Глава 1
— Мила, быстрее давай, — кричит начальство мне откуда-то слева.
— Киса, уйди с дороги! — шипит злобный голос сзади.
А я продолжаю петлять, не давая шансов конкурентам, и радостно улыбаюсь, когда впереди показывается финиш.
Бегу на пределе возможностей и золотой блеск кубка уже слепит глаза. В голове маячит обещанная премия за победу юридического отдела и куча нужных вещей, которые можно на эту премию приобрести.
Удар. Резкий, мощный, прямо в спину. Я падаю, и через меня, перемахивая, вперед несется менеджер Сашка.
— У-у-у-у, — вою, поднимаясь. Но решаю все же продолжить. Все-таки второй быть тоже не так плохо. Может, руководство сжалится и выпишет хоть кусочек от премии.
Руки горят, колени разодраны в кровь, да и лицо, будто на него камуфляжную краску нанести успели. Но я детский дом прошла, общагу при институте, так что силы воли и упорства не занимать!
Когда добираюсь до заветного холма, Сашка уже радостно целует кубок, любовно его поглаживая.
— И не стыдно тебе, Коробцов? — говорю, подходя и нагло выхватывая драгоценный трофей из загребущих ручонок.
— А ты докажи, Кис-с-са, — противно скалится коллега и наклоняется, шепча. — Ты не тому отказала, Константинова. Будешь теперь заборы красить за копейки, пока все лучшие на корпоративе в Сочи оттягиваться будут.
Сволочь. Как есть, самая настоящая. Он мне того, что на свидание с ним не пошла и потом еще раз пять отказывала, никогда не забудет. И на что другие девчонки смотрят, когда на шею ему вешаются?
Ну внешне хорош, не спорю. Но внутри-то сплошное гнильё! Меня передернуло даже, когда его жаркое дыхание коснулось шеи.
Отошла тут же, но кубок отдавать не собиралась. Ещё чего!
— О, Мила, Сашка, молодцы.
— Мы третьи, ур-р-ра!
— Так кто на корпоратив едет, юристы?
Со всех сторон начали раздаваться голоса других участников, которые подбегали постепенно, с большим разрывом.
Я всем улыбалась лучезарно, хоть и выглядела сейчас не ахти. Но за общим ажиотажем этого и не заметил никто.
— Пс-с, Мил, — меня аккуратно за локоток подцепил непосредственный начальник, вытягивая из толпы. — Ты же первая бежала.
Да-да, все очень хотели в Сочи, и на меня, как лучшего бегуна, даже ставки делали.
— Бежала… — я замялась. Вроде и признаться во всем было бы правильно, а язык будто распух во рту, что и слова не вымолвить.
— А грязная чего? — вот теперь начальник выглядел уже обеспокоенно.
Как? Почему не видел? Он же рядом всегда был, незримый контролер, так сказать. Но последний этап соревнований проходил в лесу и характеризовался, как бег с препятствиями и спортивное ориентирование. Вот Николай Юрьевич, видимо, на последнем километре и не сориентировался. А так, очень полезные советы всегда кричал в маленький наушник, подкрепляя их криками вживую.
Просто тут все мужики, одна я хрупкая и нежная, вот и решили немного схитрить, обменявшись наушниками.
Вообще, было весело. Мы на три дня выехали всей компанией за город. И юристы все эти дни лидировали.
Сашка, блин!
— Упала, — выдохнула устало и обиженно, чего уж скрывать. — И кубок продажникам достался не…не…
У меня опять случилось распухание языка. Даже прикусила его с непривычки.
Это было уже по меньшей мере странно, но в суматохе как-то снова позабылось.
Глава 2
Обратно добирались кто как. На своих машинах, такси, или корпоративном автобусе. И так как собственным транспортом я еще не обзавелась, ехали вместе со всем офисным планктоном.
— Голубой вагон бежит качается… — горланили с задних рядов самые веселые, которым периодически начинали подпевать и остальные. Ну как пройти мимо старых советских песенок или «увезите меня на Дип-хаус». Вот и я говорю — никак.
— Константинова, я присяду? — раздалось едва слышное.
