла торжественная церемония: выпускникам вручали перстни и лицензии, а в весел мы с ребятами, встретившись у портала и нагрузив на Яшку сумки, топали на побережье.
Ненадолго заглянули к нам. Во дворе сидела с книгой Мариза. Пользуясь случаем, я познакомила ее с однокашниками. Новоиспеченная тэсс Эн-Ферро крутанула на пальчике колечко-переводчик, и я со стороны оценила работу созданного Хранителями артефакта: никакого акцента, ни малейших признаков магии. Пойманный за шкирку Лайс-младший безо всяких амулетов вполне сносно выговорил: «Добрый день» на каэрро.
– А здесь хорошо! – оценила пляж Алатти.
– А то! Под деревом дрова для костра, мы с Ласси с вечера привезли, а между стволами можно гамак повесить.
– Гамак мне! – нагло заявил Най.
– А еще можно тент натянуть.
Доктор Гиалло настоятельно рекомендовала не перегреваться и долго не загорать. Кстати, забыла поинтересоваться у Лайса, как здесь (то есть в каком виде) принято загорать и купаться, и принято ли.
Принято: Ферт уже стянул рубашку и сапоги и расстегивал широкий кожаный пояс…
– Ридо, ты с ума съехал?! – накинулась на него Милара.
Не принято.
– А что? Мы сюда пришли, чтобы в одежде париться? У нас на Саатаре, на водопадах Ал-Кари, вообще голышом купаются. Но ты не бойся, до такой степени я тебя пугать не стану. Бельишко оставлю.
Ясно: на Саатаре можно, на Каэтаре нельзя.
– Ой, чем ты там можешь напугать, Ферт? – усмехнулся Найар Кантэ, по примеру друга избавляясь от одежды.
Мила покраснела и резко прониклась любовью к морским пейзажам, залюбовавшись чем-то у самого горизонта. Алатти, напротив, с интересом разглядывала обнажающихся парней. Риса как ни в чем не бывало продолжала расстилать на облюбованном пятачке принесенные из дому покрывала. А Вришка…
– Красота-то какая! – Тэсс Тини Ал-Ази, графиня Каронга, забросила на ветку голубенькое платьице и вприпрыжку помчалась к воде.
Милара из нежно-розовой превратилась в насыщенно-свекольную. Алатти хмыкнула и принялась расшнуровывать корсаж. А Фертран как раз расправился с тугой пряжкой, и ничем не поддерживаемые штаны упали на песок, пока полуэльф ошалело глядел на целительницу, энергичным кролем удаляющуюся от берега.
– Штаны подбери, – посоветовал ему Най. – Челюсть тоже.
Молодежь – везде молодежь. В любом мире, на любом материке, при любом законодательстве и вероисповедании в восемнадцать лет прийти на пляж и не искупаться, просиживая на солнцепеке в полном обмундировании, может только… Наша Мила!
– Мил, ты чего? Все же свои.
– Ага, – она чуть ли не плакала, – сейчас вы разделись, а после напьетесь и начнете всякие там…
– А ты хочешь? – заинтересованно уточнил Най.
– Дурак! – завизжала провидица.
– Тогда не будем, – успокоил он ее.
– Мил, не дури. – Я пнула наглеца под зад и обняла девушку за плечи. – Что мы начнем? Ты же ясновидящая, должна чувствовать. Все в порядке. И вполне прилично. Ты огненных орков в национальных костюмах видела? В этих их кожаных юбочках? У наших мальчишек порты длиннее.
– У орков еще безрукавки и оружие…
– Ну хочешь, мы Наю меч дадим, пусть с ним ходит? Так будет лучше?
Милара с сомнение покосилась на тэра Кантэ, который как раз решил пройтись по песочку на руках.
– Вряд ли.
– Вот-вот. Так ты как, раздеваешься или будешь жариться на берегу, когда все пойдут купаться?
– Я плавать не умею, – опустила она глаза.
– И необязательно. Можно просто окунуться. В такую-то жару!
– Э-э…
– Давай, раздевайся, и пойдем топить Ная.
От такого предложения она не отказалась. Правда, уже в воде выяснилось, что парень, которого я, нырнув, дернула за ноги, а Милара подтолкнула в спину, не Най, а Сэл. В отместку он вызвал волну с человеческий рост и накрыл нас обеих, а заодно и ни в чем не повинных Дана с Рисой. Данвей в свою очередь вспомнил, что он тоже адепт Воды, и организовал Сэллеру персональный водоворот, в который затянуло еще и Алатти. Маркиза Весара вынырнула и, отплевываясь, пообещала вскипятить море и сварить грубияна живьем, на что Риса, заступаясь за возлюбленного…
Было так весело… Что хотелось разреветься. И я не придумала ничего другого, кроме как заплыть подальше от берега, туда, где крики чаек и шорох волн заглушали радостный смех. Легла на спину и уставилась в бездонное небо.
Мне плохо без тебя, Ил. И я безумно хочу к тебе…
Море подо мной услужливо распахнуло ласковую глубину, невысокие волны подталкивали, накрывая соленой водой лицо, и в один бесконечный миг тело утратило равновесие, и я начала медленно опускаться на дно…
– Устала?
Вода вдруг сделалась упругой, превратившись в удобный матрас. Рядом, в импровизированном кресле, обнаружился Сэллер.
– Ты хорошо плаваешь, но не стоит забираться так далеко.
А я бы хотела оказаться еще дальше…
– Гал?