Ничего не ответила. Отвернулась только. Вообще, около окна сидеть не любила, детская фобия, идущая со мной рука об руку всю жизнь. Вот и сейчас, я располагалась с краю, а место у окна пустовало. Многие скооперировавшись, выбрали более комфортный способ добраться до дома. Но в мою Тмутаракань, а именно — пригород Одинцово, не ехал никто. Вот и придется путешествовать, сначала на автобусе до метро, потом по метро до электрички, и, наконец, на маршрутке до любимой многоэтажки.
Но жаловаться я не привыкла. Это жизнь, и замечательно, что она у меня вообще есть!
— Кись…
Я в ответ зашипела. Кись, так кись. Сам напросился. Жаль коготков не отрастила, но обязательно этим займусь.
— Коробцов, ты правда думаешь, что я после сегодняшнего с тобой разговаривать буду? Лесом иди! А потом полем и снова лесом, ферштейн? — злая была, до чертиков перед глазами.
Саша склонился низко, опять нарушая мое личное пространство, и с угрозой в голосе процедил.
— У меня доступ к тебе уже открыт, Мила. И дальше решай сама, по-хорошему ты со мной будешь, или по-плохому.
— Что? Доступ? Говорили вам, не мешайте в кубке напитки разные. А вы: «Как хоккеисты, как хоккеисты». Дохоккоистелись? Уже глюки пошли и горячка белая, — я даже злиться перестала. Как на ущербного такого обижаться-то можно. — У меня с собой аспирин есть шипучий. Давай разведу, хоть голова прояснится.
Он вздохнул тяжело, развернулся и утопал к своему месту. Ну вот, так бы сразу. Завтра же начальнику нажалуюсь. Николай Юрьевич очень справедливый человек, он мерзость с толканием в спину не потерпит.
* * *
Домой уже буквально ползла. В прямом смысле, потому что свет отключили, и до 15 этажа я добиралась пешком по узкой лестнице и с фонариком в зубах, благо тот у меня постоянно в сумке обитает вместе с электрошокером. У нас, вообще-то, район спокойный. Но начали новый микрорайон строить, рабочих и приезжих много, всякое может быть. Тем более, что я до дома доезжаю лишь поздним вечером. Удаленность Подмосковья, чтоб её…
В квартире меня никто не встречал, и тоскливо стало, хоть вой. Я кота очень хотела, да жалко животинку. С моим графиком он скучать постоянно будет, да и командировки никто не отменял. А с личной жизнью пока не складывалось.
Но мне же только 22. Так что впереди маячат романы, свадьбы, дети и прочий калейдоскоп радостных событий. Я улыбнулась сама себе в зеркало и отскочила тут же.
Сердце колотилось часто-часто, руки дрожали, а зубы отстукивали о металлический каркас фонарика чечётку.
Ну додумалась же я в темной квартире в зеркало смотреть! Фонарь отбрасывал на лицо причудливые тени, вот и померещилась жуть. Ничего удивительного.
Перехватила единственный объект света в руку, опасливо обходя отражающие поверхности.
Еще одна фобия? Вот уж дудки!
— Ведьма-ведьма уходи,
И дракона уводи,
Он кусается, а ты
Хороша до дурноты.
Вспомнила я детскую считалочку, тщательно проговаривая слова. Мы её наперебой в детском доме перед сном твердили. Уж очень, казались задорными куплеты.
— Забирай и петуха,
Не пройдет за жениха,
Ну а зелье пей сама,
Лето станет, как зима.
Ведьма-ведьма уходи,
До греха не доводи!
Вот и сейчас, забравшись под одеяло с головой, я шептала шутовские слова, стараясь не думать о лохматой карге, скалящейся мне из зеркала.
Глава 3
Всю ночь меня преследовали кошмары. Причем такие, из которых не выпутаться. Я бултыхалась, словно в паутине, вопила раненой птицей, но отчего-то засасывало лишь глубже.
Мне снился лес. Густой, смешанный, с шишками под ногами и раскидистыми кронами бука и липы. Кое-где среди ветвей пробивалось солнце, но ни одной поляны так и не встретилось. Тут не было ориентиров, и каждый шаг путал всё больше.
Я начала звать родителей. Паршивый показатель, если учесть, что после аварии, в которой их потеряла, от любого упоминания родственников старалась уйти. И даже в детском доме драчуны-мальчишки слезливого «мама», ни разу от меня не услышали.
